— Какой дороги?
— Она где-то здесь внизу. Ничего не бойся! Мы объедем поверху, вдоль этого горного хребта, между деревьями. А там, в болоте, не остров? Я раньше его не замечал.
— Адриан, деревья в лесу слишком большие и растут очень плотно. Нам никогда между ними не проехать!
— У нас есть ноги!
— Нет! — завопила я, вспомнив о сером волке и доберманах.
— Ну, остров-то, по крайней мере, есть, — предположил Адриан. — И конечно, есть дорога, если только там не так глубоко, чтобы остановить нас! Мы поднимемся по склону. А потом мы всегда сможем снова спуститься. Вперед, «камаро»!
Мы на низкой скорости плелись вдоль горного хребта. Колеса проваливались в жидкую грязь, но нам пока удавалось продвигаться вперед, нащупывая под колесами твердую почву.
— Они поедут за нами на старом грузовике Доминика! У него проходимость лучше!
— Да, — согласился он. — Они будут дураками, если поедут на чем-нибудь другом.
— Может быть, нам следовало угнать грузовик?
— Доминик, наверное, стал бы возражать!
— Или поехал бы с нами, если бы мы пообещали ему выгодную сделку!
Мы обо что-то ударились днищем и покачнулись; я схватилась за ремень безопасности. Похоже, мы съехали с колеи, но Адриан медленно выровнял машину и поднялся выше по склону. Доехав до конца горного хребта, мы повернули к длинному склону, спускающемуся к дороге с красным болотом. Быстро темнело, и я с опаской смотрела на мрачные деревья, окружающие нас со всех сторон. Мы медленно объезжали лужи. Если бы нам удалось пробраться между деревьями еще примерно на полмили, а потом спуститься…
— Я немного спущусь, — с тревогой произнес Адриан. — Держись крепче!
Он оказался прав. Впереди темнела сплошная стена деревьев, между которыми крупной машине проехать было невозможно, да еще по влажной, скользкой почве.
— Посмотри назад, пока мы еще высоко, — приказал он.
— Я уже посмотрела, — сказала я. — Рядом с домом горят огни. По-моему, это фары грузовика.
— Испугалась?
— Немного, — призналась я, ясно осознав свой страх.
— Может быть, там, внизу, мы снова сможем поехать по дороге. Это зависит от глубины воды. По-моему, я знаю, что делать. Остановить машину, здесь они ее не найдут, и идти пешком по лесу. Что скажешь?
— Нет, пожалуйста! Не будем выходить из машины!
Мы столкнулись с деревом, и я, ойкнув, стукнулась о дверцу и почувствовала на себе вес Адриана. После мы довольно долго кружили между деревьями.
Впереди блестела вода. Правыми колесами мы въехали в нее, а левые еще оставались на суше. Адриан поддал газу.
— У нас все прекрасно, — ликующее произнес он. — Мы сорвали банк! Мы на правильном пути!
— Откуда ты знаешь?
— Крутя руль, я чувствую колеи от колес. Мы…
«Камаро» резко качнул носом. Вода ровной волной ударилась о ветровое стекло, и мотор заглох. Адриан выругался и включил зажигание, но шанса вернуть машину на дорогу у него не было.
Мы провалились, по-видимому, в глубокую выбоину, и, прежде чем осознали это, машина начала погружаться в воду.
Я повернула ручку и толкнула дверь. Ничего не вышло. Я в панике надавила на нее всем своим весом.
— Адриан, мою дверь заклинило! Я не могу выйти с этой стороны!
Он схватил меня за обе руки:
— Не трать силы, дорогая! Давление воды снаружи слишком велико, чтобы можно было открыть любую дверь. — Он протянул руку, опустил верх моего окна на пару дюймов и сделал то же самое со своим окном.
Я в ужасе раскрыла рот:
— Мы утонем! Не можем же мы просто сидеть здесь и…
— Пусть машина почти наполнится водой, чтобы давление сравнялось, — мягко объяснил Адриан. — Тогда мы сможем открыть двери.
Я уткнулась лицом в его плечо и почувствовала, как его руки крепче сжимают меня.
— О, Адриан…
— Все будет хорошо, Гейл, — сказал он. — Мы с тобой выберемся отсюда. Это все, о чем я хочу, чтобы ты думала. Доверься мне, Гейл.
— Я тебе верю.
Он меня поцеловал. Вода кружилась вокруг наших ног, потом дошла до колен. Она поднялась мне до пояса, но, когда я отодвинулась от него к дверце, Адриан заставил меня подождать, пока она поднимется нам до подбородка, тогда он попытается открыть дверцу. Я едва могла это вынести.
— У тебя есть шанс показать свое искусство подводной пловчихи, — усмехнулся он наконец. — Только сделай глубокий вдох и вынырни на поверхность. Готова?
Я кивнула. Он представил это так просто — это и было просто. Мы одновременно открыли наши дверцы и выскользнули наружу. Мне пришлось проплыть совсем немного, и ноги коснулись дна. Адриану удалось вытащить с собой прут.
— Он нам еще может понадобиться, — сказал он, взяв меня за руку.
Наши ноги погрузились в грязь, и мы начали пробираться по темной воде.
— Куда мы идем?
— Подальше в болото, а потом назад, параллельно дороге.
— Но почему?
— В воде собаки не чувствуют запахов. Мы возвращаемся к острову, который видели.
— Возвращаемся? — спросила я, ошеломленная.
— Остров в болоте, забыла? Дальше, за островом, густые заросли, а за ними море. Если придется, мы сможем с острова добраться до моря, а там пройти под утесами. Им очень повезет, если они найдут нас без всяких следов и запахов.
— Мы там… спрячемся?
— Не брызгайся так сильно, — сказал он. — Привыкай также тихо двигаться по воде. Да, мы там остановимся. Рыбацкие катера из Шаранты расставляют вблизи утесов ловушки на лобстеров на всем пути до Грэнит-Инлет. Если нам удастся добраться до утесов, рыбаки увидят нас с моря, когда будут их собирать. Стоит попытаться, не думаешь? Это лучше, чем возвращаться в Шаранту по лесу?
— Гораздо лучше! — убежденно согласилась я.
Мы пробирались прямо к морю, наблюдая за горным хребтом. Мы увидели, как, сверкая фарами, остановился грузовик, и выскочившие из него люди бросились искать наши следы.
Грузовик снова поехал, а перед ним, в свете фар, шли люди. Я вспомнила о собаках и содрогнулась. Наши преследователи, казалось, были уверены, что мы неподалеку. Грузовик медленно полз вдоль горного хребта по нашим следам, сейчас отдаляясь от нас, потому что мы пробирались параллельно дороге назад, мимо них, в сторону Грэнит-Фолли…
Иногда нам приходилось прорываться сквозь густой тростник, а иногда вода доходила до плеч. Однажды мы неожиданно провалились в очень глубокую яму, и Адриан потерял ботинки. Но через двадцать ярдов мы снова выбрались на мелкое место, а вскоре на расстоянии ста ярдов я смутно увидела остров.