– Какие делишки?
– Я имею в виду Шиндлера Колла, Эстер Дилмейер, нечестную игру на скачках, продажу сведений о лошадях.
– И тем не менее с Шиндлером Коллом вас связывали приятельские отношения?
– Да я вообще не был с ним знаком до прошлой ночи – вернее, до сегодняшнего утра, когда зашел к нему лишь потому, что он сам попросил меня об этом.
– И что ему было нужно?
– Вот об этом-то я и хотел с вами поговорить.
– Так говорите.
– Колл считает, что нам нужно действовать сообща. Он сказал, что вы будете защищать убийцу, постараетесь отвести от нее подозрения и…
– А почему вы говорите «от нее»? Почему не «от него»?
– Потому что я думаю, что это была женщина.
– С чего вы это взяли?
– У меня есть на то свои причины.
– Ладно, Колл попросил вас прийти. Он решил, что я буду защищать убийцу. Ну и что с того?
– Он говорил, что вы коварны, как сам дьявол, и непременно постараетесь добиться того, чтобы ваш клиент был оправдан.
– Так это же естественно.
– И что ради этого вы попытаетесь повесить убийство на кого-то другого. Колл сказал, что он уже долгое время наблюдает за тем, как вы представляете дела в суде. Он утверждает, что вы никогда не пытаетесь просто доказать невиновность своего клиента, а стараетесь перевести стрелки на кого-то другого, и, по словам Колла, вам это слишком часто удавалось. По его мнению, вы сначала намечаете себе кого-то на роль будущей жертвы, а потом сбиваете с толку присяжных и навязываете им свое мнение.
– И что, он позвал вас с утра пораньше исключительно для того, чтобы просто поделиться с вами этими своими наблюдениями?
– Нет, скорее для того, чтобы общими усилиями предпринять соответствующие действия, дабы обезопасить себя.
– Иными словами, заблаговременно позаботиться о том, чтобы я не смог повесить это убийство на вас или на него?
– Так точно.
– Что ж, а идея сама по себе неплохая, – задумчиво проговорил Мейсон. – Спасибо, что подкинули ее мне.
– Всегда пожалуйста, – отозвался Мейгард и едва заметно улыбнулся.
– Итак, сначала вы посовещались с ним, – уточнил Мейсон, – а затем прямиком отправились ко мне. Почему?
– Потому что я подумал, что вам следует быть в курсе того, что замышляет Колл. Он хотел, чтобы я обеспечил ему алиби, и предложил сказать, что мы были вместе, и тогда у меня тоже будет надежное алиби.
– Но вы все-таки решили с ним не связываться?
– Именно так.
– Почему?
– А потому, – на этот раз улыбка Мейгарда оказалась гораздо шире, – что алиби у меня уже есть.
– А у Колла его нет?
– Такого, чтобы было безупречным, нет.
– А у вас, стало быть, алиби стопроцентное?
– Естественно.
– Так чего ради вы пришли ко мне?
– Потому что мне кое-что нужно.
– Что же именно?
– Видите ли, мистер Мейсон, я ведь не дурак и знаю, что когда вы беретесь за дело по-настоящему, то идете напролом. Мне известно, что Линк был замешан во многих неблаговидных делишках. Положение и так хуже некуда, а тут еще и вы… Ведь вам ничего не стоит представить все это во сто крат ужаснее.
– И вы хотите, чтобы я не слишком усердствовал?
– Нет, дело не в этом. Но я буду вам весьма признателен, если вы станете добиваться оправдания своего клиента, не поднимая шума вокруг моего бизнеса.
– Ничего не могу вам обещать.
– Я и не ожидаю этого от вас.
– Но разве полиция не закроет вас в любом случае?
Тройной подбородок Мейгарда заколыхался, а губы растянулись в такую широкую улыбку, что маленькие глазки буквально утонули в складках жира от наехавших на них щек.
– А уж это вы предоставьте мне, мистер Мейсон.
– Я так и сделаю, – пообещал Мейсон. – Так что же вы предлагаете?
– Я кровно заинтересован в том, чтобы с вашего клиента были сняты все подозрения, прежде чем дело попадет в суд.
– Чтобы, значит, избежать широкой огласки?
– Именно.
– И что вы хотите взамен?
– Я хочу, чтобы вы не слишком откровенничали с газетчиками. Если будет назначено предварительное слушание, вы уж как-нибудь постарайтесь по возможности поменьше упоминать о «Золотом роге».
– Не пойдет, – покачал головой Мейсон.
– А вы не спешите с ответом, – продолжал Мейгард, упреждающе поднимая пухлый палец. – Ведь вы еще не выслушали мое предложение до конца, а у меня, к вашему сведению, есть одна немаловажная оговорка. Итак, я хочу, чтобы вы, насколько это возможно, поменьше упоминали о «Золотом роге», если это не будет противоречить интересам вашего клиента.
– Ну, это совсем другое дело.
– Я знал, что мы договоримся.
– Я не собираюсь связывать себя какими бы то ни было обязательствами перед вами, Мейгард, – заметил Мейсон. – И не даю вам никаких обещаний. Я не…
Мейгард нетерпеливо перебил его, вскинув руку и покачивая ладонью так, словно собирался затолкать слова обратно в рот адвокату.
– Мистер Мейсон, ну к чему вся эта спешка? И вовсе незачем так горячиться. Ведь если ваш клиент лишь выиграет от того, что вы не станете меня топить, вы ведь не будете этого делать, не так ли?
– Но интересы моего клиента всегда будут стоять для меня на первом месте.
– Значит, вы согласны?
– Да.
– Вот и хорошо. Я буду держать вас в курсе всего, что происходит, и можете не сомневаться, я предоставлю в ваше распоряжение весьма ценную информацию, чтобы вы наконец поняли, насколько я могу оказаться вам полезен. Время от времени я буду захаживать сюда и сообщать новости из первых рук – но только до тех пор, пока вы не начнете поливать грязью «Золотой рог». Вы не берете на себя никаких обязательств, ничего мне не обещаете и можете в любой момент, как только сочтете нужным, публично смешать меня с дерьмом. Но только после этого никаких сведений от меня вы больше не дождетесь.
– Тогда давайте начнем прямо сейчас, – предложил Мейсон.
– Что вы хотите узнать?
– А как насчет Пивиса? Через кого он действовал: через Линка или все-таки через Колла?