Я откинулась на подушку, думая об Ольге. Если с ней происходило то, что со мной сегодня, немудрено было напиться и с перепугу въехать в столб. Рядом со мной оказалась Анна, а если бы ее не было? Но он сам отправил меня к ней, значит, не хотел, чтобы я спятила? Тогда зачем понадобился трюк с картиной? Показать свое могущество? Вот уж действительно путаник.
Как ни странно, тягостные, мысли недолго одолевали меня, я смогла уснуть и точно помню, что, хотя спала я беспокойно, кошмаров не было. Утром, проснувшись, я перевела взгляд на картину. Во мне теплилась надежда, что все увиденное вчера не более чем сон, а сегодня меня встретит привычный мир, с солнцем за окном, грохочущими трамваями и обыденными вещами. Девушка держала в руках перевернутое распятие. Я подошла к картине, внимательно вглядываясь в изображение. Вне всякого сомнения, передо мной была другая картина. Вопрос в том, как она здесь оказалась. Я намеревалась задать этот вопрос вслух, подозревая, что Анна в ответ лишь снисходительно улыбнется, и тут выяснилось, что Анны в комнате нет, как нет ее и в квартире. Постельное белье аккуратно сложено на кресле, в кухне на столе записка. «Ушла на работу, не хотела тебя беспокоить. Захочешь меня увидеть, приезжай на Красноармейскую, д. 33, кв. 13. Ничего не бойся».
— Ничего не бойся, — ворчливо повторила я, вспомнив вчерашние страхи. Теперь, когда Анны не было рядом, я думала о ней совсем иначе. Прежде всего ее появление казалось очень подозрительным. Логично предположить, что она на стороне моих врагов, кто бы они ни были. Морочит мне голову и запугивает. Однако в глубине души я в этом все-таки сомневалась, то есть было бы очень удобно и логично свалить все на Анну: и запугала, и картину подменила, но я уже догадывалась, что все не так просто.
Тут я вспомнила, что меня ждут в милиции, размышления пришлось прервать, я выпила кофе, быстро собралась и поехала к Олегу, по дороге позвонив на работу и предупредив, что задержусь. Конечно, я продолжала ломать голову над событиями прошедшей ночи, но теперь не спешила с выводами, мне хотелось рассказать обо всем Олегу и выслушать его мнение.
Олег был в своем кабинете. Вместе с ним там находился худой мужчина лет тридцати пяти, небритый, с утомленными глазами, одетый в джинсовый костюм, который не мешало бы выстирать.
— Это Игорь, — кивнув на него, сказал Олег. — А это Ульяна. Он в курсе происходящего.
Я устроилась на стуле, вздохнула, глядя на Олега, и сказала:
— У меня есть новости.
— Что, опять кого-нибудь… — Он не договорил. Он хотел, чтобы прозвучало это шутливо, но сразу понял, что шутка дурного толка. — Что случилось? — спросил он серьезно.
Я коротко рассказала о недавних событиях, Олег слушал, и чем дальше, тем мрачнее становился.
— Ты что, с ума сошла? — довольно грубо спросил он, когда я замолчала. — Приглашать в дом незнакомого человека, когда вокруг тебя что-то происходит. И после этого ты удивляешься, что кто-то подменил картину? А я удивляюсь, что ты, слава богу, жива-здорова. Из квартиры ничего не пропало? Деньги, ценности?
— Не болтай глупостей, — поморщилась я. — Она оставила свой адрес, довольно глупо, если что-то прихватила на память.
— А ты уверена, что найдешь ее по этому адресу?
Я пожала плечами, хотя скорее удивилась бы, не окажись там Анны. Возможно, Олег прав. Однако не ценности, остались они на месте или пропали, меня сейчас волновали.
— Что могло произойти с картиной? — кашлянув, спросила я. Мне хотелось услышать логическое объяснение, после которого все сомнения исчезнут.
— Что значит «произошло»? — возмутился Олег. — Ничего с ней не произошло. Твоя гостья ее просто подменила.
— Но для этого ей надо было знать, какая картина висит у меня на стене, — робко напомнила я. Олег нахмурился, я ожидала, что он сейчас заявит: «Значит, кто-то заходил в квартиру в твое отсутствие». Да, это первое, что приходит в голову. Но как тогда жить в квартире, в которую кто-то свободно может войти, когда пожелает? А главное, зачем он это делает? Чтобы свести меня с ума?
Но ответить Олег не успел, потому что заговорил Игорь, все это время молчавший в кресле возле окна. Солнечный свет падал на его лицо, он щурился, но лица не отворачивал, а я вдруг подумала, что он, скорее всего, моложе, чем выглядит. Усталость, щетина, небрежность в одежде прибавляли ему лет, но в нем чувствовалась молодость: в том, как он сидел, как щурился, повернув лицо к солнцу, как говорил.
— Это напоминает мне одно дело пятилетней давности. — Олег с интересом посмотрел на него, а Игорь вдруг развел руками. — Серия самоубийств. Кажется, тогда погибли трое или даже четверо человек. Мужчина обратился в милицию, жаловался на всякую чертовщину. — Игорь замолчал, а Олег нетерпеливо спросил:
— И что?
— Ну, ты же понимаешь… решили, что чудак сам себя пугает. Дядька в конце концов оказался в психушке. А когда выписался, вновь явился в милицию и сообщил, как погибли те четверо, при каких обстоятельствах и так далее, точно он при этом присутствовал.
— То есть ты допускаешь мысль, что он мог убить их?
— Теперь это вряд ли выяснишь, в тот день он открыл окно в своей квартире и выбросился с седьмого этажа. — Олег недовольно крякнул и покосился на меня. — Там был замешан какой-то врач-психиатр. Будто бы он проводил опыты над людьми или что-то в этом роде. Но этого типа тоже нет в живых.
— Опыты? — переспросила я, по очереди глядя на мужчин. — Анна…
— С Анной разберемся, — отмахнулся Олег и взглянул на часы. — Идем, — кивнул он мне. — Поговоришь с парнем, он ведет дело об убийстве Горбовского. — Слово «убийство» Олег выделил, а на меня вдруг напал страх. Почему-то я была уверена, что никаких улик они не найдут. Подозреваемых у милиции нет, если не считать меня, конечно. Я была в квартире и теоретически вполне могла… правда, нет ответа, зачем бы мне понадобилось его убивать. Бывают убийства без цели? Тогда надо согласиться с тем, что я сумасшедшая.
* * *