С другой стороны, продолжал маркиз, Мария-Антуанетта действительно тратит на содержание двора огромные средства из королевской казны, и к тому же она имеет большое влияние на короля. Неудивительно, что вокруг нее так и вьются разного рода авантюристы и интриганы, добивающиеся особых привилегий. Любой достаточно предприимчивый и ловкий льстец, рассказывал Тристан, мог бы обогатиться, лишь появляясь при дворе, но этот путь не для него. Куда большее удовольствие он получает от спокойной и мирной жизни в Бретани, управляя поместьем, где все зависит только от него, а не от капризов коронованных особ.
Он еще долго рассказывал ей о королевском дворе и принятых там обычаях. Вачиви было очень интересно его слушать, все это казалось ей удивительным и новым, но маркиза эта тема явно не особенно интересовала. Да и Жан тоже говорил, что при дворе он отчаянно скучал и был рад сбежать в Новый Свет — подальше от интриг и политики. Тристан, однако, не мог последовать примеру брата, и теперь она понимала — почему. В качестве главы древнего рода и хозяина многих земель он нес перед королем определенную ответственность и был обязан регулярно появляться в Париже. Увы, после смерти жены делать это ему стало еще труднее; бывая с ней при дворе, он мог посвятить хотя бы часть времени танцам и развлечениям, теперь же Тристану приходилось ночи напролет разговаривать с другими мужчинами о политике или обсуждать последние придворные сплетни.
Но вот ужин подошел к концу, и, покидая обеденный зал, Тристан с признательностью улыбнулся Вачиви. Он провел очень приятный вечер и даже засиделся за столом дольше, чем обычно. Что поделать, после смерти жены ему часто бывало одиноко, и иногда он даже завидовал Вачиви, которая каждый день обедала и ужинала вместе с детьми. Сам Тристан присоединяться к ним не спешил — кое-кому, и в первую очередь мадемуазель, это могло показаться странным.
Потом маркизу пришла в голову идея, показавшаяся ему довольно удачной.
— Через несколько недель я снова отправляюсь в Париж, — сказал он. — Не хотите ли поехать со мной? Вам будет интересно побывать при дворе, да и королю будет интересно, я думаю, познакомиться с вами.
Это предложение польстило Вачиви, и она сразу согласилась. У нее, правда, не было подходящего платья, в котором прилично было бы предстать перед королем, но Тристан сказал, что в городе есть неплохая портниха. Вачиви даже не нужно будет ездить на примерки, сказал он, портниха будет приходить прямо в замок.
Вачиви была так рада, что, позабыв свою всегдашнюю сдержанность, в восторге захлопала в ладоши и еще раз поблагодарила маркиза за его доброту. На следующий день, обедая с детьми, она рассказала им, что поедет с Тристаном в Париж, и они тоже очень обрадовались. Агата даже предложила Вачиви надеть на прием в королевском дворце ее любимое платье с голубыми иглами дикобраза, но Вачиви ничего не ответила девочке — лишь загадочно улыбнулась. До дня рождения Агаты оставалось всего несколько дней, и у нее уже был почти готов подарок, над которым она трудилась в течение нескольких недель.
Главная трудность, впрочем, заключалась в том, чтобы найти подходящие материалы. В индейском лагере с ними не возникло бы никаких проблем, но в Бретани это оказалось нелегко. Вместо оленьей кожи Вачиви пришлось довольствоваться мягкой кожей лосенка, а иглы дикобраза с большим трудом достал для нее егерь поместья. У него же в кладовке Вачиви отыскала заготовленные еще осенью ягоды, с помощью которых она надеялась выкрасить иглы в синий и красный цвета. Крашеные бусины и стеклярус она без колебаний спорола с рубашки, которую сшила для Жана, — пусть, решила Вачиви, они обрадуют его племянницу. Бусы и иглы она аккуратно нашила на платье, а из остатков лосиной кожи соорудила маленькие мокасины, раскрасив их с помощью собственноручно приготовленных красок.
К дню рождения все было готово, и Вачиви, завернув подарок в красивую красную ткань и перевязав тонким шпагатом, вручила его девочке. Увидев платье и мокасины, Агата взвизгнула от восторга и поцеловала Вачиви. К ужасу мадемуазель, девочка тут же переоделась, и Вачиви вздохнула с облегчением, увидев, что обновки пришлись ей как раз впору. Платье Агаты было точной копией ее собственного старого платья, только краски на нем были ярче, да и иглы дикобраза Вачиви выкрасила не только в насыщенный синий, но и в алый цвет.
Агата была в таком восхищении, что, не спросив разрешения у мадемуазель, сразу помчалась вниз, чтобы показаться отцу. Увидев дочь в новом наряде, Тристан от души рассмеялся.
— Ты выглядишь как настоящая маленькая индианка, — сказал он, и Агата просияла. Тем временем и Вачиви спустилась вслед за девочкой, и маркиз от души ее поблагодарил.
— Если бы вы теперь выучили меня ездить верхом так, как ездят индейцы, мне ничего другого было бы не нужно, — сказал он, но Вачиви только покачала головой. Она уже дала Тристану несколько уроков, благодаря которым он стал ездить намного лучше, хотя и раньше слыл одним из лучших всадников Бретани. Матье под ее руководством тоже делал успехи, и маркиз шутил, что годам этак к десяти мальчик заткнет за пояс и его, и всех остальных французских шевалье. Вачиви и в самом деле успела поделиться с ними многими секретами и приемами, с которыми были хорошо знакомы воины ее племени и которых во Франции никто не знал. Тристану порой даже не верилось, что она живет в его замке всего пять месяцев — столькому она уже успела научить их обоих.
А для Вачиви это был единственный способ хоть как-то отплатить маркизу за его доброту. Ей по-прежнему некуда было идти, и как она ни старалась, все же не могла придумать, чем будет зарабатывать себе на жизнь, если ей все-таки придется покинуть гостеприимный замок де Маржераков. А в том, что рано или поздно ей придется уехать, Вачиви не сомневалась: оставаться в замке на положении нахлебницы ей не позволяла врожденная порядочность. Быть может, думала, со временем она научится шить европейские платья, и тогда девушка сумеет как-то обеспечить себя. Со слов Тристана Вачиви, однако, знала, что неподалеку живет одна портниха, которая шьет наряды для всех местных дам, и прекрасно с этим справляется. Кто будет заказывать платья молодой, никому не известной мастерице, да еще краснокожей? Казалось, выхода не было.
С тем, как умеет работать местная рукодельница, Вачиви познакомилась довольно скоро. Портниха уже дважды приходила на примерку, а за день до отъезда Вачиви и Тристана в Париж она прислала в замок готовое платье, которое выглядело очень богато и идеально подходило к фигуре Вачиви. Оно было сшито из чудесного нежно-розового атласа, с кринолином и глубоким декольте и богатой кружевной отделкой. Цвет платья выгодно оттенял смуглую кожу Вачиви. Когда она в первый раз надела его перед зеркалом, Агата восхищенно ахнула и заявила, что в нем «тетя Вачиви» выглядит как настоящая королева. Тристану платье тоже понравилось, и он посоветовал ей упаковать его в отдельный сундук. Кроме парадного платья Вачиви решила взять с собой и те, которые Жан купил для нее еще в Сент-Луисе, чтобы она была одета как европейская женщина, когда они будут жить в парижском особняке. Багажа, таким образом, набралось довольно много, и Тристан распорядился погрузить чемоданы и сундуки в отдельную повозку. Сами они должны были ехать в Париж в элегантной карете с гербом де Маржераков.