Ложь пахнет, как самые приятные духи, а вот вкус у нее, как у дерьма. И сейчас так пахло от Кармина. Она злобно посмотрела на сына, и он окаменел. Ей нравилось видеть его полностью сломленным, трепыхающимся, как мелкая рыбешка на крючке.

— Мне… мне… захотелось посмотреть пистолет Сэма, и… и… эта штука вдруг выстрелила.

— Если я позвоню Сэму, он подтвердит?

— Конечно.

— Вылезай из ванны!

Кармин был настолько сломлен, что выходить на улицу в этот вечер не было сил. Кроме того, голова была вся в ссадинах и распухла. Он лег на кровать и закрыл глаза. Вот бы заснуть и не проснуться!

Но он проснулся. Его разбудила мать.

— Кто такая Риски?

42

— Вместо того чтобы злиться, сказал бы лучше спасибо. — Сэм притворно надул губы.

— Спасибо? — выкрикнул Кармин. Его голос гулко разнесся по подвалу. — За то, что ты меня выдал?

— Да не выдавал я тебя! Ты что, не знаешь свою мать? Она с самого начала почуяла что-то неладное.

Сэм был спокоен. Сегодня рано утром ему позвонила Эва, спросила, почему от ее сына пахнет пороховым дымом и почему он в панике. Сэм рассказал о Риски и о стрельбе у магазина. Объяснил, что на Кармина это произвело очень сильное впечатление.

— Ты понимаешь, она уже знала, — продолжил он. — Ей это ничего не стоит. Если бы ты не стал упрямиться, а позволил мне разобраться с этой шлюхой, ничего бы не случилось. Но ты решил изображать из себя крутого, и что вышло? Но сейчас проблема разрешена. Эва поручила это Леденцу. Что ты ей сказал, кто такая Риски?

— Что это шлюха, от которой я попытался избавиться, а она решила на меня наехать.

— Я сказал то же самое, — улыбнулся Сэм.

— Правда?

— Да. Видимо, сработала телепатия. Или просто повезло.

Разумеется, Сэм сообщил Эве о Риски правду, и та рассмеялась.

— А если Риски расскажет все Леденцу?

— Не беспокойся, он не станет слушать ее. Такое не по его части. — Сэму было почти жаль бедную шлюху. Ведь когда палач Соломона начнет ею заниматься — а он начнет обязательно, Леденец никогда не подводил своих хозяев, — она пожалеет, что родилась на свет.

— Ты рассказал моей матери насчет наших побочных дел?

— Ты что? — Сэм вытаращил глаза. — Нет.

— Точно?

— Сам подумай, были бы мы с тобой после этого сейчас живы?

— Вряд ли, — печально кивнул Кармин.

На голову он напялил бейсбольную кепку, чтобы скрыть ссадины на черепе, но лицо и руки прикрыть было нечем. Глубокие раны на щеках и на лбу, широкий шрам на переносице. В голове постоянно гудело, не стихая, словно туда залетела злая оса.

Сэм, кажется, только что это заметил.

— Черт возьми, что она с тобой сделала?

— Избила за то, что соврал. Своим любимым ремнем. Фирмы «Гуччи» из крокодиловой кожи, с золотой пряжкой. Сильно била. Я наврал ей, будто случайно выстрелил из твоего пистолета.

— Да, пряжка большая. — Сэм с жалостью рассматривал руки Кармина, исполосованные так, точно он защищался от ножа.

— Она так рассвирепела, просто совсем чокнулась. Это вчера вечером, а сегодня утром стащила меня с кровати и стала лупить уже моим ремнем, из штанов. Посмотри, что у меня с головой!

Морщась, Кармин снял кепку.

— Боже! — охнул Сэм.

Синевато-черный череп Кармина был в рубцах и припухлостях. В тех местах, где запеклась кровь, они стали малиново-коричневыми.

— Тебе нужно сходить к врачу, — произнес Сэм.

— Нет. Что я ему скажу? Что меня избила мама?

— Скажи, что напали хулиганы, придумай что-нибудь.

Кармин грустно покачал головой.

— Ну я тогда хотя бы сам обработаю раны. Сейчас достану аптечку.

На лестнице появилась Лулу. Сказала на креольском:

— Там один клиент, задает вопросы.

— Кто? — спросил Сэм.

— Белый.

Сэм посмотрел на Кармина:

— Я сейчас вернусь.

* * *

— Доброе утро. Я управляющий, Сэм Исмаэль. Рад вас видеть в нашем магазине.

— Здравствуйте, — проговорил посетитель. Рослый, широкоплечий, с суровым взглядом. Шатен, волосы коротко подстрижены, голубые глаза. Он улыбнулся, но улыбка на его лице казалась неуместной.

— Могу я вам чем-нибудь помочь?

— Спасибо, я пока посмотрю сам.

— Если понадоблюсь, сразу скажите. — Сэм зашел за прилавок и притворился, будто проверяет список товаров.

Посетитель не назвал себя, но Сэм был уверен, что это коп. Во-первых, манера стоять — прямо, плечи чуть выгнуты вперед, ноги врозь, как у боксера. В любой момент готов отразить нападение. Во-вторых, типичная одежда — спортивная куртка в мелкую клетку, черные слаксы, туфли без шнуровки, рубашка с открытым воротом. И наконец глаза — холодные, пронизывающие, твердые, всевидящие, всеоценивающие, все замечающие, поблескивающие жестокостью.

Сэм ощутил пробежавший по спине холод.

Коп разглядывал кукол, иконы, кресты, вставленные в оправу обезьяньи головы, человеческие черепа, свечи. Потом долго изучал доску объявлений, где колдуны рекламировали свои услуги. Там была прикреплена и карточка Эвы. Затем двинулся дальше, к ритуальным барабанам, стукнул по одному, прислушался к глубокому вибрирующему звуку, который трансформировался в гул, задержавшийся на несколько секунд, прежде чем растаять в воздухе.

Он уделил внимание и полкам с травами, семенами, корнями и водорослями.

— Вы из города? — спросил Сэм.

— Из Орландо. А калабарские бобы вы продаете?

Сэм ощутил сухость во рту.

— Иногда заказываю для клиентов. А почему вы спросили? Вам они нужны?

— Пожалуй. Вы можете прислать их, или надо самому приехать забрать?

— Как скажете. А зачем они вам?

— Я пишу статью о лечении травами.

— Понимаю, — отозвался Сэм. — Вы из Университета Майами?

Коп кивнул:

— Да.

— Наверное, выйдет дешевле, если вы закажете их через университет, — произнес Сэм. — Потому что мне придется включить в цену импортную пошлину, хранение и транспортные расходы.

— К сожалению, у нас исчерпан весь бюджет, — проговорил коп, глядя Сэму прямо в лицо, заставляя чувствовать, будто он сделал что-то плохое. — А сколько примерно это будет стоить?

— Зависит от количества. Но обычно я прибавляю двести долларов за хранение, транспортные расходы и прочее.