Сиберски жил в Кретейле, в общем, недалеко от меня. Я проехал вдоль парка Роз, свернул к центру города и припарковал машину в небольшом тупичке. Пожилая женщина выводила собаку, она придержала мне дверь, я проник в дом и поднялся на третий этаж. Я еще не успел постучать, как Сиберски открыл мне дверь:
— Я увидел вас в окно, комиссар.
— У тебя чудный малыш. Настоящий Давид Сиберски в миниатюре… Поздравления вполне уместны… — Я протянул ему медвежонка. — Положишь от моего имени ему в колыбельку.
— Не стоило. Присаживайтесь, комиссар.
— Предупреждаю, говорить будем обо всем, только не о работе. Одно слово, и я сверну тебе шею! Послезавтра сам войдешь в курс дела. А сегодня мне бы хотелось забыть обо всем этом… Хотя бы на час. Пивом угостишь?
— «Живец»?
— Что может быть лучше! Польское пиво похоже на ослиную мочу, но я его обожаю!
— А знаете, что именно ослиная моча придает вкус водке? Без мочи водка становится картофельным самогоном, который невозможно пить!
Я улыбнулся ему в ответ. В углу гостиной примостился компьютер. На экране открывались и закрывались окна.
— Что загружаешь?
— Песни в формате МР3. Я сам записываю альбомы, это гораздо экономнее!
— Ты делаешь это днем и ночью?
— В основном вечером. Нужно как-то коротать время… Лоранс держат в больнице уже почти два месяца…
— Когда она вернется, тебе некогда будет скучать!
— Надеюсь…
Вернувшись из кухни, он нарезал польскую колбасу и выложил кружки в деревянную плошку:
— Поужинаете со мной? Рис и фаршированные кабачки. Соблазнитесь?
— Лакомство! Сюзанна иногда готовила. Каждый раз, когда мы ездили на север, моя мать давала ей кабачки со своего огорода. Такие бомбы, артиллерист бы побледнел от страха! Потом несколько недель мы ели суп из кабачков, фаршированные кабачки, кабачковую икру или паровые кабачки!
Держа бутылку пива в руке, Сиберски бросил взгляд в окно:
— Помните кюре, который воровал пожертвования из церковных кружек?
Я захлебнулся пивом, и пена чуть не брызнула у меня из ноздрей.
— Да, конечно! Совершенно вылетело из головы! Полиция нравов попросила помочь им в поимке церковного грабителя, и мы, точнее, ты перехватил этого типа, потому что, увидев нас, он бросился бежать! Парень, переодетый священником, потрошил церковные кружки! Каждый раз он наскребал около двух сотен франков, чтобы кормить свою семью. Бедолага, оказавшийся в дурном месте в дурное время… С чего вдруг ты о нем заговорил?
Сиберски, не моргнув, допил польское пиво.
— С прошлой недели этот церковный воришка — мой сосед. Только что въехал с женой и двумя детишками.
— Ты шутишь?
— Он маляр на стройке.
— И он тебя узнал?
Лейтенант принес упаковку с шестью бутылками свежего пива «Живец» и, прежде чем взять себе, предложил мне. Я проглотил половину польской колбасы, так что мой холестерин, наверное, уже зашкаливал. Сиберски продолжал:
— Еще бы! Видели бы вы, каким затравленным взглядом он на меня посмотрел!
— В общем-то, он был славный малый… Но у закона души нет. А мы представляем закон…
Сиберски снова бросил взгляд за штору:
— Скажите, комиссар, когда вы сюда ехали, у вас не было ощущения, что за вами следят?
Я поставил пиво на низкий столик и подошел к нему:
— Дай взглянуть.
Продолжая говорить, Сиберски посторонился:
— Парень в машине, в глубине тупика… Он приехал одновременно с вами, я видел. Он за вами следил, потом некоторое время оставался внизу и вернулся в машину. Теперь он вас ждет. Что ему от вас надо?
— Можешь разобрать номер?
— Нет, отсюда нет. Подождите, у меня в спальне есть бинокль…
Когда он вернулся, от принесенного им пива осталась только пустая упаковка.
— Записывай номер! — торопил я. — 2185AYG92!
— Дайте мне!
Я протянул ему бинокль.
— Хорошо, что я проверил! Глаза подвели вас… Это 2186, а не 2185! 2186AYG92! Какая-то связь с нашим делом?
— Скажем, я влез туда, куда не следовало бы. Помнишь татуировку Розанс Гад? BDSM4Y?
— Конечно!
— Это тайное общество, состоящее из фанатиков боли. Что-то вроде секты, испытывающей свои открытия на животных и клошарах.
Сиберски отпрянул к стене:
— Вы думаете, убийца из них?
— Допускаю. Есть возможность выйти не через вестибюль, а как-нибудь по-другому? Очень хочу взять его на месте.
— Можно вызвать подкрепление.
— На каком основании?
— Задержание подозреваемого по делу…
— Ты думаешь… Нет, я должен решить этот вопрос один на один, между нами двоими. У меня есть идея, как заставить его выдать сообщников.
— Идея цвета вашего кулака?
— Точно. Итак, как можно выйти, чтобы остаться незамеченным?
— Нужно подняться на крышу и спуститься со стороны двора по пожарной лестнице. Как вы думаете, он вооружен?
— Ты когда-нибудь видел пчелу без жала? Конечно вооружен…
Месяц залил сиянием крыши соседних квартир. С прошлой недели заметно похолодало, северный ветер обжигал лицо. Металлическая винтовая лестница привела нас на первый этаж, мы, пригнувшись, пробрались по улице и оказались в двадцати метрах от автомобиля. Сквозь листву, в призрачной тьме, смутно виднелась какая-то тень. Тип, похоже, чего-то ждал, не сводя глаз с окон квартиры. Он подготовился к слежке, выбрав место в глубине тупика, вдали от заливающего асфальт прямого света фонарей.
— Дальше нельзя, — прошептал Сиберски. — Чтобы взять его, пришлось бы перепрыгнуть через ограду и обнаружить себя.
Крепкая решетка, идущая перпендикулярно оградам, мешала нам двигаться дальше. Приблизиться, не обнаружив себя, невозможно.
— Надо заставить его выйти из машины… Можешь что-нибудь придумать?
Сиберски опустился одним коленом в траву, приняв позу снайпера, и отрицательно покачал головой:
— Нет…
— Вот черт! Ладно, не будем рисковать. Возвращаемся… Пусть поскучает… Пойдем есть фаршированные кабачки. У меня слюнки текут.
— Но…
— Не спорь! Вечером спокойно дождусь его дома…
Идеальное время для приготовления пирога с дичью — три часа. Впрочем, чтобы убедиться, что выпечка готова, пирог протыкают спицей и смотрят, не налипло ли на нее тесто и начинка.
Тот тип, потомившись в машине, должен был стать таким же нежным, как пирог с дичью. Бесконечное ожидание непременно должно было извести его, что давало мне психологическое превосходство.