— Сколько же здесь лежало денег? — спросил Кулешов у адвоката.

— Я этого не знаю. Мне известно, что деньги доставлялись сюда на бронированной машине с усиленной охраной самим Рашидом Мамедовым и его людьми. С ним приехало шесть экспертов по русской живописи. Отсюда же после разгрузки денег он на той же машине вывез тридцать картин. Акты приемки-сдачи составлены в двух экземплярах. По одному для каждой стороны. Расписки оформлялись нотариусом, мое присутствие здесь было не обязательным.

— Отдайте список картин майору или просмотрите с ним вместе, все ли на месте. Я вижу пустые рамы у стены. И откройте сейф. Вы знаете, что в нем?

— Затрудняюсь даже предположить… При мне Баскаков его никогда не открывал.

Сейф открыли. Он был пуст. Адвокат пожал плечами:

— Непонятно, зачем хранить сейф в сейфе?

Подошел технарь:

— Товарищ полковник, с этой стороны можно выйти без кода, тут есть тумблер.

— Значит, дыра в коридоре оправдана. Через нее они уносили деньги. В хранилище мог попасть только один человек, чтобы открыть дверь остальным.

Догадка подтвердилась. Лейтенант показал полковнику игрушечный танк с фонарем на башне, прикрученным скотчем.

— Электронная игрушка. Управляется пультом. В трубе нашел. На саморезах свежие следы от отвертки.

— В такую трубу может влезть только ребенок, — разглядывая воздуховод, сказал Кулешов.

— Упускаете один момент, Леонид Палыч, — вмешался криминалист. — Как мог сюда влезть ребенок или кто-то еще, если решетка была прикручена с внешней стороны?

— Выдавили. Так же как сделали это в залах, чтобы забросить туда дымовые шашки. А перед уходом закрутили. Возьмите с собой пару человек и обойдите здание. Я хочу знать, где они влезли.

— А танк зачем? — спросил лейтенант, продолжая вертеть в руках игрушку.

— Ты же видишь фонарь. Или его в зубах держали? Думаешь, легко по такой трубе лезть.

Подошел адвокат.

— Все картины на месте. Странно.

— Ничего странного, их интересовали только деньги. Налет совершили бандиты, а не любители изобразительного искусства. Это понятно, но есть вопрос, на который я не знаю ответа. На кой черт им понадобилось имитировать пожар и поднимать панику?

— Поищите ответ у Рашида Мамедова, — сказал пожилой мужчина в погонах полковника милиции, начальник научно-технического отдела управления.

— Хорошая мысль. Не зря ты носишь фамилию Светлов.

Кулешов набрал номер телефона, но соединения не произошло.

— Здесь же бункер, Леня, — ухмыльнулся Светлов. — Связь не работает. Пойдем на улицу, заодно и покурим.

Они выбрались из подземелья. Кулешову удалось дозвониться до генерального директора отеля «Континенталь».

— Какую сумму вы привезли в хранилище Баскакова?

— Ровно сто миллионов долларов. Что там произошло? Вся Москва шумит. Я не верю, будто в хранилище можно проникнуть извне.

— Скоро увидимся и поговорим подробнее. Сейчас я занят.

Полковник убрал телефон в карман и улыбнулся Светлову:

— Я тебя понял, светлая голова. В джип не влезет столько денег. На полках осталось шесть миллионов, девяносто четыре испарились. Значит, работала не одна группа.

— А теперь покумекай, Леня, зачем нужен был пожар. Двери галереи распахнули настежь, музей превратился в проходной двор. Подумай о пожарных. В дымовую завесу все заходили в масках, с баллонами за спиной.

— Идею твою понял, Светлов. Но зачем переправлять деньги через воздуховод, если можно вытащить их через канализацию?

— Наверное, на паях работали две банды, которые не доверяли друг другу. И правильно делали. Игумен со своими ребятами погорел в прямом и переносном смысле, но мы ничего не знаем о тех, что ушли невредимыми с другой частью добычи. Кстати, среди пассажиров взорвавшегося джипа ребенка не было. Все мужики крупные. Тот, кто ползал по трубе, ушел с другой командой через музей.

— Но эти десятки миллионов надо было протащить по трубам и вынести из музея! Фантастика.

— Я ни на чем не настаиваю, Леня. Ты сыщик, вот и ломай себе голову. Я говорил только об очевидных вещах.

Кулешов нервничал — все вроде бы понятно, но необъяснимо.

4

Метрдотель пожал плечами:

— Ничем не могу помочь. Желтков ушел в отпуск. В пятницу работал, кажется. Я ведь не знаю их графика.

Федоров и Степанов были растеряны, как дети, которые торопились на новогоднюю елку, а их не пустили.

Капитан показал метрдотелю фотографию двух девушек:

— Может быть, их еще кто-нибудь видел?

— Посидите за столиком, я сейчас поспрашиваю официантов.

— А где живет Желтков?

— Кажется, в общежитии. Ребята должны знать. Сейчас кого-нибудь пришлю.

Ресторан пустовал, он еще не открылся, и сыщики присели за ближайший столик. Степанов осмотрел зал.

— Можно определить по фотографии, за каким столиком они сидели?

Минут через десять к ним подошел рыжий парень лет двадцати пяти. Он вернул снимок и сказал:

— Это я их фотографировал, они сидели за моим столиком. Та, что красивая, дала аппарат, обычную мыльницу, и попросила их щелкнуть. Ее зовут Диной.

— Когда это было? — спросил Федоров.

— В мае. Веселые девчонки.

— Вы их часто видели?

— Нет. Только один раз. Но такую кралю, как Дина, забыть нельзя.

— Вы с Желтковым работаете в одну смену?

— Нет, в разные.

— Значит, в субботу, пятнадцатого июня, вы не работали, — продолжал допытываться полковник.

— Я-то как раз работал, а Семка нет.

Федоров нахмурился.

— Семка — это Желтков?

— Ну да.

— Он обслуживал девушку в субботу, она здесь встречалась с мужчиной в половине девятого, так он мне сказал.

— Вы что-то путаете. В субботу никого из этих девушек здесь не было. Ресторан пустовал. Футбол же был, наши играли. Мне не повезло, у меня смена, а Семка небось у ящика сидел, а не столы обслуживал. Он в субботу не работал.

— Вы знаете, где он живет?

— Прописан в общаге. Он же из хохляндии, не москвич, а живет у вдовушки. Семен — спец по бабам, кочует от одной к другой. В общаге не появляется, и вещей его там нет. Сейчас какая-нибудь одинокая старушка повезла его в Египет или Турцию косточки греть на солнышке. Раньше чем через месяц не объявится.

— У Семена есть машина? — спросил Степанов.