Лобенгула поднял копье, указывая на восток, и зычным голосом произнес:
– Враг, который идет на нас, похож на леопарда в загоне для коз, на белых термитов, грызущих столбы хижины. – Король потряс копьем. – Он не остановится, пока не сотрет нас с лица земли.
Стоявшие плотными рядами воины зарычали и напряглись, точно охотничьи собаки, рвущиеся с поводка. Лобенгула остановился в центре собравшихся импи и сбросил с правого плеча накидку из шкуры леопарда. Медленно повернувшись на восток, где за далеким горизонтом готовился к выступлению отряд Джеймсона, король вытянул руку, приняв классическую стойку метателя копья. По рядам воинов пронесся шелест: десять тысяч легких одновременно втянули воздух и задержали дыхание.
С душераздирающим криком человека, раздавленного железным колесом судьбы, Лобенгула бросил ритуальное копье на восток. Крик подхватили десять тысяч глоток.
– Й-и-е! Й-и-е! – заревели воины, пронзая воздух широкими лезвиями ассегаев, протыкая насквозь невидимого врага.
Сомкнув щиты, матабеле разбились на отряды, построившись в колонну. Возглавляемые индунами, воины с яростной гордостью маршировали мимо короля, высоко подпрыгивая и размахивая ассегаями. Лобенгула отсалютовал своим импи: Имбези, Иньяти, Ингубу и, наконец, Изимвукузане. «Кроты, роющие под горой» высоко держали красные щиты, а впереди приплясывал и подскакивал Базо, Топор.
По извилистому ущелью колонна вышла на травянистую равнину. Еще долго после того, как последний воин исчез из виду, в раскаленном воздухе слышалось отдаленное пение.
С королем осталась небольшая группа индун и телохранителей, они ждали внизу, у ворот крааля.
Лобенгула стоял в одиночестве на опустевшем склоне. Он больше не выглядел гордым властителем: чудовищно раздутое тело сгорбилось, как у древнего больного старика, глаза блестели от невыплаканных слез. Король не шевелясь смотрел на восток, прислушиваясь к затихающим звукам пения.
Наконец он вздохнул, встряхнулся и захромал на искалеченных ногах. С трудом нагнувшись, чтобы поднять ритуальное копье, Лобенгула вдруг помедлил: лезвие символа королевской власти разломилось пополам. Подняв осколки, он зажал их в руке, потом повернулся и медленно зашаркал вниз по склону Холма Вождей.
Высоко над лагерем на слегка искривленном деревянном шесте поднимался флаг компании. Все утро он безжизненно висел в одуряюще-жарком воздухе, но когда дозор пересекал открытую местность над берегом реки, случайный порыв ветра развернул полотнище – флаг хлопнул, словно привлекая к себе внимание, на секунду полностью вытянулся и снова сник.
Ральф Баллантайн, ехавший во главе дозора, повернулся к отцу.
– А на флаге-то сразу видно, что к чему.
Поверх крестов святого Георгия, Андрея и Патрика, составляющих британский флаг, выделялась эмблема компании: лев, обращенный анфас, держал в лапе слоновий бивень; внизу надпись «Б.Ю.А.К.» – Британская южно-африканская компания.
– На первом плане слуги компании, а королева отодвинута назад.
– Ральф, мерзкий циник, – Зуга едва удержался от улыбки, – неужели ты хочешь сказать, что в компании есть хотя бы один человек, который ставит личные интересы выше славы империи?
– Как можно! – фыркнул Ральф. – Кстати, папа, на сколько участков ты купил права? На тридцать или на тридцать пять? Я уже счет потерял.
– Ральф, я всю жизнь стремился к этой мечте. И теперь она воплощается у нас на глазах. Я всего лишь получаю свою честно заработанную награду.
Лагерь расположился четким квадратом в трехстах ярдах от крутого берега реки Шангани, в центре высушенной солнцем глинистой котловины, плоской и пустынной, как теннисный корт. Глина потрескалась на неровные плитки с загибающимися вверх краями, которые похрустывали под ногами лошадей.
Зуга вел дозорных обратно в лагерь после двухдневной вылазки на другой берег реки. Он с удовольствием убедился, что за время их отсутствия Сент-Джон последовал его совету: кустарник вокруг котловины был вырублен, чтобы не мешал стрелять. Теперь, прежде чем добраться до фургонов, нападающим придется преодолеть триста ярдов открытой местности – под злобными взглядами маленьких циклопов по имени «максим».
Подъехав к лагерю, дозорные высвободили колеса одного фургона и оттащили его в сторонку, открывая проход. Сержант в мундире компании отсалютовал проходившему мимо Зуге:
– Сэр, генерал Сент-Джон передает вам привет и просит немедленно зайти к нему.
– Вам не помешает промочить горло, – сказал Мунго Сент-Джон, бросив взгляд на густую пыль, покрывавшую бороду Зуги, и темные пятна пота на рубашке. Зуга поблагодарил сдержанным кивком и плеснул в стаканчик из бутылки, которая прижимала край разложенной на столе карты.
– Отряды матабеле в полной боевой готовности. – Он умолк, дожидаясь, пока виски смоет забившую горло пыль. – Большинство я узнал: Иньяти Ганданга, Инсукамини Манонды… – Зуга сыпал именами индун и названиями их отрядов, поглядывая на записи в своем блокноте. – У нас была стычка с «Кротами», пришлось отстреливаться и удирать, но нам удалось добраться до реки Бембези, а уж потом мы повернули обратно.
– Баллантайн, да где же они, эти отряды? – чуть ли не капризно спросил Джеймсон. – Черт побери, старина, мы отошли от «Айрон-Майн-Хилл» на семьдесят миль и до сих пор ни одного матабеле в глаза не видели!
– Доктор, мы окружены со всех сторон. Тысяча воинов, если не больше, прячутся в зарослях прямо за рекой. Судя по обнаруженным следам, как минимум два отряда зашли нам в тыл. Скорее всего они залегли в холмах и глаз не спускают с лагеря.
– Мы должны заставить их ввязаться в бой! – расстроился Джеймсон. – Каждый день промедления обходится держателям акций в кругленькую сумму!
– Здесь они нападать не станут: лагерь хорошо укреплен и стоит на открытом месте.
– А где станут?
– Матабеле придерживаются тактики зулусов: атакуют врага на труднопроходимой местности или в густых зарослях. Я заметил по дороге четыре ущелья, где импи могут подобраться к нам поближе с обеих сторон или устроить засаду для проезжающих мимо фургонов.
– Вы хотите, чтобы мы сунулись в ловушку, вместо того чтобы выманить их? – спросил Мунго.
– Вам не удастся их выманить. Я думаю, что командует отрядами Ганданг, единокровный брат короля. Он слишком хитер, чтобы атаковать нас на открытом месте. Если вы хотите втянуть матабеле в бой, то придется драться на труднопроходимой местности.
– Если змея свернулась, подняла голову и раскрыла пасть, показывая капельки яда, висящие на клыках точно роса, мудрец не станет протягивать к ней руку, – тихо говорил Ганданг. Окружавшие его индуны склонились поближе, чтобы лучше слышать. – Он подождет, пока змея развернется, собираясь уползти, и тогда наступит ей на голову, размозжив череп. Мы должны ждать. Нужно напасть в лесу, когда фургоны вытянуты цепью, а всадники не видят друг друга. Тогда мы разрежем колонну на куски и проглотим их по одному.