Таймер включил фонарь на крыльце и должен был включить свет в столовой. Но, как ни странно, там темно. А вот свет на входе в подвал был включен человеческой рукой. Дверь, которая никогда не открывалась, к которой не притрагивались годами, сейчас была открыта. Гарриет позабыла свой гнев, охваченная желанием испугать мужа, причем так, чтоб душа ушла в пятки. Бить его она не будет – ну, это зависит от того, чем он занимается.
Гарриет спустилась на одну ступеньку, оглядела идущую вниз лестницу и произнесла фразу Франклина его фирменным угрожающим тоном, как командир, который приказывает ленивым солдатам взять высоту.
* * *
Тедди вышел наружу через кухонную дверь, предварительно выключив по дороге свет в столовой.
Двор, отделявший дом от конюшен, имел продолговатую форму и был вымощен плитами из песчаника. С обеих сторон его ограничивали невысокие кусты с маленькими серебристыми листьями. В прошлый свой визит Тедди не очень внимательно разглядывал двор и успел заметить только крышку люка. Она располагалась в центре двора, вернее, ближе к калитке, чем к дому. Сейчас же он увидел, что одна стена, отделявшая с одной стороны двор от улицы, вторая, загораживавшая его от соседнего сада и еще третья, скрывающая его от конюшен, были выложены из чего-то, что в полумраке, в неясном свете напоминало желтый кирпич. Судя по всему, эти стены недавно были надстроены, и новая кладка отличалась от старой.
Садовый стол и четыре стула, кованые, выкрашенные белым, стояли в том углу, что был ближе к дому, в противоположном был большой мраморный вазон с деревом конической формы. А вот и еще кое-что, чего Тедди не заметил в прошлый раз: оказывается, задняя сторона дома, как и фронтальная, скрыта под буйно разросшимися лианами с плотной листвой. Здесь заросли даже гуще, потому что через них не виден кирпич. Из-под покрова выглядывают только окна, темные поблескивающие прямоугольники, да стеклянная дверь.
Те два фонаря у конюшен давали достаточно света, чтобы это рассмотреть, правда, все виделось в темных тонах, черном, угольно-черном и сером с проблесками серебра на листьях. Тедди отодвинул щеколду на калитке. Затем попытался поднять крышку люка. Она была сделана из какого-то металла, на котором в лавровом венке было выгравировано название производителя, «Паульсон и Грив, кузнецы из Стоука». Он потянул за металлическое кольцо и вскоре понял, что проблема не в недостатке у него силы, а в том, что с той стороны, с внутренней, что-то, возможно задвижка, удерживает крышку. Придется спускаться в погреб через дом.
Первым делом Тедди проверил «Эдсел» и конюшни. Вокруг никого не было. Две припаркованные машины стояли на местах. С Мейда-Вейл доносился отдаленный шум машин, проезжавших по горбатому мосту через канал. Он вернулся в дом, открыл дверь лестницы, ведшей в погреб, и включил свет.
Ничего не произошло. Сверху Тедди разглядел лампочку без абажура, свисавшую с потолка. Он обрадовался, что та не горит, перегорела и ее так и не заменили, – ведь это подтверждало слова хозяйки о том, что подвалом не пользуются.
Тедди прикинул и понял, что не заденет головой лампочку, висевшую на проводе длиной в шесть дюймов. Из настольной лампы в столовой он выкрутил стоваттную лампочку, спустился в подвал и вкрутил вместо перегоревшей. Тут же вспыхнул свет и осветил все то, что ему нужно было увидеть.
В доме царила чистота, почти такая же идеальная, как у него дома. Здесь же было хотя и не грязно, но пыльно и неприбранно. Паутина скопилась в углах и свешивалась с потолка. В подвале было пусто. Помещение было квадратным, со стороной не более трех метров, с голым бетонным полом и стенами, оштукатуренными и покрашенными в белый цвет. Вернее, их покрасили в белый давным-давно, и краска успела потрескаться и приобрести серый оттенок. В правой стене, в той, что примыкала к задней части дома, была дверца из толстых досок, с которых почти полностью облезла белая краска. В нижней части двери имелся люк, закрытый на задвижку. В те времена, предположил Тедди, когда уголь загружали через люк снаружи, если дверцу изнутри открывали, то уголь сыпался на пол. И какой-нибудь слуга с ведром или плетеной корзиной собирал его. Представив, сколько от угля было проблем и грязи, он содрогнулся.
Тедди отодвинул задвижку на двери. Помещение, в котором он оказался, было наполовину меньше подвала и представляло собой камеру-куб глубиной чуть больше двух метров. Угля там не было, но пол почернел от угольной пыли, да и в воздухе стоял горьковатый запах угля. Тедди включил свой фонарь, и паук, напуганный светом, убежал в темный угол. В потолке камеры фонарь высветил крышку наружного люка. Как он и ожидал, ее удерживала мощная стальная задвижка.
У Тедди хватило роста, чтобы дотянуться до нее пальцами, однако, чтобы сдвинуть щеколду, нужно было приложить немалую силу, а для этого его роста не хватало. Надо встать на что-то, а еще, на всякий случай, захватить гаечный ключ.
Тедди не мог вспомнить, где оставил сумку Кейта с инструментами. Выносил ли он ее из дома? Тедди снова поднялся по лестнице и тщательно стер угольную пыль с подошв, прежде чем пройти в коридор. Ему претила мысль, что придется испачкать этот роскошный дом. Дверь в коридор плотно закрывалась при малейшем нажатии.
Тут он вспомнил. Тедди оставил сумки рядом с дверью черного хода, когда выходил, чтобы отпереть калитку. Теперь надо найти стремянку, а если не получится – и наверняка не получится, – прихватить с собой стул или табуретку.
На кухне ничего подходящего не нашлось. Вряд ли он сможет заставить себя взобраться на один из красивых позолоченных стульев из столовой. Зато кованый стул со двора подойдет. Тедди принес один. Он оказался тяжелым, весом килограммов двенадцать. Со стулом в одной руке и сумкой в другой он двинулся в обратный путь и тут услышал пронзительный женский вопль:
– Не двигаться! Стой, где стоишь! Я вооружена.
На мгновение Тедди усомнился в том, что голос – реальный. Наверное, прозвучал по радио или по телевизору. А может, устройство, которое включает свет, запрограммировали так, чтобы оно включало магнитофонную запись? Размышляя над этим, он прошел в коридор. Тедди тихо ступал по толстому ковру. Тишина, а потом вдох подсказали ему, что говорила реальная женщина. Это была она, Гарриет.
Он увидел ее. Она была в туфлях на высоченных каблуках, в туфлях, которые пристало бы носить юной модели на подмостках, на шпильках в десять сантиметров высотой. Покачиваясь на этих самых каблуках, женщина стояла у лестницы спиной к нему и смотрела вниз, в руках у нее была палка или что-то в этом роде. Сразу стало ясно: Гарриет думает, будто Тедди внизу. Где бы она ни была, а она была в доме, когда тот зашел в первый раз, Гарриет услышала, как закрылась дверь в подвал, и решила, что дверь закрылась за ним, когда он спустился вниз.
Тедди стоял абсолютно неподвижно. «Эдсел» у конюшен, калитка отперта. Если она позовет на помощь и вызовет полицию, его заберут, также как и машину. Он стиснул руки, одну – на ножке стула, другую – на ручке сумки.
Гарриет сказала: