– А зачем это было нужно? – спросил Пандольф.
– Но ведь я уже говорил. Открыватели здесь жили постоянно. Остальные сюда стремились. Одним нужно было убежище, другим – сокровища, истинные или мнимые, третьи искали подвигов и славы. И наконец, были те, кто алкал потаенных знаний. Но там, где реки ежедневно меняли русла, а горы – очертания и даже светилам небесным нельзя было доверять, они в лучшем случае заплутали бы, а в худшем – погибли. Поэтому они прибегали к помощи Открывателей Путей.
– Что же – это были просто проводники?
– Да. Причем их обычаи запрещали пользоваться тем, чего искали и порой находили пришельцы, – и сокровищами, и знаниями. Но Открыватели не были и бескорыстными подвижниками. Некоторые утверждают, что они требовали изрядной платы и благодаря этому скопили большие богатства. В прошлом веке предпринимались попытки эти богатства отыскать – тщетно. Лично я не верю, что Открыватели за свою помощь взимали деньги. Деньги в ту пору здесь не имели никакой ценности. Я полагаю также, что правы те, кто утверждает, что Открыватели ввели в обычай принимать услугу за услугу.
Пандольф многозначительно хмыкнул.
– А потом, как уверяют нас, Заклятие пало. Как это произошло и в чем заключалось, трудно сказать. Вероятнее всего, древние чары, делавшие эти земли заклятыми, истончились от времени и развеялись сами собой. Тропы перестали уходить из-под ног, пропасти – разверзаться на ровном месте. Горы не меняли своего положения, солнце и луна следовали предначертанным им путями. Необходимость в Открывателях отпала.
Перегрин замолк. Ингоз подождал некоторое время, недовольно ерзая, потом вопросил:
– Что, и это все?
Маг с неподвижным лицом смотрел на костер. То ли он задумался, то ли хотел подогреть интерес слушателей.
– Достоверно известно, что тогда – примерно полтораста лет назад – Открыватели покинули эти места, и более о них ничего не было слышно. А через несколько десятилетий, вскоре после основания Лиги Семи Портов, возникла тайная организация, именуемая Дорогой Висельников. Традиции которой до некоторой степени схожи с традициями Открывателей.
– Это что же, – возмутился Пандольф, – вы хотите сказать, что нашу Дорогу эти самые Открыватели и сотворили?
– У меня есть основания так считать. А подробности, господа, я надеялся услышать от вас. Сами понимаете, в книгах о таком не пишут, однако бывает, что устное предание сохраняет больше, чем книга и рукопись. В Карнионе так случалось нередко. Но, похоже, те, кто продолжил дело Открывателей, утеряли не только их умения, но и память. Впрочем, это можно сказать не только о них…
– А зачем вам их умения? – спросил Сигвард. Он, оказывается, тоже слушал. – Вы же сами сказали, что после падения Заклятия они бесполезны.
– Я этого не говорил. И вообще, бесполезных знаний не бывает. Люди только не всегда могут угадать, когда и при каких обстоятельствах они могут быть полезны. А что касается Заклятия… Я уже пытался объяснить вам. Заклятые Земли, Эрдский Вал и Междугорье слишком долго служили вместилищем чуждых человеку сил, чтоб эти силы сразу исчезли.
– Это как болезнь? – предположил Ингоз.
– Остроумное сравнение, друг мой. Но болезни бывают разные. Вот оспа – если человек не умер, то никогда уже больше не заболеет этим недугом. А здесь скорее может служить примером желтая лихорадка.
– Никогда не слышал, – с сомнением сказал Пандольф.
– Я слышал, – откликнулся Сигвард. – В Южном пограничье эта напасть бывает… слава богу, не в то время, когда я там служил.
– Верно. В северные края желтая лихорадка почему-то не проникает. Тогда вам должно быть известно, что это болезнь тяжелая, но не столь губительная, как чума или оспа. Однако и по выздоровлении человек не избавлен от возвратных приступов, иногда – в течение всей жизни.
– Нашли с чем сравнивать. – Пандольф сплюнул. – Чума, лихорадка, оспа… еще бы холеру вспомянули. Вы лучше скажите, откуда это вам известно? Это же давно было. И говорите, в книжках не пишут, а люди не помнят.
– Я говорю о том, что видел сам, – медленно произнес Перегрин. – Нет, я не имею в виду, что жил здесь в те времена, когда свершился исход Открывателей, хоть я и старше, чем кажусь. Когда я помогаю людям увидеть будущее, оно иногда неразрывно связано с прошлым. Но эти картины неясны. Вот почему неполны мои знания.
– Ну все, полилась лапша на уши, – прошипела Кружевница. – А Пандольф с Ингозом, дураки, наживку заглотали… И этот… тоже мне, мудрец великий, в Нессе такие десятками на каждом мосту сидят…
Глянув на нее, Сигвард заметил, что она едва не задыхается, руки ее, сложенные на коленях, сжаты так, что суставы побелели. И это при том, что она явно не привыкла сдерживать свои чувства. Внезапно Сигвард догадался, что выпад против Перегрина был только предлогом. И чувством, владевшим ею, была не злость.
– Почему ты так боишься идти в деревню?
Она даже не стала спорить.
– Не знаю… отвыкла. Рожи чужие. Бабы. Ненавижу. Твари.
После недавних событий Сигвард не склонен был отстаивать достоинства женского пола.
– Но ведь в монастыре ты не боялась. А что монахи, что бабы – один черт.
Ее как будто отпустило.
– А верно. Как-то я об этом не подумала.
– И людей там будет вряд ли больше, чем в монастыре.
– Наверное… И будем мы там недолго. – Сайль вздохнула. – Теперь можно и сказочки послушать.
– А ведь он путается в этих сказочках, – тихо произнес Сигвард. – Помнишь, в монастыре он говорил, что всякие страсти прорывались в Открытые Земли на его памяти? А теперь выясняется, что он видел все только в чужих воспоминаниях, а сам как бы и ни при чем.
– Нет, я такую фигню не запоминаю вообще, – призналась Сайль. – На кой оно мне? Или он, может, это самое и имел в виду?
– Его память, чужая память… Он не мог выудить свои знания из памяти этих самых Открывателей – ему всяко не сто лет. И если бы он мог это сделать – на кой черт ему пытать на сей счет Ингоза с Пандольфом? Где-то он врет, Сайль. А где-то говорит правду. Если бы знать где.
– А ты спроси у него.
Сигвард отрицательно покачал головой.
Деревня, точнее, поселок, куда Ингоз собрался вести отряд, носила название Орешина. Наверное, здесь когда-то в большом количестве росли лесные орехи, да теперь заросли повырубили. Поселок не был шахтерским, как большинство нынешних поселений в Открытых Землях. На одной привозной провизии население бы не продержалось. Кому-то нужно было пахать землю и держать домашний скот. Так возникла Орешина, где были поля, огороды, даже небольшая пивоварня. Сюда вело сразу несколько дорог, и появление чужаков не должно было вызывать удивления.
Выбравшись на дорогу, путешественники двигались несколько часов, прежде чем почуяли близость жилья – в прямом смысле слова. Пахло дымом и навозом.