— А по-моему, это очень важно, Адриан, — сказала я. — Но на этот раз я не была эгоистична. По крайней мере, мне так кажется. — Сказать это было нелегко. — Я просто подумала о том, что может нас ждать. И подумала… Нет, что-то побудило меня поцеловать тебя, чтобы… чтобы, пока не поздно, показать тебе, как я отношусь к тебе!
Он глубоко заглянул мне в глаза и улыбнулся:
— Понятно!
— Не уверена я, что тебе понятно, — усомнилась я. — И что ты там рассказывал о влюбленном мужчине?
— Об этом мы с тобой поговорим как-нибудь в другой раз, — усмехнулся он, обнимая меня. — Идем! — Он взял меня за руку и выглянул. — Все чисто, — сказал он. — Пусть только эти парни попробуют нас остановить!
Держась за руки, мы сбежали по лестнице. Насколько я могла видеть, на тропинке к причалу никого не было. Мы забежали за огромные скалы и с опаской вгляделись в сторону пляжа.
— Быстрее, Адриан, быстрее! — прошептала я.
Я низко пригнулась на заднем сиденье «камаро», а Адриан растянулся на переднем, сунув голову под приборную панель. Он шарил там минут десять, а я тем временем пыталась одновременно следить и за домом, и за пляжем.
До «камаро» нам удалось дойти незамеченными, но, когда мы уже садились в машину, я заметила белую яхту, обогнувшую Грэнит-Айленд и вставшую на якорь прямо перед пляжем. Адриан чертыхнулся:
— Нас кто-нибудь видел?
— Нет, не думаю. Но яхта встала на якорь, а от нее в сторону пристани отходит лодка.
В ней четыре человека, и…
— Один из них крупный малый со светлыми волосами?
— Да.
— Тот же, что вчера вечером. Что-нибудь еще видишь?
— Нет, но стоит поторопиться.
— Сейчас дорога каждая минута! Значит, вот почему Коттрелл был там! Деловое совещание на судне, пришедшем за дополнительными запасами! Из-за нас все ускорилось, как тебе сказал Фелтон. У них, должно быть, большие запасы в камерах под домом. На материке они передают товар посредникам, которые продаю его толкачам, а те…
— Перестань болтать и работай! — Я была так напугана, что мой голос звучал неоправданно резко и повелительно. — Обнаружив наше исчезновение, они в первую очередь кинутся искать нас здесь! И может быть, очень скоро! Как только люди с яхты встретятся с Фелтоном! Как только они обыщут ход и обнаружат, что нас там нет, можешь незамедлительно ожидать здесь собак!
— Собаки не открывают двери, — ответ Адриан. — Наберись терпения, я думаю, может быть… да! Сейчас я попробую этой проволокой…
Я подскочила, когда мотор взревел во весь голос.
— Если бы ты зарабатывал на жизнь кражей машин, ты бы умер от голода! — ехидно заметила я.
— Я чист и честен, милая! — хихикнул он. — Но мы это сделали! Теперь они нас не остановят! Во всяком случае, не на таком роскошном автомобиле!
— Мне холодно, — пожаловалась я. — Пожалуйста, Адриан, когда мы поедем, включи обогреватель и давай скорее трогайся! Ты когда-нибудь водил такую машину?
— Нет, — весело ответил он. — Но я научусь!
— Проезжай в ворота на предельной скорости, а я буду следить за домом! Посмотрим, кто еще заодно с Фелтоном!
Адриан кивнул, и «камаро» на огромной скорости покинул поместье, оставив за собой облако пыли и гравия. Я перебралась на переднее сиденье и встала на колени, продолжая смотреть в заднее стекло.
Кто-то выскочил из двери дома и остановился там, что-то крича нам. Я оглянулась на бухту. Лодка исчезла. Вероятно, она уже подошла к причалу.
— Думаешь, кто-нибудь заметил? — спросил Адриан.
— Если они глухие и слепые, то нет, — ответила я. — Кто-то кричал нам из дома. Может быть, Доминик.
— Или Коттрелл, который тоже хочет поскорее спастись бегством!
Я помотала головой:
— Нет, это не Коттрелл. Он еще там. Если Фелтон обнаружит, что он нас выпустил, ему не поздоровится.
— Это верно, — согласился Адриан. — Гейл, я не думаю, что мы остановимся в Шаранте. Мы поедем прямо в Галифакс. Ближайший полицейский участок находится на шоссе. В Галифаксе ты будешь в безопасности. В Шаранте я заеду и Мари Бель только для того, чтобы позвонить я полицию Галифакса и забрать наши вещи. Свою машину я оставлю у Мари. Вот и ворота поместья! Хочешь сесть за руль?
— Нет. Ты отлично ведешь.
Что-то застряло у меня в горле. Я почувствовала, что у меня на глаза навертываются слезы, и выглянула в боковое окно. Меня начало трясти.
— Ну вот, ты прямо как девочка. — В голосе Адриана звучало нечто среднее между нежностью и неприязнью. — Там ты была настоящей тигрицей! Без тебя я не смог бы пробраться по пляжу. Ты смело противостояла Ньюману, и Коттреллу! Ты фактически плюнула в глаза Фелтону и его собакам! А теперь, когда все позади, что ты делаешь? Ты начинаешь плакать!
— Полагаю, я, в конце концов, не такая тигрица, — призналась я. — И кто говорит, что все позади? Если я перестану трястись прежде, чем мы попадем в Галифакс, это будет преждевременно!
— Потому что все еще идет дождь? — Лицо Адриана снова стало серьезным. — Ты боишься, что нам из-за болота не проехать в Шаранту?
— Да.
— Мы это сделаем, — уверенно произнес он. — У нас по-прежнему есть наш талисман, — он бросил взгляд на лежащий рядом с ним железный прут.
— Пока мы доберемся до болота, уже стемнеет, — нервно заметила я.
— У нас есть свет, Гейл.
Все его внимание было приковано к дороге, потому что ворота поместья остались далеко позади, и мы уже ехали вдоль утеса. Адриан ехал гораздо быстрее, чем я вчера утром, но и дорога была гораздо хуже. Впрочем, думала я, пока все хорошо, а Адриан отличный водитель.
Я тревожно оглянулась через плечо, но дорога за нами была пуста. Пока, во всяком случае. Начинало темнеть, и я заметила огни, мерцающие в окнах Грэнит-Фолли. Я поклялась, что вижу этот проклятый замок в последний раз! Если наш побег удастся, я никогда туда не вернусь!
— Сзади никого?
— Никого.
— Им понадобится некоторое время.
Снова пошел дождь, но на западе, над заливом Фанди, сквозь щель в облаках брезжил великолепный закат, окрашивающий все вокруг в красные и розовые тона.
Мы стремительно поднялись по крутому склону и затормозили перед спуском. Взглянув на огромное болото, я раскрыла рот от удивления. Вчерашняя грязь превратилась в красное море, полностью скрывшее дорогу.
— О господи, — сказала я, закрыв рот рукой.
Адриан резко затормозил, и машина заскользила по дороге.
— Коттрелл был прав относительно дороги, — тихо произнес он.