Ахуба даже простонал в подтверждение своих слов.
– Не нравится мне это, Хуабаба, – сухо, без сочувствия сказал Бексолтан. – Не нравится. Но подожди, что полковник скажет.
Видимо, Бексолтан что-то начал подозревать. Конечно, после смерти женщины это естественно. Но выхода у него, скорее всего, нет, а идти через границу в неподготовленном месте слишком опасно. Это и полковник тоже обязан понимать. Что говорил Бексолтан Мартинесу, слышно не было. Только отдаленные голоса и можно было разобрать. Но смысл сказанного был неясен. Наконец Бексолтан снова взял трубку.
– Меня сомнения разбирают, ты это, Хуабаба, или не ты? И голос я не узнаю. Вроде бы и ты, вроде бы и не ты.
– А что я тебе могу сказать? – простонал Ахуба. – Со сломанной челюстью много не наговоришь. И голос…
– Ладно. Так сделаем. Скажи мне, что в тех ящиках, что я тебе привез. Ты со мной вместе смотрел содержимое. Вот и скажи. Побыстрее только, без раздумий.
– А… Эти… Боевые компьютеры… Оружие компьютерное…
– Не компьютерное, а компьютеризированное. Это большая разница. Значит, так. Полковник решил. Если ты выставишь в том же месте, где мы выходили из Абхазии, двух бойцов в полной экипировке из тех самых ящиков, мы пойдем. Пусть дают сигналы в воздух. Один синим лазером, второй – красным. Если не сможешь выставить и мы не увидим лучей, мы к границе не двинемся. Сделаешь?
– Бойцов в этой экипировке из ящиков я смогу послать. Только сам я пойти не могу. Я просто не в состоянии.
– Что тогда делать? Кто в прошлый раз проводил нас? Парень незнакомый. Твой человек.
– Мшвагу Начкебия. Я звонил ему. Он готов встретить и должен подготовить микроавтобус. Но у него нет людей для прикрытия «коридора». Он практически один.
– Ладно. Дай его номер. Я с ним договорюсь, а потом он тебе позвонит и пришлет машину за людьми. Двух парней в экипировке хватит, чтобы осуществить прикрытие. Правда, твои парни с этой техникой могут не справиться. Но пусть хотя бы в инструкции прочитают, как пользоваться лазерным указателем. Ах, вспомнил… Там инструкция на двух языках, на итальянском и на английском… Как же быть?
– У меня есть парень, он английский в школе преподавал. Разберется.
– И хорошо. Пусть прочитают и едут на машине Мшвагу. Или ты сам их к нему пошли. У тебя есть машина?
Вопрос был откровенно проверочный. И опять гадать не хотелось. Риск не угадать с ответом был слишком велик.
Бзоу Гозарович опять поступил хитро. Не отвечая, он убрал трубку от рта и стал бормотать что-то нечленораздельное. Потом приблизил трубку к губам.
– Извини. Нас патруль остановил. Проверка документов. Позвони Мшвагу. Он все тебе скажет. И пусть мне звонит. Удачи…
* * *
Группа Кольчугина уже готова была к выступлению и собралась в номере у старшего лейтенанта Сичкаря, и даже Валдая Давид Вениаминович привел туда же. Но пока не было ясности относительно маршрута выдвижения группы Мартинеса, и потому все ждали, не выключая ноутбук Сичкаря и отслеживая каждый маневр бандитов.
Они спустились примерно до середины склона, и там, скучившись, нарушив первоначальный «веер», которым осуществляли спуск, остановились.
– Можно что-то увидеть, кроме этих точек? – недовольно спросил Кольчугин.
– Если я выключу инфракрасный режим, мы вообще ничего не увидим, – объяснил Сичкарь. – Прямая видимость доступна только при абсолютно ясной погоде. Да и то лишь при хорошей освещенности объекта. Светосила объективов спутника очень большая, но ее все равно не хватает, чтобы сквозь ночь смотреть как днем. Техника, товарищ подполковник, всегда имеет свое обеспечение, и автомат Калашникова не может стрелять патронами от дробовика. Да и напряжение в местных сетях не слишком ровное. Видите, точки стали светиться значительно сильнее. Скорее всего – это напряжение сказывается. А я стабилизатор с собой не взял. Он тяжелый. Таскать не захотел.
– Когда говорят «скорее всего», обычно предполагают, что еще что-то может быть, но с меньшей долей вероятности.
– Так точно. Может быть.
– Что?
– Вообще-то многое. Например, группа Мартинеса нагрузилась какой-то энергоемкой аппаратурой. Электроникой, которая излучает тепло. Инфракрасные объективы это тепло будут улавливать точно так же, как биологически активный объект. Дистанция до спутника слишком велика, чтобы он сумел различить все цвета спектра и проанализировать частоту колебаний.
– А я могу предположить, что они вооружились американской электроникой, – сказал Кольчугин. – У американцев в армии даже биотуалеты электроникой обслуживаются. В винтовках электроники больше, чем патронов. Так что удивляться здесь нечему.
– Не буду спорить. Не знаю американское вооружение.
– Может, нам сходить посмотреть? – предложил капитан Молочаев, показывая на Старобубнова, словно в напарники его приглашая.
– А что там смотреть, – проворчал Кольчугин. – Они там не спать, надеюсь, устраиваются. Пока вы доберетесь, их уже и след простынет.
– Там след скоро простывает, – добавил Сичкарь. – Продолжили спуск. Раньше они задержались, видимо, рядом со своим тайником. Сейчас двинулись дальше.
– Отметку на карте поставь, – попросил Давид Вениаминович.
– Уже поставил.
– Время выберем – навестим вместе с ментами. Пусть знают систему, как это у них делается. И пусть в других местах ищут. Перед Олимпиадой тут много таких тайников может появиться. А американцы фантазией не отличаются.
– Товарищ подполковник, мне кажется, они не на начало трассы возвращаются. Сворачивают к дороге. Там уже и трассы нет. Там, насколько я помню, вообще лыжни нет.
– Там с их стороны дороги есть снег, а обрыв по другую сторону. По снегу они проедут спокойно, на невысокой скорости. И ориентир хороший – дорога.
– Так куда они добираются? В Сочи на три ночи?
Кольчугин думал не долго. И слегка с озабоченным видом проговорил:
– У меня есть подозрения, что они к нам в гости метят. Если так, нам следует хорошо подготовиться. – Давид Вениаминович поочередно посмотрел на капитана Молочаева и старшего лейтенанта Старобубнова. Если дело дойдет до боя, рассчитывать, как думал Кольчугин, можно только на этих двоих, а старшего лейтенанта Сичкаря, несмотря на его усиленные занятия с тренажером для развития кистей рук, лучше все же оставить за компьютером. Сам Сичкарь, конечно, понимать этого не может, но Кольчугин отлично знал, что, если в бою участвует человек, мало для боевых действий приспособленный, приходится не о самом бое думать, а этого человека охранять. Это сильно мешает.
– Примем бой. Соотношение сил практически равное.
Два бандита на одного спецназовца всегда считалось почти равным распределением сил. А, когда соотношение сил равное, побеждает умение воевать. Здесь уже спецназовцы на голову выше противника. Причем любого противника.