Первое время я даже не нашлась с ответом – никак не могла переварить сложную информацию. Потом все же отозвалась:
– Правда? – подняла я брови. – И кто такой смелый? И сколько сразу? К чему мне готовиться?
– Два мужчины… мнэ-э-э… ждут, – сказала косноязычная дева. – Остальные готовятся.
– О как! – подивилась я. – Тогда пойду посмотрю, кто там такой смелый в клубе самоубийц.
Но пошла не сразу. Сначала умылась и переоделась. Трусов я натырила целую кучу, теперь могла переодеваться по пять раз на дню, радуя стильным видом окружающих.
Я выглядела просто сногсшибательно в синей майке и голубых шелковых боксерах с ромбовидным белым принтом.
И вот тому прямое подтверждение: когда спустилась, то сразу прочувствовала мужское пристальное внимание. Георгиоса – того просто перекосило, а охрану вообще… переклинило намертво.
– Без завтрака никуда не поеду! – сообщила я застывшим в алых лучах рассвета статуям.
– Ты вроде такая мелкая, а такая прожорливая! – немедленно поспешил меня обидеть Йоргос.
– Не надо, – мягко вступился Аристарх. – Девочка растет. Ей нужно много витаминов и минералов…
– Растет?! КУДА?! Куда она растет? – обиделся эсбэшник, еще не отошедший от вчерашнего насильственного альпинизма. – Тут уже все выросло! – И чуть было не изобразил в подробностях.
– Что именно? – Я решила до еды не буянить. Это плохо влияет на пищеварительный процесс.
– Что выросло, – дальше шепотом по-гречески и очень неприлично, – то выросло! – припечатал Георгиос, сопровождая меня в столовую.
Кухарка ко мне выйти наотрез отказалась, и нас кормила охрана, подтаскивающая блюда с яичницей, сосисками, беконом, овечьим сыром, йогуртом, маслом, медом, лепешками и прочими вкусностями.
Мне даже дрожащей рукой налили кофе в чашку! Не то что Йоргосу – прямо на колени. И завтрак у нас вышел очень театральный и национально колоритный.
В процессе общения начальника с подчиненными выяснилось: когда он оторвет им руки и вставит в нужное место, мы дружной компанией двинем в Афины, в свадебный салон. Цитирую: «За той тряпкой, в которой тебя похоронить мало!»
Тут вмешался доктор:
– Не порть девочке торжественный день. Она должна радоваться этому событию!
Я уже хотела улыбнуться…
– Этого дня она ждала всю свою жизнь! – закончил добрый Аристарх.
Я подавилась.
Когда мне выбили наружу легкие и я смогла хоть как-то дышать, утирая слезы, доктор добавил:
– Видишь, черствый ты человек, как она сентиментальна! Плачет…
Слова застряли у меня в горле. Только ресницы – блым-блым… и то… не сильно. Вытаращенные глаза мешали. И не одной мне, кстати.
Георгиос тот вообще в астрал выпал. Только и смог произнести:
– Какой сентиментальный крокодил!
– Благодарю! – безмерно возгордилась я, принимая абсолютно невинный вид.
Йоргос поежился.
По дороге к вертолету выяснилось: мы летим впятером. Я и четверо сопровождающих мужчин. Их что, набрали по одному на каждую конечность? А голова уже не считается?
Если я правильно поняла, то Георгиоса посылают охранять меня; Аристарха – охранять Йоргоса от меня; а охрана в качестве присмотра, чтобы Георгиос не прибил втихую невесту и не закопал под первым попавшимся кустом. Думается, вторая задача моей личной охраны – путаться под ногами и создавать эффект массового присутствия.
– В вертолете нельзя открывать двери, высовываться в… окна, толкать локтями и коленками пилота и пассажиров, кричать, визжать и лягаться… – бухтел эсбэшник, запихивая меня в самый хвост.
Они думают, я повыкидываю всех из вертолета и угоню его в Турцию? В Албанию? В Эмираты?! Хорошо, допустим. Теперь объясните мне, чего я там не видела?.. Верблюдов? Шейхов? Арабов? Бедуинов? Или меня, по-вашему, преследует идея фикс сменять шило на мыло и один гарем на другой?!
Полет прошел… просто отлично! Сопровождающие так перенервничали, ожидая от меня всяческих пакостей, что мне даже отдельно напрягаться не пришлось.
Мужики вывалились из вертолета красные, потные и взъерошенные. Я их душевно понимаю. С такой террористкой, как я, им вообще повезло живыми добраться. Могли бы культурно двинуть коньки от морального перевозбуждения.
Я же на их фоне цвела майской розой. Лилией! Даже грядущее замужество моих планов не расстроило. Я твердо решила радоваться жизни за чужой счет!
– Куда мы идем? – мило прощебетала будущая невеста, оглядываясь на посадочной площадке. Площадка, кстати, оказалась на крыше.
– Мы идем вниз, – мрачно буркнул Георгиос, и меня взяли в кольцо.
– Прямо так? – подивилась я. – Сразу? И чаю не попьем?
– Тебе вообще сказали ничего не наливать и даже рюмку в руки не давать, – наябедничал начальник охраны.
– Дивно! – обрадовалась я. – Значит, сами меня в примерочной одевать будете?
– Чур меня! – отшатнулся Йоргос.
Меня отконвоировали в лифт, и такой же сплоченной колонной мы утрамбовались в лимузин. Где меня тут же ненавязчиво отсекли от мини-бара со словами:
– Ты и так непредсказуемая, нечего продукт переводить зря!
Мне, собственно, алкогольный и кока-кольный допинг и не требовался. Но на всякий случай я надулась. Если им для меня жалко пару капель чего-то из бара, то мстя моя страшна: платье я сама себе выберу… И да поможет мне Бог!
В салон меня провели все так же – в окружении незаинтересованных лиц. Представили высокой брюнетистой стерве с ярко накрашенными кошачьими глазами:
– София, нам срочно нужно свадебное платье для этой… девушки!
Фигуристая София сощурила черные зенки до состояния полосочек, оглядела меня с видом гробовщика, снимающего посмертную мерку с непонятного клиента, и сквозь зубы презрительно пропела:
– На какую сумму рассчитываете?
– На всю! – по-американски широко улыбнулась я, опережая поперхнувшегося словами Георгиоса. Небрежно пояснила, стряхивая с несуществующего рукава невидимую пылинку: – Наш кошелек сейчас в офисе деньгу заколачивает.
– Это она о чем? – Дама явно плохо понимала по-английски.
– Это она о Никосе, – еще шире улыбнулась я и продемонстрировала гланды.
– О-о-о! – Щелочки стали блюдцами. Нет, суповыми тарелками! – Так это он…
– НЕТ! – выдурился Йоргос. С нажимом: – Просто нам нужно срочно купить свадебное платье!
Мы с Софией синхронно повернулись к нему, уставившись как на восьмое чудо света, и дружно произнесли:
– Свадебные платья ПРОСТО не покупают!!!
Георгиос поднял руки, сдаваясь в почетный плен превосходящим силам противника, и предоставил нам полномочия и возможность вволю покопаться в белом тюле и атласе.