На площади, на мостовой и в торговых рядах творился настоящий хаос. Всюду валялись еще не успевшие остыть куски металла и камни размерами от горошины до яйца, а некоторые и с кулак. И прямо на глазах, шипя, словно растворимые таблетки, они медленно испарялись и рассеивались в воздухе.
Наконец небо очистилось. Смог отступил.
Из укрытий и подвалов, из полупустых и заброшенных зданий стали появляться люди, успевшие спастись от страшного нападения. Торговцы шли к своим тентам и палаткам и осматривали повреждения.
Нашлись и несколько счастливчиков, которым не потребовалось убегать: они спаслись, закрывшись своими зонбиками.
– Чудесно работает, просто чудесно! – восклицала какая-то женщина, вертя в руке свой сломанный зонбик: спицы в нем были погнуты, так что он был похож на изуродованную лапу какого-то чудовища. Защитная поверхность его все еще дымилась.- Вы видели?
Спутником ее был мужчина, одетый в костюм из связанных вместе разноцветных ленточек.
– Разумеется,- услышала Диба его любезный ответ.- Я с вами совершенно согласен.
Явно щеголяя, он крутанул собственный зонбик с погнутой рукояткой.
– Меня даже не задело. Удивительно, самому не пришлось ничего делать! Не правда ли, это какое-то чудо? Это все благодаря таланту герра Зонтоломайстера! Его изделия подчиняются ему поистине беспрекословно!
Хеми опустился на колени перед одной из жертв страшного града; это была женщина в пышном платье, перевитом плющом. Потом поднял голову, посмотрел на Дибу и покачал головой.
Кто-то уже занимался переноской раненых; над некоторыми хлопотали чудного вида нонлондонские врачи. Но таким, как лежащая перед ними женщина, помощь уже не требовалась.
Странно было наблюдать эту толпу, эти лица: возбужденные, словно захмелевшие, искаженные страданием, бледные и напуганные… И лица, уже не выражающие ничего, кроме отрешенности от этого мира.
Старые друзья
– Обадэй!
Игольчатоголовый дизайнер обернулся. На лице его так и полыхнули изумление и неописуемая радость.
– Диба!
На этот раз на нем был очень изящный костюм, сшитый из страниц поэтических сборников. Он, как и многие другие, подметал перед своим прилавком куски угля и металла, сгребая их в кучу, которая пузырилась, булькала и постепенно таяла, выделяя тоненькие струйки дыма, медленно уплывающие прочь.
Мастер распростер дружеские объятия и заключил в них счастливую Дибу. Она радостно засмеялась, прижавшись к его стихотворному костюму.
– Но послушай, Диба, что же ты здесь делаешь? – Он оторвал ее от себя и заглянул ей в глаза.
Но тут откуда-то из задних помещений ателье донеслось возбужденное сопение.
– Ой, кто же это? – воскликнула изумленная Диба.
А из-за занавески выскочил радостный Кисляй! Он живо подкатился к ним и прыгнул Дибе прямо в руки.
– Кисляйчик! – сказала она, щекоча его, а он при этом так и ерзал от удовольствия.- Но как он к вам попал, дорогой Обадэй?
Тот застенчиво посмотрел на нее.
– Понимаешь, Диба,- начал он,- после того как вы с Занной покинули нас, этот глупыш был очень несчастен. Очень тосковал, чахнул буквально на глазах. Лектория хотела отпустить его обратно на свалку Задней стены, но я подумал, что, может быть, пусть лучше он… ну, в общем, поживет с кем-нибудь из тех, кто знал тебя и Шуази… вот я так и сделал.
– И правильно сделали! – одобрила его Диба со счастливой улыбкой на лице.- Вы же взяли его к себе ради него самого. И вам ведь от него никакого беспокойства.
– Ну ладно,- отвечал он,- оставим это. Но скажи на милость, как ты все-таки снова попала сюда? И зачем? Ты знаешь, для нас теперь настали трудные времена…
Тут он наконец заметил Хеми и замолк на полуслове, изумленно на него уставившись.
Хеми тоже поглядывал на него с опаской, готовый в любую минуту пуститься наутек. Догадаться, что он наполовину призрак, было невозможно, но с первого взгляда ясно было, что ему сейчас очень не по себе.
– Обадэй,- сказала Диба,- молчите и не говорите ни слова.
– Но Диба, дорогая,- зашептал он,- ты же совершенно не знаешь, кто это такой. Ты лучше послушай, что я тебе скажу…
– Нет, милый Обадэй, вы ошибаетесь! Я очень хорошо знаю, кто это такой. Его зовут Хеми, и он полупризрак. Он ужасный зануда, и хулиган вдобавок, но без него я бы ни за что не добралась до вас. Это он помог мне, понимаете?
– Но он же при первой возможности постарается…
– Замолчите немедленно, Обадэй! Ничего он не постарается. Уверяю вас- Диба теперь говорила решительно и твердо.- Он мне помог, вы слышали, что я сказала? И еще вот что: именно с его помощью у нас в руках оказалось кое-что такое!…
Думаю, вам будет очень интересно посмотреть. Хеми мой друг, и я ничего больше не хочу об этом слышать, понятно? Обадэй обиженно поджал губы.
– Ну хорошо, как знаешь, Диба,- сказал он.- В конце концов, мы все знаем, что вы подруга Шуази. Это каше дело и ваша ответственность… Ну а пока прошу ко мне на чашечку чаю. И…- Тут последовала довольно долгая пауза.- И вашего друга тоже милости просим.
Они устроились в великолепном, обитом красивой материей заднем помещении, теперь изрешеченном пулями; сквозь сотни пробоин пробивались лучи нонлондонского светила. В воздухе все еще попахивало дымом, не успевшим рассеяться после атаки Смога.
– Да-а, не самое лучшее время ты выбрала, дорогая Диба, чтобы посетить нас,- сказал Обадэй.- Ты видела, что происходит?
Диба кивнула головой.
– Ну вот. И понимаешь ли, кажется, война вступила… в довольно неприятную стадию.
– Я как раз ради этого здесь и появилась,- начала было Диба, но Обадэй по своей привычке ее не слушал.
– Что тут скажешь… Слава богу, что у нас хоть есть зонбики.- И он похлопал по своему, висевшему у него на поясе.
В одном месте ткань его была прорвана.- Эта маленькая дырочка, которая, собственно,, 1 и делает его зон-w_- биком, совсем не
мешает этой ве-
щице служить мне великолепной защитой. И если бы не
формула господина Нетвердайбла, а также приказы герра Зон-толомайстера, ни один из нас не смог бы противостоять Смогу. Жаль только, что пока их не всем еще хватает… м-да… пока мы не в состоянии обеспечить зонбиками даже всех желающих. Но я повторяю, они очень, очень нам помогают, и Смог их чрезвычайно боится.
– Мне кажется, должна быть причина для новых атак Смога,- осторожно вставила Диба.
– Да-да, как раз на днях господин Нетвердайбл говорил примерно то же самое! Я читал об этом на стенах. Он считает, что Смог стал проявлять беспокойство. Видимо, он почувствовал, что мы меняем стратегию.