Book.

— Будь здоров! — сказал кто-то снаружи.

Булле вздохнул с облегчением, открыл пакетик, прицелился и высыпал порошок ветронавтов в широко открытый рот храпящего генерала. Но тот издал хриплый звук и выдохнул весь порошок прямо в лицо Булле. У Булле на глазах появились слезы, нос покрылся порошком, и он, не удержавшись, чихнул. Открыв глаза, он увидел, что лицо императора покрыто мокрым порошком ветронавтов. Булле затаил дыхание.

— Ты тоже будь здоров, — услышал он другой голос у палатки.

Потом все звуки перекрыл громкий храп Наполеона. Булле поторопился использовать эту возможность и высыпал порошок ему в открытый рот. Храп тут же прекратился, и сердце Булле тоже остановилось. Несколько долгих секунд тишину нарушал лишь стрекот кузнечика за стеной палатки, потом генерал снова захрапел, а сердце Булле снова забилось. Теперь оставалось только ждать и вести отсчет времени. Булле забрался вглубь шатра, закрыл глаза, заткнул уши и стал про себя считать: «Шесть, пять, четыре, три, два, один…»

БАБАХ!

Снаружи у палатки генератора Наполеона стояли два его личных телохранителя. Оба дремали и почти ничего не слышали — за долгую солдатскую жизнь их уши привыкли к грому канонады. Но от колоссального взрыва оба мигом проснулись.

— Чего это тут было такое-этакое? — спросил один, скинул с плеча ружье и фыркнул в свои торчащие вверх усы.

— А я, понимашь, подумал, это ты чихнул, — сказал другой, скинул ружье с плеча и фыркнул в свои свисающие усы.

— Глянь-ка, — сказал Усы-Вверх и показал на небо.

На фоне большой желтой луны виднелось какое-то удаляющееся облако, которое исчезло в темноте по ту сторону дороги в Брюссель, там, где англичане разбили на ночь свой лагерь.

— Чего там такое-этакое? — удивился Усы-Вверх.

— Если бы я не знал, что такого не бывает, я подумал бы, что это человек в ночной рубашке летит по воздуху, — сказал Усы-Вниз. — Но сейчас, понимашь, только тысяча восемьсот пятнадцатый год, люди еще не того, не научились летать.

— И то верно. Но надо бы глянуть, все ли там хорошо с нашим генератором.

Они откинули дверцу шатра и вошли. Сразу же увидели дыру в верхней части палатки и мелкий пух, летающий по палатке в лунном свете.

— И чего тут, того-этого… — произнес Усы-Вверх. Солдат поднял ружье — длинное и с примкнутым штыком почти такой же длины — и, подбежав к кровати, вскрикнул: — Генератор пропал!

— Перина тоже! — закричал Усы-Вниз, приблизившись к кровати.

— Привет всем, — сказал Булле, выйдя из темноты в луч лунного света.

Оба солдата вытянулись в струнку, поставив ружья к ноге.

— Звиняйте, мы вас не увидали, господин генератор! — закричал Усы-Вверх.

— Ладно-ладно, солдаты, — сказал Булле. — А что, не слышали ли вы взрыва? Не знаете ли, что случилось?

— Даже в голову не приходит, господин генератор! — крикнул Усы-Вниз.

— Так вот, англичане покушались на мою жизнь. Заложили бомбу в кровать. Но к большому счастью для Франции, я — жаворонок…

— Кто-кто?

— Я люблю рано вставать. Я уже встал и почистил зубы.

— Что-что? — сказал Усы-Вниз. — Всем, понимашь, известно: французы нипочем не чистят зубы.

— Попридержи язык, Жак, — сказал Усы-Вверх, напряженно всматриваясь в темноту и держа ружье наперевес. — Куда подевались эти англичане и как они сюда залезли?

— Англичанин был только один, — сказал Булле. — Точнее, одна англичанка. Она прячется в ванне.

Оба повернулись и направили ружья на ванну.

— А я, того-этого, думал, что мы, французы, вообще не моемся, — пробормотал Усы-Вниз.

— Успокойся, Жак, — шепотом ответил Усы-Вверх. — Ты же слышал, она — англичанка.

— Тсс! — сказал Булле. — Приготовьтесь арестовать ее!

Все трое стояли в полной готовности, уставившись на ванну.

— И чего же мы, того-этого, ждем? — спросил наконец Усы-Вверх.

— Ждем, когда она больше не сможет задерживать дыхание и высунется из воды, — сказал Булле.

— А что, если ее выловить? — предложил Усы-Вниз.

— Можно попробовать, — сказал Булле. — Но учтите, это великий английский агент Ноль Целых Ноль-Ноль Сотых Распа Хари, которая проткнула двадцать восемь французских рапиристов в честной дуэли, задушила одного удава и подняла четырех русских одной рукой, причем лежа. Но вы, пожалуйста, приступайте.

— Не-ет, — сказал Усы-Вверх. — Никакой спешки нет, правда, Жак?

— Мы никуда не торопимся, — сказал Усы-Вниз.

И трое продолжали в полной готовности смотреть на ванну.

— Какие, однако, хорошие легкие у этой бабы! — прошептал Усы-Вниз.

— Как мехи в кузнице, — сказал Булле.

Он заметил, что лунный свет побледнел, а темнота стала приобретать сероватый оттенок приближающегося рассвета.

И в ту же секунду над водой появилась она: высокая и худая, в черном пальто, с широко раскрытыми глазами над раззявленным ртом с маленькими неровными зубами хищной рыбы.

— Ой-ой! — испуганно закричал и отскочил от ванны Усы-Вниз.

— Чтоб тебя, морская ведьма! — прорычал Усы-Вверх. — Ей-ей, стрельну, коль сдвинешься хоть на волосок!

Распа открыла рот. Закрыла рот, открыла рот, ну и так далее, как положено. Но при этом не пошевельнулась.

— Надеть на нее наручники! — крикнул Булле.

— Чего-чего? — изумился Усы-Вниз все с тем же испуганным видом.

— Ах, верно-верно, их еще не изобрели, — сказал Булле и почесал голову под странной шляпой. — Веревкой, что ли, свяжите. Связать веревкой агента Ноль Целых Ноль-Ноль Сотых Распу Хари. Начали. Это, как бы сказать, приказ!

Солдаты вытащили кричащую, сопротивляющуюся и протестующую Распу из ванны и стали вязать ее, пока она не превратилась в кукурузный початок.

— Слушай, надо бы, того, заткнуть даме глотку, — сказал Усы-Вверх.

Солдат стянул левый тряпичный сапог, стянул дырявый носок и засунул ей в рот. Сразу наступила тишина.

— Чего теперь, генератор?

— Обыскать ее!

Усы-Вверх так и сделал.

— Банка с порошком, — сказал он. — Гм-гм, пахнет земляникой.

— Кидай сюда, — сказал Булле и поймал банку, пролетевшую по воздуху. — А теперь катите агента в темницу. Темницы мы ведь уже успели изобрести, правда?