– Какой ты быстрый! Тебе придется подождать этого.
– Я подожду, – сказал Невиль.
– И затем, года через три или около того, ты вновь попросишь Одри выйти за тебя замуж?
– Если она согласится.
– Она-то согласится, будь уверен! – со злостью воскликнула Кей. – И что же останется мне?
– Ты сможешь найти более достойного человека, чем я. Разумеется, я позабочусь о твоем обеспечении…
– Ты хочешь откупиться от меня! – закричала Кей, теряя контроль над собой. – Послушай-ка, дорогой мой, мне придется огорчить тебя! Ты не получишь развода. Я вышла за тебя замуж потому, что полюбила тебя. И я знаю, когда твое отношение ко мне начало меняться. Это началось после того, как я призналась, что специально последовала за тобой в Эсторил. Тебе хотелось думать, что нас свела сама судьба. И твое тщеславие было сильно задето, когда ты понял, что роль судьбы сыграла я. Но должна сказать, что я ничуть не стыжусь того, что сделала. Ты влюбился в меня, и мы поженились, и я не намерена отпускать тебя обратно к этой хитрой маленькой кошке, которая вновь вцепилась в тебя своими коготками. Она думает, что победила меня, но ей придется сильно разочароваться! Я убью тебя, ты слышишь?! А потом убью и ее тоже. Вы оба умрете. Я…
Невиль сделал шаг вперед и схватил ее за плечи:
– Немедленно замолчи, Кей. Замолчи, ради всего святого. Ты не можешь устраивать здесь подобные сцены.
– Не могу? Это мы еще посмотрим. Сейчас ты убедишься…
На балконе появился Харстолл. Лицо его было абсолютно бесстрастным.
– Господа, чай подан в гостиную, – объявил он.
Кей и Невиль медленно направились к дому.
Харстолл отступил в сторону, пропуская их.
На небе собирались тучи.
Дождь начался около четверти шестого. Невиль стоял у окна в своей спальне, глядя, как стекают по стеклу первые редкие капли. Их разговор с Кей так и не возобновился. После чая они разошлись по своим комнатам, избегая встречи друг с другом.
Ужин в тот вечер напоминал некий церемонный тяжкий ритуал. Невиль был погружен в собственные мысли; слой косметики на лице Кей был значительно толще обычного; Одри сидела словно застывшее привидение. Мери делала все возможное, чтобы поддержать хотя бы видимость разговора, и слегка досадовала на Томаса Ройда за то, что он плохо ей подыгрывал.
Харстолл заметно нервничал, его руки дрожали, когда он обносил всех овощными закусками.
Наконец, когда впереди забрезжило окончание этой тягостной трапезы, Невиль сказал с напускной небрежностью:
– Пожалуй, я отправлюсь после ужина в Истерхед. Навещу Латимера. Возможно, мы сыграем на бильярде.
– Не забудь взять ключ от входной двери, – сказала Мери, – на случай, если задержишься допоздна.
– Спасибо, постараюсь не забыть.
Они перешли в гостиную, где уже был сервирован кофейный стол.
Кто-то включил приемник; передаваемые новости слегка разрядили обстановку.
Кей, которая нарочито зевала в течение всего ужина, сказала, что хочет пораньше лечь спать, сославшись на сильную головную боль.
– Может быть, дать тебе таблетку аспирина? – спросила Мери.
– Да, спасибо.
Кей вышла из комнаты.
Невиль настроил приемник на музыкальную волну. Какое-то время он молча сидел на диване. Его взгляд ни разу не обратился в сторону Одри, он сидел с поникшим, несколько напряженным видом, напоминая несчастного маленького ребенка. Мери, видя его состояние, невольно испытала острую жалость.
– Пожалуй, мне пора отправляться, пока еще не слишком поздно, – поднявшись с дивана, сказал он наконец.
– Ты возьмешь машину или пойдешь к переправе?
– Наверное, к переправе. Нет смысла делать пятнадцатимильный круг. И к тому же мне хочется немного прогуляться.
– На улице дождь, ты заметил?
– Заметил. Я накину плащ. – Он направился к двери.
– Доброй ночи.
В холле к нему подошла Баррет:
– Сэр, не могли бы вы подняться к леди Трессильян? У нее есть к вам неотложный разговор.
Невиль глянул на часы. Было уже около десяти.
Пожав плечами, он поднялся на второй этаж, прошел по коридору и постучал в дверь спальни леди Трессильян. Ожидая разрешения войти, он услышал голоса в холле. Похоже, сегодня вечером все решили пораньше лечь спать.
– Входи, – раздался из-за двери ясный голос леди Трессильян.
Невиль вошел, прикрыв за собой дверь.
Леди Трессильян уже готовилась отойти ко сну. Большой свет был погашен, горела лишь маленькая настольная лампа возле ее кровати. Она читала, но сейчас отложила книгу в сторону. Лицо ее было суровым, она бросила на Невиля многозначительный взгляд поверх очков.
– Я хотела поговорить с тобой, Невиль, – сказала она.
Невиль не смог сдержать легкой усмешки.
– Слушаю, госпожа учительница, – сказал он.
Леди Трессильян не ответила на его улыбку.
– Как тебе известно, Невиль, существуют определенные правила приличия. И я не позволю, чтобы их нарушали в моем доме. У меня не было ни малейшего желания подслушивать чьи-либо разговоры, но поскольку ты со своей женой решил устроить сцену прямо у меня под окнами, то, к сожалению, я невольно услышала все, о чем вы говорили. Насколько я могла понять, ты загорелся идеей развестись с Кей, дабы вновь жениться на Одри. Я считаю, Невиль, что это совершенно недопустимо, и не желаю даже слышать об этом.
На лице Невиля отразилась внутренняя борьба, словно он пытался обуздать свои чувства.
– Я должен принести извинения за эту сцену, – коротко сказал он. – Но не могу согласиться с вашими последними словами. Это мои личные дела, и я вправе решать их, как мне угодно!
– Ошибаешься, мой дорогой. Ты воспользовался моим гостеприимством, чтобы встретиться с Одри… или, возможно, Одри сама подсказала тебе эту идею…
– Нет-нет, Одри здесь абсолютно ни при чем. Она…
Леди Трессильян остановила его повелительным взмахом руки:
– В любом случае ты не должен так поступать, Невиль. Кей – твоя жена. И ты не можешь лишить ее того, что принадлежит ей по праву. В данной ситуации я всецело на стороне Кей. Как говорится, что посеешь, то и пожнешь. И ты должен вести себя подобающим образом по отношению к Кей. У тебя есть обязанности, Невиль. Я говорю с тобой со всей откровенностью…