Book.

— Без комментариев.

— Ай-ай, представляю, как вы разочарованы. Мне очень жаль.

Мельтешение на экране перед ИР прекратилось.

— К полету готов.

— Ограничительные люльки?

— Убраны, физиолого-технические профили исправлены, демпфированию заданы новые параметры.

— Ну что ж, тогда давай…

— Ой! Ой!

— В чем дело?

— Мне пришла в голову мысль!

— Какая?

— Мы вот что можем. Смотри.

Кверсер-и-Джанат с помощью системы свертывания магнитного поля мягко переместили останки мертвых воэнов на очень близкие и медленные орбиты вокруг «Велпина» и все еще пристыкованного насельнического солокорабля.

— Вот так. Лучше?

— Просто псих какой-то, — сказал Айсул. — У меня тяжелое ранение. Доставьте меня домой.

— Ух ты, ну и скорость — смотри!

— Довольно быстро. Я думал, им дольше потребуется, чтобы перехватить контроль над нашей старушкой.

На экране крупным планом возник воэн, который появился из внезапно открывшегося люка на поверхности «Велпина». Он поднял пистолет и открыл огонь. На другом экране стало видно, как реактивные поля плетеной брони впитали в себя луч. Все равно что с духовой трубкой против линкора.

— Нам пора, если мы собираемся отправляться.

— Хочется хоть куда-нибудь стрельнуть. Что, если мы шмальнем в этого ублюдка из пистолета?

— Нет.

— Да брось ты!

— Глупо полагаться на программы. — (Обе части Кверсера-и-Джаната при этих словах гомерически захохотали.) — Пальни уж лучше в главные ходовые двигатели «Велпина».

— Ну вот это уже кое-что. Есть цель. Огонь. — Корабль вокруг них издал короткий гудящий звук. На нескольких экранах, включая и главный стенной экран за шипосиденьями, они увидели, как «Велпин» в районе двигательного отсека озарился сначала нестерпимо-розовым, а потом звездно-белым светом. Корабль переломился надвое, и половинки начали разлетаться в ярком облаке сверкающих металлических частей. — О-па!

— Они ж воэны. Может, они его соберут через час и попытаются угнать могилайнер или что-нибудь в этом роде. Поехали.

Двойня ИР полуобернулась к насельнику и человеку в газолете.

— Мы надеваем на вас ремни безопасности. Если почувствуете что не так — кричите громче.

Здоровенные ребра вокруг него издали жалобный скрип. Фассин ощутил, как газ вокруг него словно сжимается, сгущаясь до патоки.

— Все в порядке?

Да, в порядке, согласились все.

— Поехали!

Звезды вокруг них качнулись, в чреве корабля что-то загудело. Разбитые останки «Велпина» исчезли из виду.

Чтобы показать себя, они на украденном иглоиде описали гигантское «О» вокруг могилайнера и понеслись, не обращая внимания на печальные воющие сигналы, которые преследовали их на пути к системе Диреальете и ее тайному ходу.

Если они и надеялись на какой-нибудь ультиматум или попытку предложить капитуляцию, как бы ни были унизительны и отвратительны ее условия — пусть даже заранее рассчитанные на отказ, — их ждало разочарование. Вторжение заморышей нахлынуло на Юлюбис, как цунами обрушивается на берег, застроенный песчаными замками.

Капитан Оон Дикогра, недавно повышенная до должности командира иглоида «НМС-3304», который за полгода до этого доставил Фассина Таака с Глантина на Сепекте (ее повысили, когда капитан Пасиса, вуль, командовавший в то время кораблем, получил новый), оказалась вместе со своим перевооруженным судном в составе эскадры внешнего оборонительного щита. Это пышное название не вполне отвечало реальности — то была сборная солянка из кораблей, в основном небольших и плохо вооруженных, переброшенных с периферии системы в область предполагаемого вторжения и занявших позицию за чересчур уж тонким покровом того, что носило высокопарное название «средств перехвата»: на самом деле они представляли собой разбросанные здесь и там валуны и немного мин, по преимуществу стационарных. Эскадра должна была расположиться и ждать за этой так называемой завесой первой линии обороны.

Дикогра вместе с несколькими другими капитанами (по крайней мере, на этом уровне) полагала, что лучше выдвинуться навстречу силам вторжения, а не ждать их в засаде, но высшие военные чины пожелали разыграть все иначе. Идея атаковать флот вторжения за пределами системы Юлюбиса была отброшена — такую стратегию сочли слишком рискованным распылением сил. Пребывание на передовой линии казалось Дикогре не менее рискованным, чем в любом другом месте, но она повторяла себе: ее начальство знает, что делает. Даже если их прислали сюда на заклание, что ж, их гибель будет не напрасной.

Их крыло из двенадцати кораблей выстроилось в волнистую линию длиной несколько тысяч километров за пределами крайней орбиты внешней системы. Почти повсюду вокруг них были развернуты другие тонкие линии обороны, а вот впереди никого не было. «НМС-3304» был седьмым в боевом порядке, рядом с кораблем командира крыла в центре. Дикогра в иерархии крыла занимала третье место после командира крыла и капитана корабля, который стоял в боевом порядке пятым. Она поначалу была польщена своим скорым повышением. Потом — испугана. Кораблям не хватало вооружения, технического оснащения, они были слишком медлительны и очень немногочисленны, словно и в самом деле их отдавали на заклание — поставили на пути вторжения как доказательство, что военные силы Юлюбиса все же существуют, пусть они и ничтожны перед неизмеримо превосходящими силами культа Заморыша.

Системы дальнего слежения, которые помогли бы эффективней распределить эскадры внешнего оборонительного щита, последние несколько месяцев являлись приоритетными целями для авангарда запредельцев и заморышей и теперь практически не существовали. То, что осталось, уже не могло определить точную диспозицию наступающего флота теперь, когда его двигатели были выключены и он заложил резкий вираж почти на границе Оортова облака. Тысяча с лишним кораблей одновременно заглушили свои тяговые установки, после чего начисто исчезли с экранов: каждый двигался по своему маршруту среди паутины направлений и векторов, слишком сложной и запутанной, чтобы в ней разобраться.

Все еще функционирующие системы дальнего предупреждения большую часть оставшегося им времени с надеждой выискивали окклюзии далеких звезд, пытаясь таким весьма несовершенным способом разглядеть сетку приближающихся кораблей — в виде затмений на ликах естественных древних светил.

Дикогра лежала, неплотно свернувшись, в одном из командных коконов, связанная с корабельными системами, — ее внимание делилось между всем сразу. Периферией сознания Дикогра ощущала экипаж по обе стороны от нее. Вместе с ней на борту было всего трое: маленьким кораблем по большей части управляла автоматика. Один вуль, один джаджуэджейн — экипаж, новый не только для нее и самого корабля, но и для Навархии. Они еще учились, оставаясь для Дикогры чужими больше из-за своего относительного невежества, чем из-за видовых различий. Она предпочла бы еще несколько месяцев интенсивных совместных тренировок, прежде чем назвать экипаж готовым, но времена были отчаянные — не до жиру.