Раскрыв блокнот, Аманда написала: «Кен, дорогой, надеюсь, сегодня ты чувствуешь себя лучше. Если ты проснешься, пока я еще буду спать, почитай вот это за завтраком. Весь роман читать необязательно, обрати внимание лишь на те места, которые я отметила. Люблю тебя. Твоя Аманда».

Дописав записку, она положила ее поверх книг и только теперь почувствовала, как сильно устала. Нужно немедленно отправляться спать. Завтра их ожидает чудесный день в этом чудесном месте, и, чтобы насладиться им в полной мере, нужно быть отдохнувшей.

Раздевшись, Аманда зашла в ванную за халатом и задержалась перед зеркалом, глядя на свое обнаженное тело. Она помнила, как наслаждался им Кен, как часто и пылко они занимались любовью, причем он казался ненасытным. Вот оно, ее тело, зрелое, крепкое, но в то же время мягкое и с нетерпением ждущее того момента, когда Кен, оправившись от болезни, вновь станет тем же страстным, атлетически сложенным мужчиной, каким он некогда был. Сейчас на постели лежала лишь оболочка, жалкое подобие прежнего Кена, но Аманда как никогда была уверена в том, что операция спасет его и вернет к жизни, что они будут заниматься любовью еще сотни, тысячи раз и любовь эта подарит им не только неземное наслаждение, но и детей.

Надев ночную рубашку и выключив свет, Аманда вернулась в спальню, легла на свою половину кровати, и вскоре сон окутал ее мягкой непроницаемой пеленой.

Она не знала, сколько времени прошло, когда она приоткрыла глаза, щурясь от бьющих в лицо солнечных лучей. За окном щебетали птицы в кронах платанов и тюльпановых деревьев. Зевнув и полностью проснувшись, Аманда повернулась в сторону Кена, но его половина кровати оказалась пустой. Однако Аманду это не удивило. Он спал достаточно долго и, должно быть, сидит сейчас в гостиной и завтракает, а возможно, даже валяется на диване с книгой Золя.

Аманда отбросила одеяло и спрыгнула с кровати. Сунув ноги в шлепанцы, она решила поздороваться с Кеном, прежде чем идти в душ и чистить зубы.

— Кен, как ты? — позвала она, выходя в соседнюю комнату, но ответа не последовало.

Она огляделась. Его здесь не было. Аманда посмотрела в сторону балкона, предположив, что Кен решил позавтракать на балконе, но его не было и там. Что ж, судя по всему, он решил погулять и она найдет его внизу.

Аманда направилась в сторону ванной комнаты, но тут боковым зрением заметила листок бумаги, прилепленный клейкой лентой к входной двери. Подойдя к ней, она сорвала записку с деревянной поверхности и сразу же узнала почерк Кена. В записке говорилось:

«Аманда, дорогая и любимая!

Черт возьми, не смей вытворять со мной такое!

Ты можешь верить во что угодно, а мне позволь верить в то, во что верю я. И не пытайся подорвать мою веру! Ты и представления не имеешь, насколько она глубока. Я верю в то, что Бернадетта говорила с Пресвятой Девой, я верю в Непорочное зачатие, я верю в то, что Дева Мария вернется, я верю, что каждый случай исцеления, которое она даровала страждущим,— чистая правда. Я надеюсь стать одним из них, и не только ради самого себя, но ради нас обоих.

В тот день, когда ты будешь способна доказать — именно доказать! — что моя вера — обман, я выслушаю тебя, но до той поры не смей посягать на нее!

Что же касается этого дурацкого напыщенного отеля, в который ты меня притащила, то я не желаю тут оставаться. Мне здесь не место. Мое место — в гостинице в Лурде, где живут другие паломники, мои друзья, собратья по несчастью. Я должен находиться как можно ближе к святому гроту.

В Лурд я вернусь на такси. Если пожелаешь, можешь присоединиться ко мне там, если же нет, то встретимся в Чикаго, куда я вернусь исцеленным.

Несмотря на твои проделки, я по-прежнему люблю тебя, Аманда.

Кен».

Прочитав эти сердитые, несправедливые строки, Аманда не испытала ни обиды, ни злости. Она лишь почувствовала растерянность и полную беспомощность. Скомкав записку Кена, она вернулась в спальню и обнаружила там два томика романа Золя и свою записку, оставленную для Кена. Она подошла к книгам в надежде выяснить, просмотрел ли он их. Выяснилось, что да, поскольку в самом низу ее собственной записки рукой Кена было нацарапано: «К черту Золя!»

Ей хотелось плакать из-за самоубийственной глупости Кена, его святого идиотизма, его безумной надежды вырваться из лап неминуемой смерти с помощью вмешательства каких-то потусторонних сил. Но Аманда не позволила себе заплакать. Она вернулась в спальню, чтобы одеться и отправиться в Лурд следом за Кеном.

Рядом с ним должен быть кто-нибудь более земной, чтобы присмотреть за ним, и она, черт побери, это сделает!

7

ПОНЕДЕЛЬНИК, 15 АВГУСТА

Стрелка часов переместилась на одно деление вправо от цифры «12», и в Лурде наступил второй день Недели Новоявления.

Ровно в два часа ночи заверещал дорожный будильник, стоявший на тумбочке в номере Наталии Ринальди в гостинице «Галлия и Лондон». Немедленно проснувшись, Наталия протянула руку и нажала на кнопку, чтобы прекратить противный навязчивый звон. Затем она села на кровати, перейдя из темноты сна в темноту бодрствования, и вспомнила, что накануне вечером установила этот уникальный будильник, изготовленный специально для слепых с использованием системы Брайля, ровно на два часа ночи. А затем, не раздеваясь, чтобы быть полностью готовой после пробуждения, легла спать, сбросив только туфли, которые теперь лежали возле кровати.

Поскольку Роза, ее добровольная помощница, не смогла проводить ее к гроту накануне вечером, Наталия решила отправиться туда сама, когда все кругом будут спать и она сможет побыть там одна, никем не потревоженная, и помолиться без помех и толчеи.

Спустив ноги с кровати и сунув их в туфли на низком каблуке, она вдруг испытала внезапный приступ безотчетного страха. Удастся ли ей найти дорогу к гроту, вспомнить все повороты, число шагов? Наталия наморщила лоб и тут же с облегчением вздохнула: все воспоминания о вчерашней прогулке, все числа были на месте, аккуратно разложенные на полочках ее памяти. Она помнила, куда поворачивать, выйдя из номера, в какую сторону идти после того, как она окажется на улице Бернадетты Субиру. Схема маршрута до грота высветилась перед ее мысленным взором отчетливо, словно на мониторе компьютера.

Страх отступил. Наталия встала с постели, прошла в ванную комнату, причесалась и умылась холодной водой.

Через несколько минут она вышла из номера, заперла дверь и сунула ключ в средний карман сумочки, висевшей у нее на плече. Повернув направо, девушка зашагала к лифту и безошибочно нашла его. Прикоснувшись к лежащим в сумочке четкам, она попыталась нарисовать себе картину предстоящего бодрствования возле грота и уже сейчас стала беззвучно шептать молитвы, которые будет возносить невидимой Деве.

Услышав, как открылись двери лифта, она смело шагнула вперед. Ничто не могло удержать ее и встать на ее пути к Той, которую она любила и с которой мечтала поговорить наедине.