За окном стемнело. Порывистый ветер бился в оконные стекла, будто живое существо. Из квартиры за стеной доносились пьяные вопли. Соседи что-то отмечали. Для этих людей праздник начинался, когда появлялись деньги, и заканчивался – когда иссякали. Им подпевала на лестнице шайка бездомных котов, явившихся в гости к кошке Муське, живущей на втором этаже.
«Пойти, что ли, прочистить мозги алкашам-соседям да разогнать котов? – вяло подумал Кирилл. – Без толку! Сон все равно не придет! Напиться?! Будет еще хуже!»
Внезапно он понял, что нужно делать. Этажом выше живет Юрка – врач, может, у него найдется сильнодействующее снотворное? У Кирилла дома имелся только димедрол, который абсолютно не помогал.
Юрка оказался дома и, выслушав просьбу, вручил Кириллу несколько таблеток.
– Смотри, осторожнее, – предупредил он. – Это опасная штука! Если передозируешь – можешь вообще не проснуться, две таблетки зараз, не больше!
Кирилл принял четыре, выкурил сигарету и, спустя минут пятнадцать, с радостью почувствовал, что глаза начинают слипаться. Радость оказалась преждевременной. Сон не принес успокоения, даже совсем напротив. Кирилл очутился в просторном подземелье, озаряемом всполохами багрового пламени.
Воздух был душный, спертый, насыщенный невыразимой вонью. Под ногами чавкала липкая грязь. Испуганно озираясь, Кирилл искал выход, но его не было. Куда ни кинь глаз, простиралось все то же мрачное гнилое подземелье. Схватившись руками за голову, он горько заплакал. Со всех сторон послышался визгливый, издевательский хохот. Невидимые руки принялись толкать, пихать, щипать парня, больно дергать за нос, за волосы. Он беспомощно озирался, и это веселило неизвестных мучителей еще больше. Потом невидимая нога наподдала ему мощного пинка, и Кирилл куда-то полетел. С быстротой молнии несся он по страшному, непонятному миру. Мелькали, сменяясь с калейдоскопической быстротой, причудливые, невыразимо уродливые ландшафты. В ушах звенело от раздающихся со всех сторон визга, рыка, лая, хрюканья и других отвратительных звуков. Внезапно Кирилл очутился на какой-то бесконечной серой равнине без горизонта и больно ударился о землю, подняв клубы пыли.
«Привет, – услышал он тихий, болезненный голос и, обернувшись, с удивлением узнал Савицкого. Славка казался ужасно измученным. Серое, покрытое потом лицо вытянулось, нос заострился, глаза запали, а спина сгибалась под тяжестью здоровенного тюка. – Идиоты, сволочи, – все так же тихо продолжал Савицкий. – Что вы творите?! Опомнитесь!»
«Славка, ты? Что все это значит?» – дрожа в ознобе, пробормотал Кирилл.
«Заткнись, у меня мало времени! – оборвал его бывший главарь. – Я расплачиваюсь за свои грехи. Видишь тюк за спиной? Все они там! Целую вечность тащиться мне со страшной ношей по пустыне, но я не жалуюсь, мне оставили надежду на прощение, правда, неизвестно когда. У вас же, козлов беспредельных, даже такой зыбкой надежды не будет! Мирон одичал, утратил человеческий облик! Погляди, какое для него местечко приготовили, если он не остановится!» Из пустоты перед глазами пораженного Кирилла материализовалось некое подобие киноэкрана, на котором мгновенно появилась картина, заставившая его заорать во весь голос. По сравнению с тем, что он сейчас увидел, – самый крутой фильм ужасов казался доброй детской сказочкой из серии «Спокойной ночи, малыши!».
Савицкий, пустыня и киноэкран исчезли. Огромная невидимая нога снова отвесила Кириллу страшный пинок, и он, по-прежнему крича, открыл глаза в собственной постели. За окном нависла глухая ночь. Часы показывали половину третьего. Пьяные вопли за стенкой прекратились, очевидно, веселые соседи вырубились, обожравшись водкой. В настоящий момент Кирилл горько пожалел об этом. Гнетущая тишина пугала. Ему мерещилось, что в темных углах комнаты прячутся коварные безжалостные существа. Кирилл поспешно включил свет. В комнате никого не было, но все равно здесь ощущалось мистическое присутствие невидимой злой силы. Кирилл залпом выпил стакан коньяку, выкурил подряд две сигареты. Дрожь в руках прошла, однако настроение не улучшилось. Неожиданно парень осознал, что следует сделать. Это было крайне рискованно, но после сегодняшнего видения он перестал бояться каких бы то ни было земных опасностей. Кирилл быстро оделся, сунул за пазуху пистолет. Затем, спустившись вниз, уселся в машину и, выжав до отказа газ, помчался через спящий город по направлению к Никитинскому шоссе.
* * *
Галина Красина, прикованная наручниками за правую руку к железной спинке кровати, беспрерывно плакала. Дети, Андрюша и Саша, один четырех, другой семи лет, наконец уснули, и она теперь имела возможность дать выход терзавшим душу переживаниям. Жизнь, еще два дня назад казавшаяся легкой, безоблачной, внезапно превратилась в кошмар. Дочка обеспеченных родителей, а впоследствии жена преуспевающего бизнесмена, Галя до сих пор ни разу не сталкивалась с более или менее серьезными житейскими неприятностями. Царящие в стране голод, разруху, безработицу, кровавый разгул преступности и прочие «прелести» смутного времени она воспринимала как нечто отвлеченное, не имеющее к ней ни малейшего отношения.
Самыми серьезными бедами представлялись тонкая талия подружки, бриллиантовое колье, подаренное крокодилу Зинке мужем, более богатым коммерсантом, нежели Юрий Владимирович, ну и так далее, и тому подобное.
Позавчера уютный, безопасный Галин мирок с грохотом рухнул. Иногда женщине чудилось, будто все происходящее – страшный сон. Вот сейчас она проснется в своей просторной, элегантно обставленной квартире, а потом, вместе с подругами, будет, посмеиваясь, вспоминать ночные страхи. Который раз Галя протерла заплаканные глаза, помотала головой и больно ущипнула себя за ногу. Однако все осталось по-прежнему. Тогда Красина зарыдала в полный голос. Заскрипели половицы, и в комнату ввалился широкоплечий бугай с тупой физиономией, один из двух бандитов, оставленных для ее охраны главарем, которого они называли Мироном. Сам главарь с дикими глазами убийцы, в которых временами появлялись огоньки безумия, с вечера куда-то укатил.
Некоторое время мордоворот равнодушно рассматривал бьющуюся в истерике женщину.
– Заткнись, сука, – наконец прорычал он, – закрой пасть или кляпом заткну!
Галя испуганно притихла.
– То-то же, – удовлетворенно усмехнулся бандит. – Будь паинькой, если хочешь жива остаться!
В этот момент на улице послышался шум подъехавшей машины.
– Здорово, Кирилл, – услышала Красина голос другого бандита. – Ты чего среди ночи!
– Где баба с детьми? – не отвечая на вопрос, резко спросил кто-то.
– В доме, но зачем...
– Заглохни, сявка! Веди показывай!