– Ого! – произнес один из новотроицких фээсбэшников по фамилии Каверин.
– Что? – повернулся к нему Челышев. – Знакомый?
– Да это же Серега Щукин! Он у нас в восьмом подразделении служил минером. Потом уволился, куда-то в частную фирму перешел. А теперь вот сюда приехал.
– Ну это понятно, зачем, – сказала я. – После первой оплошности Михайлов не хочет повторения былых ошибок, вот и нанял минера. Теперь, думается, они сунутся туда только после того, как он все проверит. А судя по тому, что территория немаленькая, а минер один, повозиться ему придется.
У ног Сергея Щукина я увидела переносной отечественный прибор «Октава», предназначенный для обнаружения взрывных устройств путем нелинейной радиолокации, а также металлоискатель. Кроме того, в левой руке Сергей держал внушительных размеров чемодан – видимо, также снабженный техникой, рассчитанной на разные виды взрывных устройств. А возле ног минера сидела крупная темно-коричневая овчарка.
– Страхуется, – прокомментировал Челышев, и я не совсем поняла, к кому относилось это его высказывание, к Михайлову или Щукину.
Вскоре из кустов вынырнул Павел.
– Не думал, что ты днем появишься, – обратился к нему Челышев.
– На обед отпросился, – сообщил тот. – Там сейчас кутерьма завертелась, не до меня. И потом, я сижу незаметно, вопросов не задаю и никуда не спешу – просто дожидаюсь своей очереди, поэтому вне подозрений.
– Подробности знаешь? – спросил Челышев.
– Один из них мину задел, сразу разорвало. У того, кто сзади шел, нога повреждена и перелом руки. Но живой. Остальных волной отбросило, почти не пострадали. Они почти уже до штольни дошли, а после взрыва ее завалило. Теперь вот Михайлов минера притащил, когда тот путь освободит, начнутся раскопки.
– Ты по-прежнему в числе копателей?
– Конечно! Я ж говорю, я человек маленький, ни во что не лезу, вопросов лишних не задаю, потому и вне подозрений.
– А другие?
– Двоих вытурили. Стали расспрашивать, что тут раньше было да как в горы ходили. Он испугался и выгнал на всякий случай.
– Михайлов?
– Разлогов. Он вообще словно с катушек съехал: глаза по пятаку и аж трясется весь.
– Значит, осталось дождаться, когда они все разминируют и откопают, – подытожил Челышев.
– Ага! – согласился Павел. – Делов-то!
На разминирование ушло несколько часов. Мы поняли это, когда с горной тропинки спустился вместе со своим чемоданчиком Щукин и сопровождавшие его два человека, которых Михайлов послал вместе с ним. Видимо, он не доверял даже минеру. Одним из них был Разлогов – еще один параноик, никого не подпускавший в одиночку к «своему» золоту.
– Все в порядке, мин нет, – услышали мы голос Щукина.
– А штольня? – хрипло спросил Михайлов.
– Копайте, – развел тот руками. – Это уже не по моей части, я свое дело сделал.
– А мины? – не отставал Михайлов.
– Все аккуратно лежат в одном месте, у входа, – проинформировал Щукин. – А вы что, думали, я их в руках сюда понесу? Она одна знаете, сколько весит? Словом, я свою работу выполнил, дальше без меня. А мне бы оплату получить, и я сваливаю.
Михайлов попытался уговорить Щукина присутствовать до полного завершения поисков сокровищ, но минер категорически отказался. Михайлов вздохнул и выплатил причитающиеся ему деньги, после чего Щукин, подхватив свое снаряжение и собаку, погрузился в машину и уехал.
Наступал решающий момент, до которого было рукой подать. Собственно, михайловцам оставалось лишь откопать штольню, заваленную взрывом, и операция должна была начаться. Поэтому Челышев объявил полную боевую готовность. Михайловцы же, вооруженные лопатами, двинулись в горы, причем сам глава ЗАО «Арсенал» на этот раз сопровождал их лично.
Никто не собирался следовать за ними, не убедившись, что копатели достигли своей цели – штольни с закопанным золотом.
«Если оно вообще существует, – подумала я вдруг про себя. – Ведь не исключено, что Полежаев все-таки давным-давно забрал его, не поставив об этом в известность Куропаткина. Когда речь заходит о крупных суммах, они все норовят обскакать друг друга».
Тогда вся наша затея оказалась бы мышиной возней. И мне не хотелось так думать.
Когда последний из процессии исчез за горным поворотом, мы начали приближаться к территории «Арсенала». Там остались только двое охранников, нейтрализовать которых не составляло труда.
– Ты, Женя, не светись, а отойди в сторонку, – бросил мне Челышев. – И держись на безопасном расстоянии.
– Почему? – тут же спросила я.
– На всякий пожарный, – уклончиво сказал майор и тут же пояснил: – Для подстраховки, на всякий случай. Прикинься мирной туристкой и не отсвечивай. Договорились?
– Ладно, – кивнула я.
Группа была одета в маскировочные костюмы. Для меня же нужда в таком отпала, и я, облаченная в джинсы и спортивную куртку, отошла подальше, поднимаясь в горы окольным путем, чтобы не быть замеченной никем: карту, которую мне дал Куропаткин, я уже знала наизусть.
Я привыкла и умела ждать, это было одним из главных качеств, которое нам прививали в «Ворошиловке». Методично преодолевая подъем, мысленно готовила себя к тому, что восхождение может оказаться ненужным.
Без шума уложив охранников и погрузив их в оставленную в лесочке машину под присмотр конвоиров, группа захвата последовала за процессией, возглавляемой Михайловым. Противнику тем временем удалось беспрепятственно добраться до штольни. Это воодушевило самого главу «Арсенала», и раскопочные работы пошли интенсивнее. Мужики махали лопатами, подгоняемые выкриками своего начальника.
Наконец проход в штольню освободили. Михайлов хотел было приказать одному из своих подчиненных отправиться туда первым, но Разлогов опередил его и сам нырнул в проем. У бывшего зэка совершенно атрофировалось чувство опасности, он думал только о золоте.
Я была снабжена мощным биноклем, поэтому общую картину могла наблюдать из-за деревьев, куда благополучно добралась. Связалась по рации с Челышевым и убедилась, что группа захвата также на месте. Все было под контролем, все шло так, как и планировалось.
Михайлов напряженно топтался перед входом в бывшую штольню и подергивал ногой. Несколько раз он порывался сам сунуться внутрь. Наконец из штольни показался Разлогов. Глаза его возбужденно горели, в обеих руках он нес пару желтых прямоугольных брусков…
Михайлов сразу же бросился к нему и вырвал золото.
– Не твое – не трожь! – прозвучал его угрожающий голос. – Ты свое уже получил.
Разлогов взглянул на Михайлова с бешеной ненавистью во взгляде, но слитки отпустил.
– Так! – Михайлов огляделся и скомандовал: – Заходим по трое, выходим по одному и складываем золото у входа. Дальше распоряжусь! Ты, ты и ты! – Он ткнул пальцами в трех человек, которые послушно направились к штольне.