Эдди все еще оставался на открытом месте, и, судя по медлительности его движений, в него попали. Следов крови не было, так что, скорее всего, жилет спас ему жизнь; однако Хуан, однажды получивший пулю в жилете, знал, что пройдет не один час, прежде чем Эдди сможет хотя бы толком перевести дыхание. Сэну потребовалось несколько мучительных минут, чтобы добраться до люка надстройки, где пара рук тут же увлекла его в безопасное место.
Через кордитовый дым, плывший, будто густой британский туман, Кабрильо распознавал потенциальные цели и стрелял с эффективностью робота. Пока экипаж не возьмет в бою верх, о захвате пленных беспокоиться нечего.
Кровь текла по палубе ручьями, тела громоздились друг на друга, но огонь «морских котиков» утих до спорадических коротких очередей. Они понесли потери. Кабрильо заметил двух пиратов, бросившихся вперед от люка, за которым укрывались у основания одного из кранов. Один выудил что-то из ранца напарника. Хуан распознал подрывной пакет и срезал обоих, прежде чем они успели его активировать. Еще один попытался предпринять бросок к надстройке. Пока Кабрильо брал его на прицел, один из дистанционных пулеметов повернулся на своей турели, и длинная очередь перерезала пирата почти пополам.
Похоже, это сломило пиратской шайке хребет. С десяток выживших ринулись к сходням в тот самый миг, когда большой дизель «Кра», тарахтевший на холостом ходу, взревел, набирая обороты, — и напоролись прямиком на сокрушительный огонь из надстройки. Затаившись, группа Эдди заставила пиратов решить, будто путь к отступлению чист. Двое рухнули на палубу, и их трупы заскользили по собственной крови.
«Кра» начал отваливать, бросив свою абордажную команду. Кабрильо дал очередь по палубе траулера, но мишеней там не было. Концы, крепящие трап-сходни к рыбацкому судну, никто не отвязал, и он начал понемногу отрываться. Два пирата были на полпути через него, когда «Кра» пришел в движение. Сходни натянулись, будто мостик между кораблями, пока концы не оборвались. Трап весом в тысячу восемьсот фунтов изогнулся винтом, а затем отделился от «Орегона», сбросив людей в море и грохнувшись на них сверху, когда они вынырнули.
«Кра» чуть изменил угол, сближаясь с «Орегоном», чтобы дать оставшимся на его борту возможность перепрыгнуть. Эрик Стоун у руля в оперативном центре, распознав маневр, повернул «Орегон» налево и прибавил ход, когда оставшиеся пираты принялись прыгать через планшир. Один приземлился на главную лебедку «Кра». Стоявший высоко над ним на крыле мостика Кабрильо услышал, как хрустнули кости, и увидел, как тело падает на палубу траулера. Второй головорез врезался в борт «Кра», упал в воду и не вынырнул. Остальные шестеро попадали в узкое пространство между кораблями.
Хуан не знал, видит ли рулевой рыболовного судна, что случилось, или просто ему наплевать, но тот продолжал подруливать к «Орегону». Эрик Стоун дал полную тягу на носовой водомет в попытке оттолкнуть «Кра» в сторону но выход его тоннеля был направлен в море далеко впереди траулера, так что мощная струя просто взбурлила волны.
Два корпуса столкнулись и с грохотом встали, сокрушая людей, барахтающихся в воде, растирая кости и плоть в розовую кашу, тут же смытую прочь, как только корабли разошлись.
Хуан достал рацию из выдвижного ящика в глубине рубки:
— Оружейник, здесь Кабрильо. Как только получите картинку, продырявьте их по ватерлинии. Пусть сукины дети знают, что никуда не уйдут.
— Вас понял, — ответил Марк Мерфи.
Расстояние между судами увеличивалось. Кабрильо увидел, что матрос на борту «Кра» цепляет трос деррика к обвязке контейнера, стоящего позади рубки. Председатель выпустил несколько пуль из своего «Хеклер унд Кох», но попасть по мишени, подпрыгивающей на волнах, с шаткой площадки было почти невозможно. Пират даже не поднял головы, хотя вокруг рикошетили пули. Невидимый крановщик включил деррик. Поскольку А-образная стрела деррика свешивалась за корму траулера, большой контейнер пополз по палубе «Кра», оставляя на деревянном настиле палубы глубокие борозды. Нижний край зацепился о кнехт, но барабан лебедки продолжал вращаться. Контейнер мгновение раскачивался, после чего опрокинулся на бок с раскатистым грохотом. Наконец оказавшись под краном, он поднялся в воздух, качнулся и оказался за транцем. Крановщик отпустил тормоз, и контейнер рухнул в море, немного покачался на волнах и начал наполняться водой.
Трос соскользнул со свободно вращающегося барабана лебедки продолжающего удаляться «Кра». Контрабанда, которую вез траулер, наверняка в контейнере, и Кабрильо прикинул, что, если действовать достаточно быстро, можно вывести рыболовное судно из строя и подцепить отцепленный трос, прежде чем он скроется в бездне.
Будто прочитав его мысли, Марк Мерфи дал короткую очередь из пулемета Гатлинга, спрятанного в носу «Орегона». Полсотни болванок из обедненного урана продырявили «Кра» на уровне ватерлинии чуть впереди рубки — в точке, где Мерф не опасался попасть в топливные цистерны.
Цистерны находились значительно ближе к корме, чем зияющая дыра, но пули напоролись на склад оружия пиратов. Первый взрыв оказался относительно слабым и ограниченным. Из пробоины, проделанной «гатлингом» в корпусе, вырвался лишь хлесткий язык пламени. Второй взрыв вспорол палубу и вырвал солидный кусок борта. Дым и пламя вырвались из траулера, опрокинувшегося, будто ему в борт дали залп из тяжелых орудий. Кабрильо беспомощно смотрел, как все новые взрывы раздирают рыболовное судно на куски. Зрелище было такое, будто его заранее подстроили голливудские пиротехники. Рубку скрыла сокрушительная стена пламени, а затем ахтердек изрыгнул огненное облако взорвавшегося топлива, вогнавшего корму настолько глубоко, что нос задрался к небу. Осколки и обломки забарабанили по борту «Орегона», вынудив Кабрильо нырнуть за ограждение. Кормовая лебедка траулера пролетела прямо над квартердеком сухогруза, волоча за собой трос, в лунном свете казавшийся паутинкой. Киль «Кра», ослабленный взрывами, разошелся по шву. Дымящийся нос осел обратно в воду, корма скрылась из виду, а затем передняя часть, приподнятая над ней, тоже ушла под воду.
Вся вереница событий — от первых ударов 20-миллиметровых пуль до последнего шипения выходящего воздуха — заняла девятнадцать секунд.
Хуан встал на ноги, утерев струйку крови там, где раскаленный стальной осколок задел тыльную сторону его кисти. Море покрывал широкий круг дымящихся обломков — ни одного крупнее крышки мусорного люка. Когда ударные волны отгремели, тишину нарушал только негромкий гул горящей на равнодушных волнах солярки. Ни стонов раненых, ни криков о помощи. Вспышку не пережил никто.
Кабрильо стоял как вкопанный секунд десять, а может, и все тридцать, прежде чем осознал, что фиаско еще может обернуться надеждой. Трос, удерживавший пиратский контейнер, лежал поперек палубы «Орегона», мало-помалу соскальзывая под весом контейнера, увлекающего его вниз.
— Палубная команда на ахтердек по поводу груза, — рявкнул он в рацию. — Охрана на фордек. Искать выживших.
Бегом припустил через покинутую надстройку на корму, одолевая по четыре ступеньки за раз. И выскочил из люка как раз в тот момент, когда команда матросов добралась до ускользающего троса. Трос окончательно смотался с барабана лебедки, затонувшей по ту сторону судна, так что стремительное погружение контейнера уже не сдерживал никакой противовес. Канат с шорохом полз по палубе, и дымок от разогретой трением, пузырящейся краски вился в воздухе.