— Три дня? Я помню только…
Он осекся, понимая, что не совсем уверен в своих воспоминаниях.
— Рассказать, как ты выглядишь теперь? Длинная белая одежда до пола, но я не уверена, что это одежда. Похоже на вторую кожу. Волосы поседели, а часть их красная. На левой половине лица алая татуировка. И твои глаза слепы.
Нара замолчала, и в ее молчании Сагюнаро услышал отчаяние и безысходность.
— Я не причинил тебе вреда?
— Нет, — сказала она отрывисто.
— Я убивал?
— Ты — нет. — Ответ прозвучал обнадеживающе, но Сагюнаро не успел расслабиться. — Убивал шиисан, в которого ты превратился на эти дни. И я думала, ты уже никогда не вернешься.
Шорох одежды, легкий скрип пола, волна мягкого тепла — девушка приблизилась. Он протянул руку и сжал ее холодную ладонь, чувствуя крепкое ответное пожатие. Шима за спиной Нары недовольно зашевелился, настороженный опасной близостью шиисана, задергался, желая и не решаясь напасть.
— Он стал сильнее, — заметил Сагюнаро, разжимая пальцы. Девушка отстранилась.
— Да. И рвется действовать. Я едва сдерживаю его. — Она обхватила себя за плечи, словно пытаясь защититься от существа, крепко связанного с ней.
— Ты уже убивала?
— Это все, что интересует тебя теперь? — Нара горько усмехнулась. — Нет. Ты убивал за меня. И как бы дико это ни прозвучало, но я очень тебе благодарна. Руам в восторге. Он уверен, ты рвешься мстить заклинателям и не желаешь упустить даже малейшую возможность пролить кровь. А я думала, ты хотел, чтобы мне удалось оставаться человеком как можно дольше.
— Не знаю, Нара. Быть может, прав Руам, а не ты.
— И все равно я благодарна.
Она отвернулась, глядя на выход из храма, откуда лился поток теплого света и шелестели листья.
— Сикх был очень зол. Ведь ты убил Икиру?
— Да. Он хотел остановить меня.
— Поэтому теперь никто не пытается встать у тебя на дороге.
Сагюнаро вспомнил. Удивленные возгласы, острая смола, кровь, расщепленная древесина… Он стоял на том же месте, откуда исчез несколько часов или дней назад.
— Почти перевоплотился, — прозвучал голос Руама, заглушая гул ветра в вершинах суг.
— Мне плевать, что с ним! — рявкнул Сикх, подходя вплотную к Сагюнаро. Тот повернул голову, ощущая аромат его бешенства, выходящего с едким потом. — Что произошло в храме?!
— Все мертвы, — ответил он, не понимая, зачем спрашивать об очевидном.
— Это я знаю! Что произошло с Икиру?
— Мертв, — повторил шиисан.
— Кто его убил?
— Заклинатель, — ответил Сагюнаро, имея в виду себя самого, прежнего. Но вряд ли его поняли.
— Где тело?
— Тьма поглотила.
Жар человеческой руки со следом засохшей крови стремительно приблизился, собираясь ударить, схватить или дотронуться, но Сагюнаро легко уклонился, и пальцы Сикха загребли воздух.
— Ты должен был защищать его.
— Оставь, — произнес Руам, удерживая старшего мага. — Я говорил ему не соваться в храм одному. Он должен был только разведать обстановку. Но он меня не слушал. Вот и поплатился.
— Хочешь сказать, что доволен его гибелью?
— Лучше сейчас отсеются те, кто глуп, самонадеян и может подставить всех нас.
— Следи за своим шиисаном. И води его на коротком поводке.
Он развернулся, шелестя длинной одеждой, и удалился, громко хрустя ветками, лежащими на земле. Руам остался стоять рядом…
Разговор прервался. Нара смотрела в сад. Сагюнаро повернулся в другую сторону. Там ощущался отголосок присутствия чужого существа. Не так давно здесь, в глубине храма, жил хранитель. Довольно сильный. Судя по эманациям, земляной дух. Но больше его не было. Покинул святилище, после того как маги захватили храм, или оказался изгнан.
Одержимый вдохнул свежий воздух, почуял запах старой краски, сухой ткани, добрался до конца зала, протянул руку, касаясь кончиками пальцев грубого полотна, натянутого поверх досок, провел, угадывая очертания рисунка.
— Это сасори. Похож на дракона и скорпиона одновременно, — прозвучал за спиной голос Нары. — Серый с белой гривой. Длинное тело. Голова напоминает лошадиную, с большими, круглыми глазами навыкате.
— Он сам ушел или его изгнали?
— Ушел, когда заклинатели этого храма были убиты.
Сагюнаро повернулся к девушке, и ее шима, испуганный этим стремительным движением, снова задергался.
— Нас пытаются остановить? Оказывают сопротивление?
— Нет. Просто умирают. Или бегут.
— Тогда мы должны сделать это сами.
— Как?
Сагюнаро промолчал. Но тень решения, пока еще смутная и невнятная, блуждала совсем близко…
Она была рядом и сейчас, когда он стоял под воротами, ведущими к деревянному храму Нарры.
— Эй! — Ари повела ладонью перед лицом шиисана, и он очнулся от воспоминаний. — Ты ушел куда-то слишком далеко. Вернись.
Сагюнаро посмотрел на нее — тонкая красная тень, над которой парит черное облако пленного духа, затем перевел взгляд на дрожащий маленький силуэт, вспыхивающий острыми иглами страха. Маг вспомнила о девочке и с досадой повернулась к ней.
— Убирайся отсюда! Живо, пока я не передумала!
Маленькая продавщица картинок бросилась прочь.
— Почему ты ее не убила? — без особого любопытства спросил Сагюнаро, но обычно не в правилах этого мага было оставлять живых свидетелей.
— Я была такой же жалкой девчонкой из низшей касты, — произнесла женщина задумчиво. — Ты спускался из храма в Румунг и видел. Жалкая, трусливая, грязная, забитая тварь. Все изменилось, когда у меня проявился дар и меня нашел Сикх. Но знал бы ты, как мне пришлось ломать себя, чтобы не ползать с униженным благоговением в грязи у его ног. Смотреть в глаза, идти рядом, отвечать на вопросы… Я до сих пор себя ломаю.
Она хрипло рассмеялась и резко развернулась, взметнув алым подолом пыль на земле.
— Идем. У нас много работы.
Ари села в колесницу, оглянулась на Сагюнаро:
— Прокатишься со мной?
Он запрыгнул на подножку, и повозка сорвалась с места.
Дорога широкой песчаной рекой вливалась за первые ворота. Мощные столбы поддерживали тяжелые перекладины, под которыми висел массивный алый фонарь, перевитый золотыми цепями. Солнечные отсветы играли на отполированном металле.
Ари запрокинула голову, проезжая под ним, рассмеялась, когда отразившийся от него солнечный отсвет уколол ее в глаз.
— Богатый храм. Хочу поскорее увидеть, так ли он великолепен внутри.