Быстро стемнело, потом наступила ночь, которая продолжалась, по впечатлению, не больше часа. Фассин сосредоточился на том, чтобы замедление было ровным, но при этом чувствовал, что полковник ерзает на своем углубленном стуле. Мудрец Джундрианс вроде бы шевельнулся. На следующее быстрое утро что-то и в самом деле переменилось на его экране для чтения — следующая страница. День прошел быстро, следующая ночь — еще быстрее. Этот процесс продолжался, пока они не дошли до соотношения приблизительно один к шестидесяти четырем, при котором, как им сказали, Джундрианс был готов встретиться с ними — до их прибытия он находился в еще более медленном времени.
Они были на полпути туда, когда шепотосигнал проник в его маленький газолет:
«Вы принимаете мой сигнал, майор?»
«Да. А что?»
«Я только что обследовала экран чтения. До прибытия „Поафлиаса“ он работал в реальном времени».
«Вы уверены?»
«Абсолютно».
«Любопытно».
Наконец они прибыли и синхронизировали темпы жизни — свои и мудреца. Короткие дни превратились в медленное-медленное мелькание над ними, оранжево-пурпурные небеса за алмазным листом то светлели, то темнели. Но даже при этой скорости огромные высокие занавеси газа, казалось, висели в вышине без движения. Фассин испытал то же чувство, что и всегда при первом погружении в медленное время в ходе своих экспедиций, — тревожное ощущение, словно он потерял душу, оказался в какой-то странной тюрьме, пойман в клетку времени, тогда как жизнь снаружи, наверху, везде идет в более быстром темпе.
Джундрианс отвернулся от своего экрана для чтения и поздоровался с ними. Фассин спросил у него про Валсеира, но разговор непонятным образом перешел на темп жизни.
— Я полагаю, что быстрых жалеют, — сказал мудрец. — Они, похоже, плохо приспособлены к жизни во Вселенной. Расстояния между звездами, время, необходимое, чтобы попасть с одной на другую… Я уж не говорю о межгалактических путешествиях.
Брешь в разговоре.
— Конечно, — сказал Фассин, чтобы заполнить паузу.
«Неужели, старик, ты что-то вынюхиваешь?» — подумал он.
— Машины. Они, конечно же, были гораздо хуже. Как это невыносимо — жить так быстро.
— Понимаете, мудрец, они теперь большей частью вообще не живут, — сказал ему Фассин.
— Вот видите — все к одному.
— Мудрец, не могли бы вы рассказать нам еще о смерти Валсеира?
— Меня при этом не было. Я знаю столько же, сколько вы.
— Вы… довольно тесно общались с ним? — спросил Фассин.
— Тесно? Нет. Нет. Я бы так не сказал. Мы переписывались на тему текстуальной верификации и источниковедения, обсуждали на расстоянии многие научные вопросы и проблемы интерпретации, хотя и не очень регулярно. Мы никогда не встречались. Я бы не назвал это тесным общением, а?
— Вы правы. Я просто подумал — что вас сюда привело?
— Всего лишь возможность покопаться в его библиотеке. Взять для себя то, что можно. Вот это меня сюда и привело. Его слуги перед уходом взяли кое-какой материал, другие — главным образом ученые или те, кто так себя называет, — пришли и взяли то, что им приглянулось, но немало еще и осталось, и, хотя самые драгоценные вещи исчезли, много ценного все еще здесь. Было бы неверно не обращать на это внимания.
— Понимаю. А как насчет библиотек Валсеира? Насколько я понимаю, вы продолжаете их каталогизировать?
Пауза.
— Продолжаю. Да. — Казалось, старый мудрец в темном панцире пристально глядит в темный экран для чтения. — Гмм, — сказал он и чуть-чуть повернулся, чтобы взглянуть на Фассина. — Дайте-ка мне подумать. Ваше использование глагола «продолжать» в данном контексте.
— Насколько мне известно, Валсеир составлял каталоги своих библиотек. Разве нет?
— Он всегда был такой скрытный. Разве нет?
«Я принимаю утечки световой связи», — послала Фассину Хазеренс.
«Сообщите мне, не будет ли после этого взрыва».
— И медлительный. Хапуэрел всегда говорил: Валсеир скорее завоюет кубок Регаты всех штормов, чем закончит составлять свои каталоги.
Еще одна пауза.
— Именно так. Именно так. Да, Хапуэрел.
«Утечка. Хапуэрела не существует?»
«Он существует, но Джундриансу пришлось справиться об этом в другом месте. Не стоило этого делать».
— Я бы хотел сам осмотреть некоторые библиотеки. Надеюсь, вы не возражаете. Я вас не буду беспокоить.
— Ага, понимаю. Ну, если вы полагаете, что сможете проявить благоразумие… Вы ищете что-нибудь конкретное, мистер Таак?
— Да. А вы?
— Просвещения, только и всего. А что вы собираетесь искать, позвольте мне спросить?
— В точности то же самое.
Старый насельник помолчал немного. В реальном времени прошло около часа.
— Возможно, у меня есть кое-что для вас, — сказал он наконец. — Не хотели бы вы еще немного замедлиться? Я не сомневаюсь, что этот наш нынешний темп кажется вам исключительно медленным, однако я нахожу его для себя несколько затруднительным.
— Конечно, — ответил Фассин Джундриансу.
«Мне придется проститься с вами, майор».
«Вы счастливица. Я постараюсь вернуться поскорее».
«Удачи вам», — отправила Хазеренс.
— К сожалению, мне придется на этом с вами проститься, — сказала полковник мудрецу.
— Рад был с вами познакомиться, досточтимый полковник, — сказал ей Джундрианс. — Ну что ж, — сказал он Фассину. — Так, пожалуй, половина этого темпа, мистер Таак, устроит меня больше. А четверть — еще больше.
— Может, для начала попробуем половину?
Он вернулся всего через три дня. Хазеренс, простившись с Фассином и старым мудрецом, вернулась к нормальному темпу, приободрилась и оживилась. Когда Фассин нашел ее, она обследовала содержимое другой библиотеки. Помещение выглядело почти правильной сферой; окон не было, лишь через крышу падал круг тусклого света да мерцали призрачной зеленью биополосы, вделанные в каждую полку. Нагромождения полок, похожие на огромные, направленные внутрь лопасти, придавали помещению до странности органический вид, словно полки эти были ребрами какого-то громадного существа. Полковник парила вблизи одного из стеллажей в центре комнаты, и зеленые полоски расцвечивали ее э-костюм.
— Так быстро, майор? — сказала Хазеренс, возвращая тонкий голокристалл на полку, наполовину уставленную такими же кристаллами.
«У нашего друга не нашлось ничего интересного?» — одновременно послала она.
— Мудрец Джундрианс дал мне столько пищи для размышлений, что я решил вернуться к нормальной скорости и все обдумать, — ответил Фассин, после чего просигнализировал: