«Интересно, — подумала Хейвен, — чего бы только ни отдал Бью за то, чтобы увидеть Алекс Харбридж с хлебными крошками на водолазке?»
— Если бы ты знала, — продолжала Алекс, — сколько часов приходится маяться в спортзале, чтобы выгнать из себя все, что я съедаю!
— А почему бы тебе не отдохнуть? — поинтересовалась Хейвен. — Ты богата и знаменита с тринадцати лет.
— Ты прямо как моя мамочка. Но скоро у меня будет уйма свободного времени, — прощебетала Алекс. — Поверь мне, я не собираюсь вечно вкалывать. Но именно сейчас мои фотки красуются на обложках половины глянцевых журналов в стране, стоит мне только набрать пять фунтов лишнего веса. Как меня только не обзывали… И «принцессой свинкой», и «самой жирной милашкой Америки». Но мне, вообще-то, наплевать. Я и не такое пережила. Беда только в том, что если я слишком сильно растолстею, мне перестанут предлагать роли. Поэтому сейчас я буду силком таскать себя в спортзал, чтобы продолжать заниматься любимым делом.
— Ты и раньше была актрисой? — вырвалось у Хейвен.
Алекс оказалась настолько милой собеседницей, что у Хейвен чуть не вылетело из головы то, что она — член «ОУ», а значит, очень важная персона, поэтому не может быть невинной овечкой.
— Да, и, между прочим, на протяжении семи жизней. А в Голливуде я второй раз. В Обществе считают, что я вернулась за славой, но они ошибаются. Слава — просто мерзость. Думаешь, я кайфую от того, что за мной всюду бегают возбужденные мужики с фотокамерами? Я мирюсь с этим только потому, что я наконец-то раскрою свой талант!
— А когда ты снималась в Голливуде в прежней реинкарнации, ты была знаменитостью?
Алекс смущенно усмехнулась.
— Возможно.
— Как тебя звали?
— Позже скажу. Надо мной и так смеются. Никто мне не верил, пока я не познакомилась с Адамом. Да, кстати, откуда ты его знаешь? Раньше я тебя в нашем клубе что-то не замечала.
— Мы знакомы целую вечность, — ответила Хейвен, вплотную приблизившись к неприятной правде. — Даже вспомнить не могу, когда именно мы впервые увиделись. А у тебя как все сложилось?
— Как у всех, наверное. Он очень загадочный. Я…
Алекс прикусила губу и покраснела.
— Что? — пытливо посмотрела на нее Хейвен.
— Я в него втюрилась по уши поначалу. Он ведь красавчик, и он был очень мил со мной, когда я была маленькая. Мои родители решили, что я сумасшедшая, а Адам — нет. И я сразу почувствовала себя особенной. Он нанял для меня репетиторов и гувернеров. И помог мне с пластической операцией.
— Алекс!..
— Если бы не пластика, играть бы мне до скончания моих дней скромных сестричек главных героинь или их уродских лучших подруг. Ладно, это давно прошло. Та влюбленность испарилась. К тому же я слышала, что теперь у него есть ненаглядная. А ты не обращала внимания…
Хейвен удивленно вздернула брови. Алекс наклонилась к ней и заговорщицки прошептала:
— Адам-то не стареет. Мне девятнадцать, а я выгляжу старше его!
Хейвен вдруг стало зябко, и она поежилась.
— Верно.
— Значит, ты в курсе?
— Чего?
— Говорят, когда доберешься до самого высокого уровня в Обществе, тебе раскроют большой секрет. Я думаю, он касается Адама.
— А ты не на высшем уровне в «ОУ»? — изумилась Хейвен. — По идее, если ты лично знакома с Адамом, то должна занимать высокое положение.
— Так и есть, но мне предстоит подняться еще на одну ступеньку. Ну, как насчет секрета?
Хейвен нервно рассмеялась.
— Что ты! Я даже в Обществе не состою. Давай-ка займемся делом. Позволь мне снять мерки.
Хейвен достала портновский сантиметр и подвела Алекс к зеркалу в ванной.
— Ты не из Общества, но при этом — одна из нас, — уточнила Алекс, глядя на отражение Хейвен.
— Одна из нас? — переспросила девушка, измеряя талию кинозвезды.
— Вечная. Та, которая возвращается. Откуда еще у моей ровесницы возьмется такой талант?
— Ну, наверное, ты права.
— Если тебе захочется вступить в наш клуб, я буду рада представить тебя. У тебя есть кто-нибудь на примете?
Хейвен не удержалась.
— Женщина по имени Миа Михальски. Она детектив.
— Ого! Я могу познакомить тебя со звездами, с лауреатами Нобелевской премии, с редакторами любых модных журналов, а ты мечтаешь о Миа Михальски?
— Она — приятельница моего друга. Ну как?
— Я не слишком с ней близка, — призналась Алекс. — Миа лишь изредка проводит время в ОУ. По-моему, она избегает Адама.
— Почему?
— Ты хоть раз видела Миа?
— Нет.
— Она чудо как хороша, — сказала Алекс, и портновский сантиметр чуть не выпал из рук Хейвен. — Когда вступила в Общество, половина наших парней были готовы отдать все свои баллы за одну ночь с ней. Но она положила глаз на Адама, который ее игнорировал. Миа начала на него бросаться при каждом удобном случае. В итоге он послал ее далеко и надолго. В общем, шумная получилась история.
— Догадываюсь, — без особой радости выговорила Хейвен.
— Но с какой стати мы с тобой болтаем про эту скучную Миа Михальски? А ты помнишь себя в прежних жизнях? — осведомилась Алекс.
— У меня было только несколько видений. Не возражаешь, если я приподниму твои волосы? Мне надо измерить окружность шеи.
— Конечно, — кивнула Алекс и придержала рыжие пряди на макушке. Прямо у кромки волос красовалась татуировка в виде змеи, заглатывающей собственный хвост. — У меня тоже не все реинкарнации ясные и понятные, — продолжала она. — А потом я услышала о женщине, которая умеет заглядывать в чужое прошлое, и она мне рассказала столько интересного…
— Ой! Феба!
Хейвен выронила сантиметр. Рулетка покатилась по полу.
— Ее так зовут по-настоящему? Другие называют ее Пифией.
— Извини, Алекс. Я вспомнила, что у меня назначена важная встреча. Я сняла необходимые мерки и позвоню, когда подберу подходящие образцы тканей.
— Прекрасно, — произнесла Алекс и начала собираться. — Но тебе стоит сменить расписание.
— Почему? — удивилась Хейвен.
Алекс ехидно улыбнулась.
— Я дала номер твоего мобильника одной моей подружке. В ближайшие дни ты будешь очень занята.
За ночь в Нью-Йорке выпало больше фута снега. Во все стороны от гостиницы «Грамерси-Гарденз» расходились утоптанные белые дорожки. Швейцар провел Хейвен к обочине и распахнул дверь такси. Забравшись на заднее сиденье, девушка обнаружила на месте водителя Чандру. Поверх яркого сари она надела пальто в стиле милитари.