Карета остановилась около небольшого уютного ресторанчика.
Валерия прежде никогда не ужинала в ресторанах, тем более — вдвоем с мужчиной. В Нормандии она видела маленькие ресторанчики, похожие на этот, когда они с матерью делали покупки, но внутрь они не заходили.
Граф, которого и здесь хорошо знали, провел ее в дальний конец зала, к столику, возле которого стоял полукруглый диван. Диван стоял так, что людей, сидевших на нем, трудно было разглядеть другим посетителям.
Впрочем, во всем зале были еще два подобных дивана и не более десятка обычных столиков.
Валерия почувствовала, как приятно находиться в этом тихом и уютном месте после тревожной суеты, царившей в «Мулен-де-ля-Мер».
Граф предложил заказать ужин на его усмотрение, и она согласилась.
— Желаете ли вы выпить шампанского? — спросил он.
— Простите, но мне не хотелось бы злоупотреблять вином, — ответила девушка. — Но мне хочется пить. В «Мулен» я попросила Тони заказать минеральную воду, но ее так и не принесли.
— Разумеется, — улыбнулся граф. — Им выгоднее заставить вас пить их дорогое шампанское. Они не позволят вам утолять жажду чем-либо еще.
— Мне это и в голову не пришло! — рассмеялась Валерия. — Но, конечно, это очень хороший способ получать доход от посетителей.
Граф заказал бутылку минеральной воды, которую тут же принесли.
Выпив воды, Валерия сказала:
— Спасибо вам за вашу любезность. Может быть, мне не следовало сюда приходить, но очень интересно посмотреть на ресторан изнутри. Тут довольно приятная обстановка.
— Не следовало сюда приходить? — удивленно переспросил граф.
— Ну, знаете… наверное, не следовало принимать приглашение от джентльмена… которого я вижу впервые и которому… не была представлена.
Граф улыбнулся, словно зная, что она подразумевает нечто совсем другое.
— Заверяю вас, мадам, — сказал он, — это вы оказали мне любезность, избавив от необходимости ужинать в одиночестве.
— Разве вы не собирались пригласить на ужин мадемуазель Рене?
Граф покачал головой:
— Если вас это интересует, я собирался ужинать с другом-дипломатом, но его срочно вызвали по делу как раз перед моим приездом. Он оставил мне письмо, в котором выразил свое сожаление. Так как пойти мне было некуда, я отправился в «Мулен».
— Но вы заказали там столик, — заметила Валерия.
Граф снова улыбнулся.
— В действительности я заказал его на время следующего представления, но так как меня в «Мулен» знают, они готовы были отказать клиенту, который не представлял для них особого интереса.
— О, я так рада, что вы уступили Тони! Для Тони было бы страшным ударом не увидеть канкан после того, как мы с таким трудом добрались до Биаррица.
— Ну, что же, вот он и увидел канкан, — заметил граф, — а теперь еще и собирается в гости.
Тон его показался Валерии странным, и она спросила:
— Вы ведь не думаете, что в том, как он намеревается провести вечер, есть что-то опасное… противозаконное или что-нибудь вроде этого?
Она была явно встревожена, и граф поспешил ее успокоить:
— Конечно, нет. Я только удивлен, что вы не ревнуете вашего друга, который желает провести вечер с мадемуазель Рене.
— Не ревную? — удивленно переспросила Валерия. Потом, словно только что уловив смысл его слов, она ответила: — Нет, конечно. Я давно знаю Тони, и мы с ним добрые друзья. — Ей показалось, что граф слегка приподнял брови. Чтобы переменить тему, она попросила: — Не могли бы вы рассказать мне об этих картинах? Сейчас в Биаррице много современных художников?
— Как и в Париже, здесь есть так называемые импрессионисты. Ради любопытства я сам купил одну-две их картины.
— Хотела бы я на них посмотреть! — воскликнула девушка. — Я много читала об импрессионистах. Мне кажется, старшее поколение всегда воспринимает все новое настороженно. Но, может быть, когда-нибудь придет время, и эти художники войдут в моду.
— Возможно, — ответил граф с сомнением. — Как бы то ни было, у них — новая техника живописи, отличающая их картины от творений признанных мастеров.
— Вы коллекционируете картины?
— У меня есть полотна, которыми я очень горжусь, — ответил он. — Быть может, однажды, как вы сами предлагали, я покажу вам их.
— Я бы посмотрела с удовольствием, — ответила девушка, подумав про себя, что едва ли снова увидится с графом.
— Вы считаете, что встреча, о которой я говорю, невозможна? — вдруг спросил он.
— Как вы узнали, о чем я думаю?
— Я читаю ваши мысли.
— Но… этого вам делать… не следовало бы…
— Почему же?
— Потому что мои мысли — это мои мысли. Мне было бы страшно, если бы вы или кто-нибудь еще их угадывал бы.
— Разве вы думаете о чем-нибудь плохом?
— Надеюсь, что нет! Но они касаются меня… и только меня.
— Посмотрим, — загадочно ответил граф. — А теперь скажите, отчего вас шокировал танец Мими Блан?
Валерия на мгновение застыла, потом с трудом проговорила:
— Я… не хотела бы обсуждать это.
— Но вы были шокированы.
— Да, это правда… Канкан я примерно так себе и представляла, но я не думала, что женщина способна вести себя так… недостойно.
— Сколько же вам лет? — спросил граф.
Валерия вздрогнула. Негодуя на Мими Блан, она забыла об осторожности. Сейчас она почувствовала, что вступила в опасную зону.
Они не договорились с Тони о том, как ей отвечать на подобный вопрос, да Валерии и в голову не приходило, что кто-то может спросить ее об этом. Она понимала, что в этом наряде выглядит значительно старше, чем дебютантка, но не представляла, сколько же лет можно ей дать.
Однако граф ждал ответа.
Валерия с трудом проговорила:
— Я всегда считала, что… невежливо со стороны джентльмена… спрашивать даму о возрасте, особенно если она француженка.
— Я, кажется, получил выговор, — заметил граф.
— Нет, нет, пожалуйста, так не считайте… дело не в этом. Просто я хочу быть молодой… Каждая женщина этого хочет.
— По-моему, вы действительно молоды, — медленно произнес он. — И мне трудно удержаться от искушения угадать ваш возраст… и еще многое, что касается вас, мадам Эрар.
— Это было бы ошибкой, — сказала Валерия.
— Ошибкой? — переспросил он.
— Сегодня мы с вами встретились в первый и, возможно, в последний раз. Мы словно корабли, разминувшиеся в ночи. Завтра я буду вспоминать об этом, как о волнующем эпизоде.