– Вот и всё, – закончил Кравцов. – Если назовете большую часть изложенного плодами больной психики, ничуть не обижусь. У самого мелькают сомнения… По крайней мере, насчет эпизодов, подобных сегодняшнему – не то со щупальцем, не то червем-мутантом.
– Насчет сегодняшнего – зря мелькают… – задумчиво сказал Чагин. – Я ведь видел этого «крота», что копает свои ходы со скоростью быстро шагающего человека… Тогда мимолетно удивился, но задумываться надолго не стал, голова иным была занята. А там, значит, вот что оказалось… Уж не думал, что на старости лет стану персонажем романа ужасов…
– А Чертова Плешка? Мне легче признать собственные нелады с психикой, чем реальность того, что там происходило.
– Не знаю, не знаю… Я сегодня побывал на другой вершине пятиугольника. Вернее, попытался побывать… Позволите воспользоваться вашей картой? – Седоголовый показал на полку, где лежал свернутый в рулон план Вали Пинегина. Кравцов кивнул. Чагин достал план и продолжил, показывая на нем:
– Вот здесь, в точке, отмеченной знаком вопроса. Там островок, со всех сторон окруженный непроходимой топью. Мы попробовали добраться на вертолете – и не долетели. Были атакованы птицами. Воронами. Неба и земли не видели – сплошные птицы. Откуда взялись – непонятно. Подлетающих никто не заметил… Раз – и появились. Часть кружила вокруг, часть шла на таран. Едва унесли ноги – если так можно выразиться про «вертушку»… Характерный момент – видеокамера, что снимала все это непотребство, запечатлела лишь чистое небо. Так что, Леонид Сергеевич, если на Чертовой Плешке вы сошли с ума – то сегодня у вас появились шесть товарищей по несчастью – точь-в-точь с теми же симптомами. Как раз на небольшую отдельную палату наберется.
– Значит, птицы все же были миражом, мороком…
– Простите, я этого не утверждал. Миражи реальных следов своего пребывания не оставляют. Но «вертушка» оказалась заляпана кровью… А с решеток воздухозаборников мы выгребли кучу перьев… Ни одной вороньей тушки, правда, не нашли. Кстати: одновременно с птичьей атакой сошла с ума авионика. Приборы начали показывать черт знает что. Все до единого: от сложнейших навигационных, держащих связь со спутниками, до самого банальнейшего датчика топлива.
– А летучих мышей не было, часом?
– Нет… По крайней мере, я не заметил в этом вороньем скопище… У вас есть какие-либо версии? Вы же профессионал в потусторонних вопросах… Предложите же, черт возьми, хоть какое-то объяснение! Откуда берутся эти вороны-призраки, не дающие себя заснять на пленку, но оставляющие реальные кровь и перья?!
Кравцов вздохнул. Второй раз за минувшие сутки профессионалы сыска призывали его в качестве консультанта по паранормальным вопросам. А он, по большому счету, ничем не мог им помочь…
– Мне кажется, – осторожно сказал Кравцов, – что корень всех странностей лежит именно в бронзовом пятиугольнике. В пентагононе… Любая странность здешних мест так или иначе, прямо или косвенно, – но связана-таки с ним. Эту вещь необходимо найти. И уничтожить.
– Думаете, необходимо? Я тут столкнулся на днях с уменьшенной копией вашего пентагонона… И попытался даже не уничтожить – но лишь изъять с того места, где ом находился.
И Чагин коротко рассказал про охоту на Сашка в Саблинских пещерах. И странную историю самоуничтожения его берлоги…
– Значит, он практически был у вас в руках, – констатировал Кравцов. – И вы его упустили…
– Не надо обвинений! – отрезал седоголовый. – Некого обвинять! Все, кто на настоящий момент рискнул вступить в схватку с этим психом, – мертвы. Кроме вас, господин Кравцов. И мне хотелось бы знать: почему так происходит?
– Стоп! Вы поначалу предложили иные правила игры! Я пока не вижу обмена информацией. Так, мелочи… Две подачки с вашей стороны – о полете на остров да о пещерной берлоге Зарицына. Рассказывайте уж всё… О четвертой вершине пятиугольника – о доме Шляпниковых. И о нем самом. Это ваши люди побывали там и повесили печать? Что с Алексом? Как он попал в больницу?
– Как попал, так ее и покинул… – Лицо седоголового скривилось. – Вы, кажется, были знакомы с Григорием? Вместе обнаружили тело моего сына? Так вот, его тоже больше нет…
И седоголовый начал рассказывать о подвигах Алекса Шляпникова.
…Как раз в этот момент объект его рассказа нажал на кнопку дверного звонка – и, когда дверь раскрылась на длину цепочки, постарался улыбнуться как можно обаятельней.
5
Дверь раскрылась на длину цепочки.
– Вы к кому?
Алекс постарался улыбнуться как можно обаятельней. И дверь, и цепочка (если не сказать цепь!) выглядели старинными, обстоятельными, надежными … Лучше было попробовать решить дело миром. По крайней мере, пока девка не раскроет дверь пошире.
– Здравствуйте… Надя… – сказал он, с трудом подбирая слова. – Дело в том… Ваш жених, Гена… в общем… подарил вам украшение…
Металлический лязг оборвал сбивчивую речь. Цепочка исчезла. Дверь распахнулась во всю ширь. Рисковая, однако, девчонка.
– Подарил мне вещь, которая ему не принадлежала? – закончила девушка фразу Алекса.
Он кивнул. Невеста у Гены, мир его праху, оказалась не то чтобы красавица, но вполне симпатичная. Хоть и не похожая на грудасто-задастых деревенских мочалок, предпочитаемых обычно Алексом. Стройненькая, узкобедренькая, сиськи как яблочки. И чем-то она Алексу напомнила Аделину…
Он снова улыбнулся:
– Да… Дело в том…
Девушка перебила:
– Как это выглядело?
Алекс ответил без слов – пальцем левой руки нарисовал в воздухе небольшой пятиугольник. Кровь, обильно покрывавшую руки, он смыл в ручейке, протекавшем неподалеку от места последнего выезда бригады доктора Резника. И до локтя закатал рукава – отстирывать с них кровавые пятна было недосуг.
– Понятно… – протянула девушка. – Подождите минуточку, ладно?
Он кивнул. И разжал пальцы, стиснувшие в кармане скальпель.
Отсутствовала Надя недолго – и вернулась с кулоном. Цепочка зажата в руке, золотой пятиугольничек болтается в такт шагам… Алекс нервно сглотнул. Как все просто. Он-то был уверен, что никто, став каким-либо способом обладателем амулета хотя бы на несколько часов, добровольно с ним не расстанется.
– Возьмите… Я и не думала оставлять кулон себе. И знайте – никакой мне Гена не жених. Это лишь он так считает.
Ничто не дрогнуло на лице Алекса – но мысленно он усмехнулся. Ничего уже Гена не считает… И невест у трупов не бывает.
Он осторожно взял кулон за цепочку, секунду помедлил: положить в карман? Сразу повесить на шею? Убрал в нагрудный карман куртки – казалось, стоит кулону вернуться на прежнее место, и с Алексом произойдет нечто, что девушке видеть необязательно…
Он собрался было откланяться, но Надя неожиданно предложила: