Волна наслаждения накрыла их и снова отступила. Теперь Мюллер испытывал переполняющие его чувства сострадания и желания охранять и защищать это хрупкое тельце, которое совсем недавно составляло с ним один организм.
Мюллеру вспомнилось это выражение: «заниматься любовью», и оно его позабавило. Он «занимался любовью» с девушкой, с которой был едва знаком. И все же слово «любовь» сейчас звучало для него в самом прямом, буквальном, смысле. Любовь, которую он никогда не знавал раньше, теперь обволакивала его, душила и даже вызывала слезы.
Они прильнули друг к другу, касались пальцами губ и щек и, дрожа и еще переживая случившееся с ними, радовались тому, что до сих пор живы.
Супруги Роузен тоже пытались на свой лад защитить друг друга.
— Ложись на пол, мамочка! — кричал Мэнни. — Ложись и не шевелись, он так нам велел! Ни о чем не волнуйся, я буду здесь, рядом с тобой!
Вспомнив, что Скотт предупреждал всех беречь голову, Роузен положил ладони на темя своей жены. Когда же на него кто-то наваливался, он грубо отталкивал непрошеного гостя со словами:
— Пошел вон! Прочь отсюда!
Тем временем Белль не переставала причитать:
— Мэнни! Мэнни! Не глупи и ложись на пол рядом. Тогда по тебе перестанут ходить пешком! Давай, иди же быстрей сюда! Прячься, здесь ты будешь в полной безопасности.
Постепенно топот, возмущенные крики и стоны раненых начали стихать, а вскоре и вовсе пропали. И вот над шарканьем удаляющихся ног возвысился голос Скотта:
— Всем оставаться на своих местах! Никому не шевелиться! Опасность почти миновала. Все у меня целы? Никто не ранен?
Ему ответил Мэнни:
— Я даже не знаю, что вам сказать. Темно ведь, ничего не видно. Нас тут чуть не растоптали.
Наконец все звуки стихли окончательно. Еще пару раз кто-то громко вскрикнул, и наступила полная тишина.
— У кого-нибудь есть при себе зажигалка? — снова раздался голос священника.
— У меня, — отозвался невидимый Шелби.
— Зажгите ее.
Раздался легкий щелчок, и темноту прорезал крошечный огонек.
Маленькое пламя, осветившее часть лица Ричарда, сразу же успокоило всю команду Скотта. Они словно опять почувствовали себя одним целым, членами одной группы, вместе идущими к цели. Один за другим стали загораться огоньки: от зажигалок Мартина, Рого и Роузена. Кое-кто принялся чиркать спичками, показывая, что тоже имеет при себе источник света.
— Берегите огонь! — крикнул Скотт. — Берегите его! Мы еще не знаем, сколько света нам понадобится, чтобы достичь цели. Пусть пока что горит только зажигалка Шелби. Дик, поднимите ее чуть повыше. Теперь я попрошу всех остальных идти на этот свет. Мы должны собраться возле Дика, тогда проведем перекличку и подсчитаем потери.
Хьюби Мюллер и Нонни услышали этот призыв, поднялись со своего места и направились на голос Скотта.
Роузены тоже подошли к пламени зажигалки. Белль не переставала жаловаться:
— Боже мой, мои бедные ноги!
— Может быть, ты опять снимешь туфли? — предложил Мэнни.
— Нет, мне в них легче. Вот только эти проклятые каблуки…
— Погоди, дай-ка мне их сюда на минуточку, — потребовал ее муж.
Раздался характерный хруст: Мэнни сломал оба каблука. В обновленных туфлях Белль почувствовала себя намного удобней.
— Прости, что мне сразу не пришло это в голову, — смутился мистер Роузен.
— Хорошо, что хоть сейчас сообразил, — кивнула Белль. — Так гораздо лучше.
Джейн Шелби шла вместе с мисс Кинсэйл, женщины держались под руки. Неожиданно Джейн почувствовала, как мисс Кинсэйл покачнулась и негромко вскрикнула:
— Ой!
— Что с вами? — заволновалась Джейн.
— Я на что-то только что наступила.
— Бог мой!
Мисс Кинсэйл лишь плотней прижалась к Джейн и прошептала:
— Она уже не шевелилась.
— Она? — удивленно переспросила Джейн. — Как же вы догадались, что наступили на женщину?
— Сама не знаю, — пожала плечами старая дева. — Почувствовала, наверное. А, может, просто интуиция.
— Все равно нам сейчас нельзя останавливаться и выяснять, что же там попалось вам под ноги, — мотнула головой Джейн. — Скотт хочет, чтобы мы немедленно собрались все вместе. Идемте к нему, а потом, возможно…
Когда священник понял, что все его товарищи подошли к нему, он произнес:
— Теперь выключайте свою зажигалку, Дик. Берегите газ. Итак, начнем перекличку. Миссис Роузен?
— Я здесь, — подтвердила Белль.
— С вами все в порядке?
— Да-да, конечно, — торопливо ответила Белль и тут же добавила: — Мэнни только что отломал каблуки моих туфель, и мне теперь стало легче передвигаться по этому ужасному полу.
— Мистер Роузен?
— Все нормально. Кто-то, правда, умудрился наступить мне на руку, но боль уже прошла. — И в темноте все услышали, как он пытается массировать ушибленную кисть.
— А вы молодец, что сообразили отделаться от каблуков, — похвалил товарища священник. — Все те женщины, которые до сих пор мучаются с высокими каблуками, должны немедленно последовать вашему примеру, — решил он и продолжал перекличку. — Хьюби? Нонни?
— Мы здесь, — отозвался Хьюби, отчетливо сознавая, что отныне всегда будет называть себя и эту милую девушку «мы». Если, конечно, они выживут.
— Мистер Бейтс? Мисс Рейд?
Ответа не последовало. Из темноты послышался ворчливый голос Рого:
— Они, скорее всего, отыскали винные склады и теперь наверняка валяются там пьяные.
Священнику пришлось напрячь свой голос, чтобы он долетел до дальних закоулков «Бродвея»:
— Мистер Бейтс! Мисс Рейд! Вы меня слышите? Где вы?
Наступила тишина, и тут заговорила Джейн Шелби. Она обращалась к мужу:
— Дик, Робин с тобой? Робин, где ты? Ты возле папы, да?
— Робин? — испугался Шелби. — Нет, а почему ты о нем спрашиваешь? Вы же вдвоем ушли, когда он сказал, что ему нужно кое-куда…
Джейн чуть не задохнулась от ужаса. А Фрэнк уже снова кричал во весь голос:
— Мистер Бейтс! Мисс Рейд! Вы меня слышите? Где вы?
Откуда-то издалека донесся голос Памелы, который сейчас же все узнали, хоть и прозвучал он довольно невнятно:
— З-з-десь!
Рого горько рассмеялся:
— Вот видите. Они уже напились.
— Джейн! — На этот раз заволновался Шелби. — Робин должен быть где-то рядом с тобой. Ты же его сама увела от нас.
— Нет, здесь только мисс Кинсэйл, больше никого нет. Я оставила его одного и велела ему вернуться самостоятельно.