— Я звонил тебе все выходные.
Клеа подняла голову от последней корректуры программки Фестиваля Музейной мили и бросила взгляд на Гарри.
— Я оставлял сообщения, — продолжил он обиженно. — Ты так и не перезвонила.
Эти выходные стали для них с Брэндом волшебным бегством от окружающего мира. Им необходимо было узнать друг друга заново. Заложить основу для их будущего.
Но не могла же она объяснять это Гарри! Вместо этого Клеа сказала:
— Я получила твои сообщения… — Последовала неловкая пауза. — Сегодня такое сумасшедшее утро из-за предстоящего Фестиваля Музейной мили, — добавила она неубедительно.
Он пересек кабинет и встал перед ее столом:
— Я хотел пригласить тебя пообедать.
Клеа состроила гримасу:
— Сегодня у меня совершенно нет времени.
«Каждую сэкономленную сегодня минуту я приберегу для Брэнда», — подумала Клеа с уколом вины.
Но ей нужно было поговорить с Гарри, сказать ему: больше нет необходимости продолжать этот спектакль, так как Брэнд знает правду.
Клеа посмотрела на часы:
— Я могу устроить небольшой перерыв и выпить кофе внизу, во внутреннем дворике.
— Лучше, чем ничего. — Гарри выглядел удрученным.
— Они готовят неплохие сэндвичи, если хочешь перекусить, — напомнила ему Клеа, вставая с кресла.
Пять минут спустя они нашли столик в углу оживленного дворика рядом с клумбой с яркими цветами, прикрытой большим зонтом в бело-зеленую полоску.
Клеа заказала фруктовый коктейль, а Гарри остановился на сэндвиче и светлом пиве.
— Разве это не здорово? — сказала Клеа, когда принесли их заказ.
Гарри что-то вытащил из кармана:
— Я хотел сводить тебя пообедать, чтобы отдать это.
«Это» оказалось сверкающим бриллиантом — как минимум в два карата.
Клеа посмотрела на Гарри:
— Я не могу принять его.
— Потому что Брэнд вернулся из мертвых?
В его голосе прозвучал неприятный оттенок, и по спине Клеа пробежал холодок.
— Вряд ли я могу согласиться выйти за тебя, пока замужем за другим.
— А раньше ты с радостью притворялась, будто собираешься за меня замуж.
— Это была глупая затея, — призналась Клеа, — нечестная по отношению и к тебе, и к Брэнду.
И недостойная ее.
Да, она сказала Брэнду, что собирается замуж за Гарри, но ей хотелось лишь ранить его. Она слишком болезненно отреагировала на его возвращение и пожелала отомстить за неопределенность и горькую потерю, которые пережила.
Во всем виноват ее гнев — и ее гордость.
Клеа вздохнула:
— Мне вообще не стоило втягивать тебя в эту историю.
Гарри придвинулся на край стула:
— Разведись с Брэндом — выходи за меня! Я всегда буду с тобой. И я бы не пропал без вести. Все было бы хорошо. Я стал бы отцом для твоего ребенка. Поверь, у нас может получиться. — Не дожидаясь ответа, он взял ее руку и надел кольцо на палец, на пустующее место, где раньше было кольцо Брэнда…
Кольцо с бриллиантом было тугим и неудобным — и совершенно неправильным.
— Нет!
Клеа начала снимать его, но руки Гарри удержали ее. Его карие глаза были серьезны.
— Я купил тебе это кольцо несколько недель назад — до того как объявился твой муж. Я хочу, чтобы ты развелась с Брэндом. Клеа, я люблю тебя… Я всегда тебя любил.
Клеа ошеломленно уставилась на Гарри. Она незаметно осмотрелась: не подслушивает ли их кто-нибудь? Но, к счастью, никто не обращал внимания на их столик, скрытый в углу.
Переведя взгляд обратно на Гарри, Клеа сказала только:
— Я не знала…
Как она могла быть настолько слепой? Гарри криво улыбнулся:
— Я мечтал, что когда-нибудь ты посмотришь на меня и поймешь: я единственный, кто тебе нужен.
— О, Гарри…
Как она могла быть такой бесчувственной? Все эти годы она относилась к нему как к брату, как к другу. Как он, должно быть, страдал…
Она влюбилась в Брэнда и… позволила именно Гарри сообщить новость о ее свадьбе в Вегасе отцу. Клеа закрыла глаза. Потом она сказала Брэнду, что выходит замуж за Гарри…
Впервые в жизни она почувствовала сильную неприязнь к себе.
Открыв глаза, Клеа переплела свои пальцы с пальцами Гарри:
— Прости. Какой эгоистичной ты меня, наверное, считаешь.
— Ты меня не любишь?
Клеа медленно покачала головой:
— Не так, как ты того заслуживаешь. Мне жаль… — Она нежно сжала его пальцы, прежде чем выпустить их, и сняла кольцо. — Я не могу его носить.
Натянутая улыбка, которой одарил ее Гарри, забирая кольцо, практически разбила ей сердце.
— У нас все могло получиться — я знаю тебя всю твою жизнь.
— Гарри…
— Не надо слишком торопиться, Клеа. — Он задумался, и она уловила проблеск досады в его глазах. — Если это из-за Брэнда, то уверяю: ты совершаешь ошибку.
Клеа проглотила подсознательные возражения и опустила ресницы.
«Гарри обижен, — сказала она себе. — Конечно, теперь он начнет нападать на Брэнда».
— Брэнд — отец моего ребенка, — сказала она наконец.
— Он холодный, опасный ублюдок.
Картины прошлых выходных промелькнули перед ее глазами.
Нежность Брэнда… его счастье… его слезы.
Гарри не знал Брэнда, иначе не стал бы делать такое нелепое заявление.
— Подумай о том, насколько у нас больше общего. Твой отец был бы счастлив, а мой танцевал бы в могиле. Две династии объединяются.
— Династии? — Это напыщенное слово насторожило Клеа. — Так дело в деньгах? Пожалуйста, скажи мне, что слухи о твоих финансовых проблемах — ложь.
— Кто тебе рассказал? — Гарри покраснел.
Выходит, Брэнд был прав…
— Почему ты мне об этом не сказал? Я могла бы помочь тебе с займом.
Он печально улыбнулся:
— О, Клеа… Это мало чем помогло бы.
Внезапно Клеа расхотела допивать свой коктейль. Отодвинув высокий стакан, она тихо сказала:
— Я могла попросить папу помочь.
— Твой отец знает. Если бы ты вышла за меня… — он посмотрел на ее живот, — и мы бы растили твоего ребенка вместе, он погасил бы мои долги.
Она была шокирована:
— Мой отец так сказал?!
— Твой отец хорошо ко мне относится — он всегда хотел, чтобы мы с тобой поженились.