— Господи, да неужели?
— Описывая в дневнике свою жизнь в Бартре, Бернадетта утверждает, что за семь проведенных здесь месяцев, пася овец, трижды видела Иисуса, а Деву Марию — целых шесть раз. Подумайте только, шесть раз видела Пресвятую Деву, прежде чем еще восемнадцать раз увидеть Ее в Лурде какой-нибудь месяц спустя. Бернадетта боялась поведать о таких вещах кому-либо в Бартре. Лаге были люди серьезные, подобную чушь не потерпели бы. Вышвырнули бы ее из своего дома в два счета. Однако Бернадетта, к своему счастью, вскоре выяснила, что в Лурде народ более доверчив.
— Значит, она неоднократно видела Деву еще до того, как прийти к пещере? Да к тому же и Иисуса? Невероятно!
— Не извольте сомневаться — таковы ее собственные слова. Я вам их покажу.
Мадам Готье вскочила со стула, словно подброшенная пружиной. Она бодро подошла к стене за спиной Аманды и отодвинула в сторону цветную гравюру Версаля в рамке. В стене оказался скрыт стальной сейф, похожий на тот, которым пользовался Рулан. Крохотная женщина ловко покрутила круглую ручку, и дверца распахнулась. Мадам Готье запустила внутрь руку и вытащила дешевую тетрадь в синей обложке, похожую на школьную. Она направилась обратно к кушетке, перелистывая на ходу страницы.
— Дневник состоял из двух тетрадей. Эта тетрадь — о ее детских годах. Другая — о том, что происходило у грота. Вот, посмотрите сами. По-французски читаете?
— Да.
— Прочтите страницы двенадцатую и тринадцатую — вот тут, где я открыла.— Хозяйка дома передала тетрадь Аманде.— Читайте, читайте.
Две линованные страницы были исписаны принадлежащим Бернадетте почерком с характерным наклоном. С трудом удерживая тетрадь в руках, Аманда жадно читала эти страницы.
Да, здесь было все: увиденный трижды Иисус и увиденная шесть раз Дева Мария. Они представали среди овец перед глазами маленькой девочки, одинокой и отвергнутой. Все признаки абсолютной эмоциональной нестабильности, глубокого невроза были налицо.
— Это то, что мне нужно, очень нужно.— Аманда подняла глаза на мадам Готье, которая забрала дневник из ее рук.— Я хочу купить это. Я заплачу вам любую разумную сумму, какая мне будет по силам.
— Нет,— отрезала мадам Готье.
— Вы боитесь отца Рулана и церкви? Думаете: а что они на это скажут?
— Им нечего сказать. И уж точно не вернуть назад своих денег. Они заплатили за часть подлинного дневника Бернадетты и получили ее. А если Бернадетта ранее их обдурила, то это уж не моя забота.
— Так в чем же дело? Почему вы отказываетесь продать эту тетрадь?
— А я не говорю, что вообще отказываюсь ее продавать. Я отказываюсь продавать ее за деньги. Хоть я и не так богата, как судачат обо мне люди, сами деньги меня не интересуют. Что мне действительно нужно, так это обеспечить будущее моего племянника. Иными словами, мне нужны хороший университет и сумма денег, которая пошла бы Жану на учебу. Но и это не все. Жан хочет изучать биохимию в современном американском университете. Есть у него такая мечта. Наверное, он мог бы поступить туда и обычным путем. Но мне говорили, не всегда это просто. Я хочу, чтобы у него было будущее. Мне нужно наверняка знать, что он поступит в американский университет вроде вашего Чикагского. И если вы можете…
— Конечно могу,— решилась подать голос Аманда.— Если у Жана приемлемые оценки…
— Лучше не бывает,— перебила ее мадам Готье.— Учится парень блестяще. Я вам сейчас покажу.
Она выскочила из комнаты и через считаные секунды вернулась с папкой, которую открыла у Аманды на коленях.
— Вот, сами убедитесь,— произнесла мадам Готье с нескрываемой гордостью.
Аманда быстро пробежала глазами отчеты, содержащие школьные оценки Жана и восторженные отзывы его учителей по разным предметам. Было очевидно, что у молодого человека действительно светлая голова.
С улыбкой Аманда отдала папку обратно.
— Я вижу, мальчик действительно одаренный,— согласилась она.— Так что никаких проблем. У меня есть связи, необходимые для его поступления в Чикагский университет. Могу вам обещать…
— Вы должны дать гарантию,— подчеркнула мадам Готье.— За эту гарантию я вам и продам дневник.
— Гарантию чего? Того, что ему будет обеспечено поступление в Чикагский университет или другой такого же уровня? И что я оплачу его учебу? Что еще?
— Ничего сверх того. Я хочу, чтобы он там учился. Хочу, чтобы перед ним открылись настоящие возможности.
Возбуждение переполняло Аманду.
— У вашего племянника будут возможности, обещаю вам. Дайте мне дневник, и я обещаю…
Мадам Готье сунула тетрадь в сейф и заперла дверцу.
— Обещаний недостаточно. Это бизнес. Я хочу гарантий на бумаге. Мне нужен подписанный контракт между мною, продавцом, и вами, покупателем.
— Все, что угодно! — воскликнула Аманда.
— Дайте-ка я позову месье Аббади.
— Кого?
— Моего старого друга, адвоката на пенсии. Все должно быть оформлено законным образом. Он подготовит контракт.— Она направилась в другую комнату.— А вы пока обождите.
Аманда не могла усидеть на месте. Вскочив на ноги, она начала ходить по гостиной, размышляя над значением этой невероятной находки. Во-первых, это означало гигантский сдвиг в делах с Кеном. Она покажет ему дневник. Он этот дневник прочитает, сам все увидит и поймет, как глупо заблуждался, обожествляя страдающего галлюцинациями ребенка. Кен немедленно вернется вместе с нею домой, чтобы подвергнуться операции. И если есть хоть один шанс на его спасение, он будет спасен.
Пройдясь из угла в угол несколько раз, Аманда осознала, что у находки есть ценность и другого рода. Имея на руках такой компромат, можно спасти еще одного человека — ее новую подругу Лиз Финч, которая сможет написать одну из самых выдающихся статей десятилетия и сохранить за собой работу в Париже. Аманда живо представила себе аршинные заголовки, под которыми выходят газеты по всему миру. Но тут же увидела и еще кое-что, отчего остановилась на месте как вкопанная. Она увидела конец Лурда. Вместо Лурда перед ее глазами предстал город-призрак, забытое всеми местечко. Стало грустно и совестно. Ей вовсе не хотелось выступать в качестве Аттилы — разрушителя городов. Но какого черта? Она жила в реальном мире. А в нем не могло быть места идиотским ложным верованиям, которые разлагали, вводили в заблуждение и калечили человеческие души. Скорее всего, сказала себе Аманда, если бы Лурда не было, люди его выдумали бы, выдумали что-то вместо него. Но это было уже не ее ума дело. Ее единственной заботой была судьба любимого человека — Кена. Ну и заодно судьба подруги — Лиз Финч.
Она не сразу осознала, что мадам Готье вернулась в гостиную.
— Моего соседа, месье Аббади, не оказалось дома. Уехал внуков навестить. Но я все равно достала его по телефону — дозвонилась ему в По, рассказала, что к чему. Он говорит, что контракт будет простой — составить его не трудно. Обещал вернуться в Бартре рано утром. Напишет проект контракта и придет сюда, а вы за обедом его прочитаете.