…Похоже, нынешние подростки, избалованные дешевой и разнообразной китайской пиротехникой, огненные забавы старшего поколения совсем забросили. Пусковые шахты уцелели, но давно пребывали в нерабочем состоянии – глубина уменьшилась вдвое, стенки осыпались, внутри скопился всякий мусор.
Пять шахт – с какой стороны ни считай, третьей получалась средняя. Ни возле нее, ни поблизости никого не видно. Вдали, впрочем, тоже – совершенно открытая местность позволяла следить за Кравцовым разве что в бинокль.
Мусора в третьей – только в ней – не было. И дно выглядело подозрительно рыхлым… Еще одно послание?
Вот и пригодилась недавняя находка – Кравцов осторожно потыкал в землю па дне лезвием складного ножичка как щупом. Есть! Что-то твердое и прямоугольное, сантиметров пятнадцати в ширину и двадцати в длину. Коробка?
Кравцов счищал землю ювелирно, готовый к самым поганым сюрпризам. Временами отрывался, поглядывал по сторонам. Никто к ракетодрому не приближался…
Это оказалось действительно жестяная коробка. Он попробовал поднять ее за крышку – тяжелая, однако… Пропустив пальцы снизу, аккуратненько потянул за дно – в шахте раздался не громкий, но вполне различимый щелчок…
Он отпрянул, вжался лицом в землю. Секунда, другая… И тут ГРОХНУЛО. Земля содрогнулась. Над головой пронесся горячий вихрь. Сверху что-то падало, ударяло по спине, по прикрывшим голову ладоням…
Лишь через несколько секунд он понял, что невредим, – и медленно поднялся на ноги. В ушах стояло эхо взрыва, на фоне которого их детские забавы показались бы не громче хлопка в ладоши. Он сделал несколько глотательных движений, пытаясь восстановить слух. Вроде помогло, перепонки не лопнули, и то ладно…
Ловушку установили на дилетантов. Как раз на глупых писателей. Кто-то уложил гранату в небольшую ямку, прижал рычажок детонатора тяжелой, чем-то набитой коробкой – и аккуратно вытащил кольцо. Затем присыпал ловушку мягкой землей. Кравцов попал в «мертвую зону» – и уцелел. Любой другой, не обративший на негромкий щелчок внимания или обративший и побежавший прочь – был бы изрешечен осколками.
Кто же автор этого непотребства? Сашок, решивший вести торг исключительно с Пашей? Едва ли… С трудом верилось, что тот успел организовать и похищение в Марьино, и сюрприз в ракетной шахте… Но теоретически мог. Или кто угодно – из знавших про ракетодром. Вот только при чем тут вороны… В любом случае есть сильное подозрение, что это третье послание Кравцову – после головы Чака и изуродованной фотографии… УБИРАЙСЯ. Хоть куда, хоть на тот свет, – УБИРАЙСЯ.
Вытряхивая из волос комки земли, Кравцов громко сказал, неизвестно к кому обращаясь:
– Не дождешься!
Ответа, разумеется, не было.
4
…Профессионалом Костик считался опытнейшим, и репутация его ни в малейшей мере не была преувеличена. Если бы он двинулся вместе с группой (четыре человека, две собаки) – по следу, ведущему от места находки «Оки» и трупа охранника, – трагедии могло и не случиться. Но кинологи заявили: след стылый, – и Костик, внимательнейше изучив подробную карту местности, занялся перехватом беглецов. (У него крепло подозрение, что Наташа по каким-то причинам отправилась с похитителем добровольно. Хотя клинок, приставленный к горлу ребенка, – причина более чем веская. Но Костик верхним чутьем чувствовал – дело в чем-то другом…)
Судя по карте, беглецы, избравшие (почему?) пеший способ передвижения, от шоссе удалялись. И непременно должны были или выйти на открытые пространства полей (где, возможно, поджидал их какой-то транспорт), или, скрытно продвигаясь все по той же лощине, описать изрядную дугу и попасть наконец в долину Славянки – именно туда устремлялись наполнявшие весной ручеек талые воды…
За полями наблюдали с самого обнаружения «Оки» – пока без результатов. Костик торопливо выехал в место предполагаемого выхода беглецов в долину – десяток километров по сильно пересеченной местности те быстро преодолеть никак не могли. Он и трое его спутников аккуратно и незаметно расположились, перекрыв лощину; судя по докладам кинологов, регулярно выходивших на связь, дичь шла прямо на засаду.
Стали ждать, расписав партитуру: никаких переговоров, никаких попыток брать живым – валить мужчину издалека, не показываясь, чтобы не успел прикрыться женщиной или ребенком… Время шло. Дичь не появлялась – хотя по всем расчетам давно должна была появиться. Собаки, уверенно держащие след, подходили все ближе. Никаких сюрпризов, никаких отбивающих чутье снадобий, никаких попыток запутать след, заложить петлю и сделать скидку … Псы шли ходко. Проводники расслабились… И – напоролись на растяжку.
…Из четырех прикрепленных к натянутому авиамодельному корду ископаемых гранат сразу сработали две – третья сдетонировала от них, четвертая вообще просто отлетела в сторону, отброшенная взрывной волной… Но и этого хватило – невредимым остался лишь один человек. Шедший первым умер на месте, двоих ранило – причем одного пришлось срочно госпитализировать (и срочно сочинять легенду о разведенном не иначе как над старой миной костре…). Одна овчарка – наповал, вторую Костик пристрелил собственноручно, не в силах смотреть, как она пытается ползти, волоча выпавшие кишки… И пообещал вслух: так же обойдется с этим гадом. Выпустит требуху, даст поползать – и пристрелит. Уцелевшие поверили, знали: слов на ветер не бросает…
Беглецы же как в воду канули.
Пока разбирались с потерями, пока прибыла новая собака… Выяснилось: установив растяжку, беглецы к засаде не пошли. Тут же покинули лощину – срезали к Славянке километра полтора по открытому месту, полями… Быстрым шагом это составляло пятнадцать минут. Бегом – десять. Как на грех, ни одной патрулирующей поля машины в эти десять-пятнадцать минут поблизости не случилось. Ближайшую Костик отослал сам: доложили о проехавшем невдалеке мотоцикле с одиноким седоком – и он приказал разобраться, кто такой и что тут делает… Мотоцикл, кстати, тоже так и не догнали, – свернул в какие-то буераки, на узкую, непроходимую даже для джипа тропку…
А в долине, у пересекавшей ее дороги, – довольно приличной, асфальтированной – след исчез. Не то беглецов ждала машина, не то остановили попутку. На все дороги сил у искавших не хватало. Именно эту, мало кому известную, они не перекрыли…
Костик скрипел зубами. У него появилось иррациональное чувство – что кто-то невидимый следит сверху за всеми его действиями и подсказывает противнику единственно верные ходы… А еще – что запрошенная с бизнесмена Ермакова немалая сумма может и не покрыть всех издержек. Но бросать начатое Костик не умел, как не умеет отворачивать летящая в цель пуля.
Поблизости от места обрыва следа – в полусотне метров, на живописном берегу – виднелись следы совсем свежей туристской стоянки: примятая палатками трава, ямки от колышков, кострище – и огромное количество пустых емкостей из-под пива и всевозможных джин-тоников. В золе костра еще багровели угли.
Костик приказал заодно высматривать и группу людей с рюкзаками – наверняка что-то видели. Во многом это был жест отчаяния, время безнадежно ушло…