Бриджит просмотрела еще несколько дневников фрейлины, но не обнаружила больше никаких упоминаний о Тристане и его молодой супруге, из чего она заключила, что они, вероятно, вернулись из Парижа в Бретань. Бриджит, однако, нисколько не огорчилась — теперь она знала почти все, что хотела.
Вечером, когда они с Марком снова отправились в кафе, Бриджит была оживлена и взволнована. С восторгом рассказывала она Марку о своих сегодняшних успехах. Выложив все, Бриджит поинтересовалась его делами. Оказалось, что Марк тоже провел сегодняшний день весьма плодотворно. Ему удалось отыскать несколько малоизвестных воспоминаний о Жозефине, написанных ее фрейлинами и одной близкой подругой.
— И что ты собираешься делать со всем этим? — спросил он Бриджит, закончив рассказ о своих достижениях. К этому времени они уже перешли на «ты».
— Даже не знаю. Нужно, наверное, привести все в порядок и отдать маме для ее семейной истории, — ответила Бриджит. — В конце концов, ради этого все и затевалось.
— Если бы твои предки были заурядными людьми, — рассудительно сказал Марк, — тогда тебе действительно ничего другого не оставалось бы. Но ведь это не так! Взять хотя бы эту девушку — Вачиви. Она была редким, удивительным человеком. На твоем месте я бы написал о ней книгу. Сама посуди: история ее жизни — это же готовый роман! Тебе даже не придется почти ничего придумывать — правда порой бывает куда удивительнее любого вымысла. Взять хотя бы моих деда и бабку… Мне не пришлось ничего менять в их биографиях. Тебе нужно будет только заполнить те белые пятна, которые еще есть в биографии Вачиви и о которых мы теперь вряд ли что-нибудь узнаем. Ну как, попробуешь?
Это предложение было очень неожиданным, и Бриджит долго колебалась, прежде чем ответить. С одной стороны, она не чувствовала в себе соответствующих способностей, но с другой… В любом случае эта тема была намного интереснее темы борьбы женщин за избирательные права. Но что, если она не справится? Вдруг написанная ею история жизни Вачиви выйдет такой же скучной, как и ее диссертация?
— Я восхищаюсь Вачиви, потому что она моя родственница, — сказала наконец Бриджит. — Почему ты думаешь, что и другим людям будет интересно о ней читать?
— Ты же читала книгу о моем отце, а ведь он тогда был просто мальчишкой. Твоя Вачиви не только пережила удивительные приключения у себя на родине, но и рискнула покинуть родину, пересечь океан и выйти замуж за настоящего французского шевалье. Чего же еще тут не хватает? Похищения инопланетянами? — Он усмехнулся, но тотчас снова стал серьезным. — Кстати, ты не знаешь, что случилось с твоими предками в годы Французской революции? Может быть, они погибли?
— Не думаю. У меня есть даты их смерти — они умерли много позднее.
— Во время революции аристократы Бретани сумели организовать сопротивление, и многим из них удалось избежать гильотины. Помогло, конечно, и то, что Бретань находится довольно далеко от Парижа, но факт остается фактом: в этом герцогстве сторонникам короля удалось сохранить и свои позиции, и свое имущество. Во Франции, кстати, роялистов и их сторонников называют шуанами.
— Думаю, я узнаю эти подробности, когда попаду в Бретань, — сказала Бриджит. — Я собираюсь отправиться туда через несколько дней. — И тут ей в голову пришла совершенно безумная мысль — пригласить Марка с собой. Бриджит едва его знала, но с другой стороны, он ей очень помог, к тому же за прошедшие несколько дней они почти подружились.
— Хочешь, поедем вместе? — выпалила она.
— Очень хочу, — без колебаний ответил Марк, а Бриджит уже пожалела о своих словах, столь неосмотрительно сорвавшихся у нее с языка. Она боялась, как бы он не понял ее превратно. В конце концов, она вовсе не делала ему недвусмысленного предложения, ей просто хотелось, чтобы он поехал с ней как друг и коллега.
К счастью, Марк сразу понял, что ничего «такого» она не имела в виду, да ему и самому не хотелось портить их зарождающуюся дружбу поспешными смелыми предложениями. Кроме того, Марк знал, что через несколько дней Бриджит, закончив свои поиски, вернется в Америку и он, скорее всего, больше никогда ее не увидит.
— Кстати, имей в виду: это вовсе не романтическое путешествие для двоих, — все же сочла нужным уточнить Бриджит, и Марк рассмеялся. Ему уже приходилось сталкиваться с грубоватой прямолинейностью американок, когда он учился в Бостоне. Поначалу его это даже шокировало — француженке и в голову бы не пришло сказать нечто подобное, — но со временем он перестал обращать внимание на то, что называл про себя «культурными различиями».
— Я понял, понял, не беспокойся, — сказал он. — Думаю, моя помощь тебе и в самом деле понадобится.
— Ты правда мне здорово помог. Даже не знаю, что бы я без тебя делала, — совершенно искренне сказала Бриджит. Она была уверена, что Марка послало ей само провидение, иначе ей с ее французским пришлось бы уехать из Парижа несолоно хлебавши. Да и в Бретани ей вряд ли удалось бы отыскать человека, который говорил бы по-английски так же свободно, как Марк. Ее благодарность, однако, вовсе не подразумевала никакого романтического увлечения. Все равно оно бы ни к чему не привело, к тому же она боялась нового разочарования — и для себя, и для него. И каким бы обаятельным ни казался ей Марк, Бриджит твердо решила, что будет гораздо лучше, если они останутся друзьями.
Он, по всей видимости, придерживался такого же мнения.
— Между прочим, я знаю там одну симпатичную гостиницу, — сказал Марк. — Если хочешь, я закажу нам номер. Вернее, два номера и пояс невинности для дамы.
— Прости! — Бриджит даже покраснела. — Я была не слишком тактична, но…
— Ты честно сказала, что думала. Мне даже понравилось… Зато теперь мы оба знаем, как себя вести.
— Мне кажется, — проговорила Бриджит, — начинать какие-то отношения было бы глупо, ведь я скоро уеду, и… И тогда мы оба будем жалеть о том, что произошло.
— Ты всегда такая предусмотрительная? — шутливо осведомился Марк.
Бриджит немного подумала, потом кивнула.
— Пожалуй, — согласилась она. — Правда, иногда это мне вредит, но…
— Кстати, уезжать вовсе не обязательно, — заявил он. — Ты могла бы устроиться на работу в приемную комиссию Американского университета в Париже и спокойно писать роман о своей Вачиви. Я думаю, тебе они не откажут: Американский университет нуждается в опытных англоговорящих сотрудниках.
Бриджит посмотрела на него долгим взглядом. Похоже было, что Марк подумал об этом не сейчас. Она заметила, что ему нравится устраивать чужие жизни и помогать людям добиваться своего. Но Бриджит пока не собиралась ни писать книгу о своих предках, ни жить в Париже. Она вернется домой и там попробует разобраться, что ей делать дальше.
— Разве я говорила, что буду писать книгу? — спросила Бриджит и улыбнулась. А может, Марку самому хотелось, чтобы она осталась? Его предложение было, однако, типично французским; она, во всяком случае, не могла вот так ни с того ни с сего остаться в чужой стране, да еще взяться за роман, о котором даже не думала.