Мне понравилось мое философское решение данного вопроса, и я был чрезвычайно горд тем, что сумел сдержать бурные эмоции и не дал воли необоснованной ревности. Однако я не имел ни малейшего желания стать таким же всеобщим посмешищем, как Большой Боря. Я решил проследить как за Викторией, так и за ее возможной мачехой. Мне вновь предстояло вжиться в роль Шерлока Холмса. Но в этот раз я обязан был действовать более осторожно, заранее определив каждый свой шаг. Я не должен был допустить ни единой, даже самой малейшей оплошности. Ни в коем случае мною не должны управлять амбиции. Если появятся неоспоримые доказательства того, что Виктория мне изменяет, то мои последующие действия должны стать гарантом справедливого возмездия. Во всяком случае, Виктория никоим образом не должна догадаться о моих коварных намерениях.
– Ромчик, – сказала она, вернувшись от Ивана Васильевича. Ее голос был потускневшим, а настроение мрачным. – Я надеялась, что мой отец одумается, но, по-моему, он всерьез решил жениться на этой пигалице. Уж лучше бы он ее удочерил! Меньше позора…
– Он тебе так и сказал, что намерен взять ее в жены?
– Он ничего не говорит. Но ведь я вижу…
– Стоит ли расстраиваться из-за такой мелочи, – ответил я. – В любом случае у этой проблемы есть достойные плюсы и минусы.
– Но ведь я точно знаю, что она выйдет замуж по расчету!
Я многозначительно пожал плечами.
– Возможно, дорогая, но стоит ли обращать внимание на подобный пустяк?
В ее взгляде была прохлада ледяного айсберга.
– Для тебя, может, и пустяк, – обидевшись на меня, сказала Вика, – а я теряю значительную часть наследства!
Мне не хотелось вступать с ней в дискуссию, но я все-таки предпочел высказаться:
– Лапушка моя! Ты вначале определись, что для тебя важнее… – подметил я. – Ты хочешь, чтобы твой старик не страдал от одиночества и был под чьим-то постоянным присмотром, или это тебе безразлично? Извини, не только у меня, но и у любого другого человека может сложиться предвзятое мнение. Можно подумать, что тебя интересуют только деньги!
Она попыталась возразить, но я тут же решительно остановил ее жестом руки.
– Не дай бог, но если в твое отсутствие с Иваном Васильевичем что-либо случится, – продолжил я, – тебе придется взять на себя непосильную ношу! Ты сможешь держать под строгим контролем всех работников фермы? Я надеюсь, что ради наследства ты не решишь расстаться со мной и навсегда уехать из Мурманска?! Мне кажется, ты не готова провести остаток жизни в этом захолустье! Я почему-то склонен думать, что ты пустишь всю его недвижимость с молотка. У тебя не будет иного выбора, и ты будешь вынуждена в самые кратчайшие сроки распродать эту дрянную ферму. Ты сдашь ее по самой низкой цене. Ты потеряешь гораздо больше, чем тебе выплатит та же Светланка, которая действительно приросла к этому месту, как панцирь к черепахе.
Кажется, мои слова подействовали на Викторию. Она даже на какое-то мгновение задумалась. Было заметно, что она думала о чем-то серьезном.
– Но ведь нет никакой гарантии, – чуть позже сказала она, – что эта вертихвостка тоже не захочет перевести причитающуюся ей часть наследства в наличные деньги!
Я снова пожал плечами.
– Помимо этого, – продолжила Виктория, – мой отец так и не сознается, кто станет владельцем оставшихся тридцати процентов.
– Серьезная проблема! – согласился я. – Еще неизвестно, как этот «инкогнито» распорядится причитающейся ему долей. Тебе во что бы то ни стало необходимо сорвать с него маску загадочного «Мистера Икс»!
– Но как это сделать? – спросила Вика.
В ее глазах была искренняя растерянность.
– Тебе виднее, – отпарировал я. – Ты родная и единственная дочь Ивана Васильевича. Кто, как не ты, может знать его уязвимые места. При особом желании разве ты не сможешь найти к нему тонкий подход?
– Я уже пробовала! – вспылила она. – Не помогает. Этот старый прохвост нем как рыба. Я не смогла добиться от него ни единого слова. Он упорно молчит.
– Вообще молчит или в частности? – поинтересовался я.
Виктория слегка смутилась.
– Ну, разумеется, он всячески пытался уклониться от прямого ответа. Смотрел на меня невинными, честными глазами и твердил как попугай одно и то же: «Не волнуйся, детка, я делаю все правильно! Не спеши. Придет время – и тайное станет явным!»
– А что по этому поводу говорит его служанка?
– Вообще ничего. Она никогда не присутствует при нашем разговоре. Вот и сейчас куда-то отошла…
– В таком случае наберись терпения и жди. Насколько я понимаю, Иван Васильевич еще не собирается умирать. До того момента, пока он отправится в иной мир, утечет немало воды, – произнес я, непринужденно заглянув в глубину ее зеленых глаз. – Многое может измениться. Все будет зависеть от сложившихся обстоятельств. Какими они станут хотя бы через год, пока никто не знает.
Виктория сразу приобрела некоторую уверенность. Она воспрянула духом и решительно заявила:
– Я немедленно вернусь к отцу и еще раз попробую вызвать его на откровенный разговор. Тем более что он до сих пор один. Пока рядом с ним нет его пассии, может, мне удастся отговорить его от свадьбы? Ты прав, Ромчик, ведь я его родная дочь. Его плоть и кровь… Я найду к его сердцу нужный ключик!
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – безучастно ответил я.
– Но, Ромчик… – задумчиво произнесла Вика. – Тогда мне придется на какое-то время оставить тебя одного. – Ты не будешь в обиде?
Я поцеловал ее в щечку.
– Иди, лапушка моя! – напутствовал я. – Когда освободишься, найдешь меня возле речки или у ручья, бегущего вдоль лесной просеки.
Я на мгновение задумался и уточнил:
– Впрочем, лучше прогуляюсь по лужайке.
– Надеюсь, ты не пойдешь в пивной бар? – настороженно поинтересовалась Виктория.
Я снова поцеловал ее в щечку.
– Не волнуйся, любовь моя, мне там нечего делать. Ты была права: подобное заведение для людей низшего сословия. К тому же я не люблю пиво с плавающими мухами.
– Тогда я пошла к родненькому папочке! Попробую выудить у него какие-нибудь сведения о его дальнейших планах.
– Счастливо! Главное – не расстраивайся из-за наследства. В любом случае не забывай, что я преуспевающий бизнесмен и моих денег нам хватит до скончания века!
Виктория приветливо помахала рукой и в очередной раз послала мне воздушный поцелуй. Она решительно направилась к беседке, залитой яркими солнечными лучами, возле которой совсем недавно оставила моего дражайшего тестя. Я проследил за ней до тех пор, пока не убедился, что она действительно идет к отцу. Преднамеренно разгуливая по окрестности, я целенаправленно высматривал Светлану. Но ни ее, ни загадочного молодого человека в джинсовом костюме нигде не было. Я уже намеревался повернуть назад, когда услышал топот лошадиных копыт. Прислушиваясь к внутреннему голосу, я прошел несколько шагов сквозь низкорослый кустарник и скрылся за ветвями деревьев. Я с нетерпением ждал приближающегося всадника. Еще издали я узнал в нем того самого парня, который несколько дней назад поджидал Светлану. Мое сердце сжалось от напряжения. Мне даже показалось, что я перестал дышать. Чем ближе подъезжал всадник, тем тревожнее было у меня на душе. Был момент, когда я уже не хотел, чтобы этим загадочным и таинственным человеком оказался Данила Луговой. У меня еще теплилась какая-то трепетная надежда, и я продолжал верить в непричастность Виктории. Мои нервы были напряжены до предела. Каждый удар лошадиных копыт об землю с грохотом отдавался в моем взбудораженном сознании. Первым, что мне бросилось в глаза, были его маленькие черные усики. Когда Данила галопом пронесся мимо моего укрытия, я был полностью опустошен и обескуражен. У меня, в прямом смысле слова, подкосились ноги. Я чувствовал, что начинаю заводиться, но уже не боялся стать шизофреником. Теперь, вне всяких сомнений, я был настоящим кретином. И все-таки в моем помутившемся сознании все еще пробивалось имя Светланы. Нереально, глупо и немыслимо, но я еще надеялся, что Виктория не имеет к произошедшему событию никакого отношения. Однако я не мог позволить, чтобы надо мной смеялись, как над самым последним рогоносцем. Я решил переговорить с Луговым и даже отважился его преследовать. Какое-то время я глотал придорожную пыль, поднятую копытами его гнедой лошади. Поняв бесполезность нелепой затеи, ибо при всем желании я не смог бы нагнать промчавшуюся галопом лошадь, я повернул назад и медленно побрел в сторону беседки, где без особого труда отыскал Ивана Васильевича. Он был на своем излюбленном месте, среди тенистых деревьев. Светлана сидела рядом с ним на раскладном стульчике и читала вслух небольшой томик стихов. Увидев меня, она поспешно закрыла книжку и почтительно встала.