– Невезуха.
– Работа такая, сам знаешь. Кстати, а насчет Пилар. Советую подкатить к ней на полном серьезе. Она от тебя без ума, хотя и скрывает. Мне точно не светит, так как мне с ней работать. Жена президента, пусть даже и Эссекибо, это величина, требующая особого отношения. А с тебя взятки гладки. Через два дня тебя ищи-свищи.
– Да ладно, я как-то об этом не думал.
– А ты подумай. Работа кончилась, гуляй, рванина!
За ужином Серов сидел невеселый, представляя себе, каково было сейчас Виктору. Один в чужой стране, под чужим именем, тяжелораненый и даже в бреду должен блюсти конспирацию. Хотя, может, ему так нравится? Это его жизнь, многоликая, непостижимая, засекреченная. Может, он получает от нее удовольствие. Есть же люди увлеченные, у которых хобби и жизнь – это одно и то же.
Сидевшая рядом Виртудес напропалую кокетничала с Дюком и Лаки, изъясняясь с ними на ломаном английском и заменяя незнакомые слова звонким смехом. Кроме нее, у Пилар гостили еще семь родственниц, дальних и ближних, – все как на подбор молодые, озорные и явно из хороших семей. Судя по всему, для них эта поездка была приключением, вырвавшим их из рутины семейной обыденности, и еще бросалось в глаза то, что их количество «случайно» совпадало с количеством заморских гостей, также случайно оказавшихся в поместье.
– Почему вы грустите, Лобо?
Серов почувствовал женскую руку на своем плече и замер, боясь спугнуть этот момент. Пилар стояла позади него, опершись на спинку стула, склонив голову к его уху, ее волосы касались его щеки и струились по его плечу.
– Неужели вам не понравился мой подарок? – Ее дыхание щекотало его шею, но Алексей сидел как истукан, включив все свои органы чувств, чтобы впитать в себя каждую деталь ее присутствия. – По-моему, она обворожительна. Разве нет?
– Не скрою, копия ничем не уступает оригиналу. В ней все совершенно, кроме одного – это копия. А настоящие ценители предпочитают все же оригинал самой блестящей копии.
– Вы считаете себя настоящим ценителем?
– Не могу сказать, что я специалист. Но любитель и ценитель – без всякого сомнения. У меня такая работа, мне приходится глубоко проникать в суть вещей, чтобы выжить. Я привык иметь дело с выжатой реальностью, с ее квинтэссенцией. Работа занимает большую часть времени, поэтому приходится жить быстро, концентрируя чувства, вкус, ощущения и будто спрессовывая время. Согласитесь, я просто не могу терять время на изучение копий, тем более когда оригинал совсем рядом.
– Это похоже на шантаж, мой милый Лобо. – Пилар отстранилась от Алексея, но руку с плеча не убрала. – Я могу сделать для вас что-то, что в моей власти?
– Разумеется. Сделайте так, чтобы Вирту не приходила ко мне. Она чудесная девушка, и мне не хотелось бы ее огорчать. Сделайте так, чтобы ей не было обидно.
– Вы благородный человек, Лобо. Хотите пройтись перед сном? Я советую вам погулять по саду. Его волшебная аура сделает ваши сны сладостными.
– Пожалуй, последую вашему совету, – сказал Серов, вставая из-за стола. – Давно не видел интересных снов.
На выходе из столовой его перехватил Рокер.
– Командир, тут народ интересуется, как быть с женским коллективом? По-моему, нам его специально подогнали.
– Ты же знаешь, когда нет приказа, действуешь по обстоятельствам. А вообще мы уже не на задании. По новой легенде, мы русские любители экстремальной рыбалки, попавшие в заложники. Вот и прикинь, как будет вести себя такой человек.
– Уже прикинул! – Рокер довольно заулыбался.
– Но-но! Чтобы без фокусов. Мы ведь все-таки офицеры. И ты проследи, чтобы мою подругу тоже кто-нибудь утешил. Я пас.
– Слушаюсь, командир.
– Выполняй! – Серов похлопал Рокера по плечу и вышел на улицу.
Душная тропическая ночь дышала в лицо ароматами экзотического сада, в котором шевелились пальмы, будто руки сказочных существ, приглашая войти в ухоженную чащу. Мириады насекомых клубились возле фонарей на аллее, и время от времени летучие мыши размером с котенка вырывались из темноты полупрозрачными призраками, прорезая островки света своими угловатыми силуэтами. В этом саду казалось, что там, за забором, не начинается дикая сельва, наполненная удушливым запахом гниения, испарениями болот и потайной жизнью алчных хищников и их жертв.
Алексей ступил на тропинку сада и вошел в его зовущую темноту, где, казалось, и правда роились волшебные сны. Заросшая диким виноградом беседка проступила из темноты сказочным домом эльфов, и в ее темном чреве он заметил или даже почувствовал человеческое присутствие. Алексей на мгновение остановился, не решаясь нарушить чье-то уединение, но любопытство пересилило щепетильность, и он вошел внутрь. Как только глаза привыкли к темноте, он увидел стоящую у колонны женскую фигуру, которую трудно было не узнать. Женщина шагнула ему навстречу и погрузилась в его объятия, припав к его губам долгим поцелуем.
Серов ждал и боялся этого момента. Он боялся разочарования, но по тому, как вдруг всколыхнулось все внутри, он понял, что иллюзии оказались вещими.
– Я надеялся, что ты придешь, – сказал он, переводя дыхание. – Я очень хотел этого.
– А я надеюсь, что ценитель оригиналов не познает горечь разочарования. – Она положила голову ему на плечо и тихо зашептала: – Иногда гордость – плохой советчик. Возможно, это последняя шалость в моей жизни, и я не могу себе отказать. Ты не будешь меня осуждать?
– Осуждать женщину, пришедшую на свидание?!
– Пойдем во флигель. Там нам никто не помешает. Мне сообщили, что ваши документы готовы, и завтра вечером вы уезжаете. У нас так мало времени!Правительственные войска без боя овладели столицей, и вслед за ними в Сан-Кристобаль потянулись бесконечные караваны машин – это беженцы возвращались домой. Серов и его команда приехали вечером и ночевали в гостинице. Джэк раскатывал по отелю на сделанной по последнему слову техники инвалидной коляске с электроприводом, заигрывал с девушками из персонала и совсем не выглядел человеком, несколько дней назад упавшим с тридцатиметровой высоты. Остальные во главе с командиром сидели в баре и потягивали местные экзотические коктейли, козыряя золотыми карточками с надписью на английском и испанском – «ВСЕ ВКЛЮЧЕНО». Несколько раз к ним пытались подсесть русские, спасенные из казематов Дугласа, но им тактично объяснили, что они обознались, а если и не обознались, то чтобы по крайней мере делали вид, что это так.
– Мне здесь нравится, – признался Дюк, пальцами вылавливая из коктейля ананасовую дольку. – Шеф, нельзя ли договориться, чтобы нам продлили каникулы до полного выздоровления?
– А вообще, неплохо было бы еще погостить на дачке у амазонок. По-моему, нас оттуда не хотели отпускать, – поддакнул Лаки, многозначительно посмотрев на Серова.
– Разговорчики в строю, – буркнул тот в ответ, чувствуя, что предательски краснеет. – Будет интересно, если наши рожи кто-нибудь признает. Будет тогда вам и рыбалка, и охота. Я пошел спать и вам советую.