Да, все начнется нынешним утром! Вся эта чиновная свора соберется в здании, чтобы начать свою бумажную работу, и тут…
Сашко и Дмитрусь вернулись с докладом:
– На блокпосту спокойно, в режиме мирного времени, – сказал Сашко, бухаясь в траву рядом с Джохаром. – В здании дежурят два мента, но одного пока нет – задерживается.
– Голыми руками всех возьмем, – стиснул зубы Джохар. – Эй, джигиты! – окликнул он боевиков, разлегшихся в тенечке. – Позицию для броска немедленно занимаем!.. – Полевой взглянул на Дмитруся: – Сейчас всем москалям сразу отомстишь! Боевую задачу оба знаете?
– Да брось ты! – вмешался Сашко. – Без году неделя, а уже командуешь…
Дмитрусь дернул Сашка за рукав, увидев, как побелели от ярости тонкие губы полевого.
Чичи подтянулись. Полевой командир оглядел свое воинство и, видимо, остался доволен.
Олеся умело и быстро заняла огневую позицию, указанную Джохаром, потом недовольно повертела головой и сказала:
– Неправильно! Мне там деревья четверть сектора от шести до девяти закрывают!
– Делай как знаешь. Когда войдем в здание, подтягивайся следом – на крыше заляжешь, – поджав губы, сказал полевой и ушел, насвистывая; на голове – в такую-то теплынь! – вязаная шапочка с нашитой зеленой лентой, автомат на ремне через шею, руки на автомате.
Олеся сменила позицию. Теперь площадка перед зданием, фасад и окна просматривались как на ладони.
Джохар вернулся к бойцам.
– На моих часах девять ровно, – объявил он, раскатывая на лице шапочку и поправляя прорези для глаз. – Пошли!..
Боевики тоже натягивали маски.
Бандеровцы подхватили свои «калаши» и побежали вперед, как были – в джинсах и футболках.
– Да поможет нам Аллах! – закатил глаза полевой.
Прошло несколько минут. Сухо застучали автоматы Сашка и Дмитруся, послышался звон стекла: это означало, что они заняли первый этаж, нейтрализовав охранника. Теперь в дело вступали остальные боевики…
Бандеровцы ворвались в пустой вестибюль. Немолодой охранник в камуфляже с бейджем ошалело поднимался им навстречу. Пробегая мимо, Сашко с хаканьем сделал выпад прикладом, как учили в полевом лагере, и охранник опрокинулся за свою стойку. Дмитрусь был уже у лестницы. Какая-то запоздалая канцелярская крыса в огромных очках заверещала, увидев людей с автоматами. Сашко, влетевший следом за товарищем, дал длинную очередь по ряду окон над лестницей. «Та-тах! Та-тах!» – поддержал его автомат Дмитруся.
Джохар и два десятка его бойцов, дико вопя, ворвались в здание, прогрохотали по лестницам. Протарахтела короткая очередь: кто-то вывел из строя распределительный щит, лишив здание электричества. Два боевика наспех лепили к колонне в вестибюле взрывное устройство: сработав, оно должно было разрушить деревянные конструкции, наглухо завалив вход.
На втором этаже визжали женщины: чичи сгоняли сотрудниц в актовый зал, отбирали мобильные телефоны, глумились над зареванными бабами. Два боевика затолкали в угол очкастую толстуху и, задрав юбку, больно шлепали по белой заднице грязными ладонями: на более интимные отношения времени не было. Парнишка в галстуке, хлюпая разбитым носом и пачкая белоснежную сорочку, пытался отползти на четвереньках в угол. Тяжелый ботинок припечатал его к полу. Дважды ударил автомат; на полу перед лицом лежащего появились две черные дырочки. Боевики с хохотом продолжали зачистку. Раздался гневный мужской крик и за ним грохот, звон разбитого стекла. Мокро шлепнулось и распласталось на асфальте тело в распахнутом пиджаке. Первая жертва…
– Занять позицию у окон! Блокировать входы на этаж! Чтобы мышь не проскочила! Телефонную линию обрубить! Двое на крышу, подготовить позицию для снайпера! – Джохар шел по коридору, отрывисто отдавая команды. – Олеся! Быстро в здание! – заорал он в мобильник. – Тебя одну ждем! Два раза приглашать не буду – разорву к шайтану контракт!..
Адреналин сжигал Джохара. Он ждал боя как манны небесной. А еще он ждал прессу – недаром ведь полевой целую неделю готовил речь, с которой он обратится к мировой общественности, а уж та не даст в обиду – все-таки не девяносто пятый год на дворе…
Боевики отчитались о готовности. Джохар кивнул и с удовольствием прислушался: вдалеке завывали милицейские сирены. Правоохранители, еще толком не зная, в чем дело, торопились на помощь. Они будут приятно удивлены…
Джохар взобрался на нагретую солнцем крышу, лег у водостока и приложил к глазам бинокль. Местность просматривалась отлично. По улицам пробегали встревоженные жители. В конце широкой аллеи появились две машины: патрульная милицейская и «Скорая помощь».
– Только пожарников не хватает! – прошептал полевой командир.
Рядом звякнули кольца винтовки: снайпер Олеся выбралась на крышу и теперь налаживала оптику.
– Где начальник караула, мать твою! – прогудел в коридоре бас полковника Мезенцева. – У меня письменный приказ командующего группировкой!.. – Родной голос зазвучал ближе: – Старший лейтенант, мать твою, где тебя носит! Открывай свою богадельню!..
Что-то пискнул в ответ начальник караула. Дверь камеры загремела, открываясь.
– Капитан Тарасов! – голос комбата наполнил помещение до краев. – Встать! Смирно!
Артем выполнил команду автоматически: очень уж грозен был нынче полковник.
– Пять суток ареста! От меня лично! На этой же шконке! – гаркнул комбат, и взгляд его глубоко посаженных глаз показался Тарасову хитрым.
– Есть пять суток ареста! – молодцевато ответил Артем, ожидая от бати подвоха.
– Завтра на гауптвахту сам доставлю сукина сына! – кипятился Мезенцев. – А сейчас – кру-гом! В машину шагом марш!
Тарасов четко повернулся и прошагал мимо удивленного в последней степени начальника караула.
Батин «газик» стоял под парами. Едва уселись, полковник негромко сказал:
– Какого черта ты на губу попал? Не знаешь, как ныкаться после дела?
– С чего вы взяли, что дело-то было? – вопросом на вопрос ответил Артем.
– Ты меня за дурня не держи, – спокойно сказал Мезенцев. – Взяли тебя на окраине поселка, штаны в крови, куртка в крови, порохом весь провонял… Пять суток тебе, кстати, я объявил за то, что попался, – если сам еще не догадался.
– Куда едем, товариш полковник?
– Чичи захватили административное здание – здесь в сорока километрах, под носом у федеральной группировки. В лучших традициях второй войны… Там такое творится – сам увидишь!
– «Гамму» сюда, в Ханкалу, что ли, вызвали? – догадался Тарасов.
– Сам, говорю, увидишь… – буркнул комбат.
…Улочки поселка не были рассчитаны на такое скопление людей и машин: их будто распирало от пестрых иномарок и камуфлированных боков военной техники. Прибывали команды журналистов и подразделения внутренних войск, родственники заложников и микроавтобусы Красного Креста. Гул и гам стоял страшный. А по линии асфальтового пятачка, окружающего серое здание, менты натягивали желтую ленту с английской надписью «CSI» [5] – ленту, похоже, прислали тороватые на гуманитарную помощь американцы.