— Мне пора. Мама сидит с Джейсоном.
Он достал деньги и расплатился за ее вино и свое пиво.
— Я тебя провожу.
— Может, не стоит?
Он засмеялся:
— Боишься, что он установил за тобой слежку? Расслабься, Марта.
Потом у машины он прижал ее к своей груди и страстно поцеловал, оживив их общее прошлое, и ее закружил вихрь, блаженный и опасный. Марта задрожала. Как же от него хорошо пахнет, и вкус губ восхитительный. Он провел ладонями по ее ребрам, рядом с грудью, но все же не касаясь ее. А когда выпустил, ей даже в голову не пришло, что их могли видеть.
— Позвони мне, — прошептал он, проводя рукой по ее волосам. — Может быть, мы сможем помочь друг другу на нашем трудном этапе.
— Каким образом? — выговорила она, переводя дыхание.
— Я один, ты несчастна. И мы друзья. Очень близкие друзья…
— Ты имеешь в виду…
— Тш-ш, — прервал ее он. — Я не хочу осложнять тебе жизнь. Я просто хочу поддержать тебя. Мы не чужие люди. Я не могу мириться с тем, что тебе плохо. Я никогда не смогу тебя разлюбить, ты это знаешь.
И она не успела ответить, как он снова завладел ее губами, выжигая на них позорное клеймо, превращая ее в женщину, которой она никогда себя не считала. Когда он ее выпустил, она едва не лишилась чувств.
— Позвони, когда будешь свободна.
И открыл ей дверцу.
В июне Бет удалили опухоль. На этот раз метастазов в лимфоузлах не обнаружили, так что было кое-что и положительное в ее болезни. Но когда рентгенолог отказался показать ей результаты томографии, она почуяла неладное. В августе она пришла на очередной прием к доктору Паттерсону.
— Как вы себя чувствуете? — спросил он.
— Усталой. Но это, наверное, от стресса.
— Как переносите облучение?
— Немного жжет. Но в целом неплохо.
Он вздохнул:
— Вы гинеколог и понимаете в таких вещах. Довольно нетипично, когда у женщин со злокачественной опухолью груди появляется повторное образование. Случай на самом деле редкий. Могут появиться метастазы, с этим часто приходится сталкиваться, но тут другое. Изредка встречается восприимчивость к образованиям именно тканей груди. Они проявляются рано и повторяются. На томограмме видно, что подозрительные затемнения почти исчезли после облучения, но я полагаю, они могут вернуться. Боюсь, Бет, что эта проблема будет преследовать вас, пока не будет устранена причина. Я рекомендую полную ампутацию молочной железы. А затем — имплантация хирургическим путем. Женщина ваших лет не должна жить без груди. Возможно превосходное протезирование. Пожалуйста, обдумайте это наряду с мастэктомией.
Бет готовила себя к такому повороту. Она не хотела рисковать еще больше и не видела причин геройски спасать оставшуюся грудь. В конце концов, жизнь дороже. Даже сравнивать смешно. Все равно одной груди она уже лишилась. Если рак гормонального происхождения, надо удалить все как можно скорее, пусть она и думала когда-нибудь в будущем иметь детей. И все же на миг его слова заставили ее похолодеть. И странно вспомнилось, как Марк рядом с ней в постели мягкими ладонями хирурга ласкает ее груди. Два маленьких, но чувствительных бугорка. Часто оргазм у нее случался именно тогда, когда он сжимал своими восхитительными губами ее сосок. Это было очень давно…
Она поняла, что сидит открыв рот, и быстро закрыла его.
— Простите, — сказал доктор. — Звучит очень категорично, я понимаю, но это убережет вас от дальнейших бед.
— Я все понимаю, — сказала она тихо. — Конечно, придется так и сделать.
— Послушайте! — Он обошел стол кругом и сел на его край совсем близко от нее. — Вы не посвятили меня в подробности, но думается, что какие-то ваши личные проблемы вынуждают вас безропотно соглашаться с лечением таким…
— Радикальным образом, — подсказала она.
— Простите еще раз. Я не имел намерений любопытствовать. Я только желаю помочь.
— Тогда не спрашивайте. — Она поднялась. — Я бы хотела прооперироваться в Сакраменто или Дэвисе, поближе к дому. Период восстановления, как мне помнится, довольно длительный. Вы порекомендуете мне хирурга?
— В вашей больнице есть отличный хирург, — сказал он. — И могу назвать вам также ряд прекрасных пластических хирургов в Лос-Анджелесе, Дэвисе…
— Все в свою очередь, — сказала она. — Когда вы меня положите?
— Могу позвонить сегодня же. Как вам Роджер Вайтком из Сакраменто? Думаю, через неделю. У вас есть что-то неотложное на работе?
— Я все устрою. Я же работаю в женской клинике, там понимают такие болезни и пойдут мне навстречу. Попросите, чтобы ваш секретарь сообщила мне все необходимое по телефону.
И она повернулась, чтобы уйти.
— Бет, — сказал он, заставив ее обернуться. — Мне правда жаль. Но я не хочу рисковать. Моя цель — вытащить вас. Это не будет пожизненной проблемой. Ваша жизнь здесь. — Он положил ладонь на грудь.
— Да, — сказала она и подумала: «Для человека, специализирующегося на раке груди, он мало знает о том, для чего нужна грудь». — Да, конечно.
Билли дежурил сутками три раза в неделю, а в мастерскую ходил, сколько хватало сил. И повсюду он носил с собой папку со счетами. Он сосредоточенно изучал документы ипотечного банка, компании по кредитным картам, страховых фирм, коммунальных контор. Все время щелкал калькулятором, подсчитывал и вычислял.
Мимо проходили коллеги, спрашивали:
— Что, проблемы?
Он отвечал:
— Счета. До сих пор ими занималась Джулия, и теперь я хочу понять ее систему, прежде чем мы окажемся на улице. — Он не любил лгать, просто был слишком горд, чтобы признать — все беды его семьи проистекают оттого, что он плохо ее обеспечивал.
Теперь, глядя на все эти цифры, он не понимал — как Джулия умудрялась изворачиваться. Придется расспросить ее об этой самой «системе», потому что, когда он сопоставлял сроки платежа на счетах и их доходы, ему представлялось это невозможным. Неудивительно, что она чуть не лишилась рассудка. И почти везде им начисляли пени на просроченные платежи.
Правильно он сделал, что избавил ее от этой ноши. Но все равно ему не становилось легче. Взяв на себя финансовые заботы, он взял и ее головную боль. И это успокаивало его и угнетало. Джулия все время спрашивала, как дела, и он отвечал, что у него голова идет кругом от цифр. А ему хотелось ответить, что он понял наконец, почему она захотела дать ему щелчок за то, что он все время такой довольный. На самом деле ему хотелось выть волком.
Капитан подразделения Эрик Соренсон, проходя мимо Билли в пожарном депо, бросал взгляд на его канцелярщину и интересовался, как продвигаются дела. Эрик был хороший парень, прямой и серьезный. Все его уважали, хотя он был не вполне таким, как остальные парни. Эрик был религиозен, принадлежал к мормонам и относился к религии чересчур добросовестно. Впрочем, он не был ханжой и обладал потрясающим чувством юмора, хотя, в отличие от остальных ребят в команде, его шутки никого не заставляли краснеть. Он редко присоединялся к остальным, чтобы выпить пива, предпочитал колу. Но руководитель был отменный и стоял горой за свою команду.