Урман кивнул и тут же поморщился от боли.
– Совсем с головой не дружишь?!
Торн ничего не ответил. Окинув взглядом окрестности, он помрачнел. Привычная панорама логрианского города изменилась до полной неузнаваемости. Большинство зданий рухнуло. Целые кварталы стерты в пыль. Повсюду кружит пепел. Над кратерами хмурые тучи подсвечивало багрянцем. На фоне тотальных разрушений были хорошо видны места падения инопланетных кораблей. Их обломки высились чадящими горами деформированного металла. Сеть из пяти порталов не отключилась. Озеро тьмы по-прежнему оставалось на месте.
– Ну и куда теперь? – Никита подавленно озирался.
Урман собрал логры, протестировал их, соединив в простейшую конфигурацию. Запись событий сохранилась. Значит, не зря рисковал, оставаясь на верхних этажах здания.
– Пойдем к ближайшему месту крушения, – он взглянул на диспейсера, хотел что-то добавить, но промолчал.
– Думаешь, не выдержу? – по-своему истолковал его взгляд Никита. – Обузой стану?
Больше всего он страшился остаться один.
Урман исподволь наблюдал за диспейсером. Затравленный, рыскающий по сторонам взгляд, побелевшие пальцы, вцепившиеся в «АРГ-8», нервный тик, подергивающий мускул правой щеки, – психика парня едва не надломилась.
– Сначала оружие чистим. – Урман уселся на камень, принялся разбирать «АРГ-12». – Пыли слишком много. Заклинить может.
Он и сам находился не в лучшей форме.
Пережитое по-прежнему плохо укладывалось в голове. «Кто начал Смещение? – спрашивал себя полковник, но ответа не находил. – Что с флотом? Почему нет связи на гиперсферных частотах? – Положение выглядело совершенно отчаянным, к мыслям примешивалось постоянное острое беспокойство. – Почему бездействует гарнизон Первого Мира? Где люди? Что с ними стало?»
После боя над городом разлилась тишь. Лениво накрапывал дождь. Облака клубились, обещая скорый ливень.
Урман закончил сборку, вогнал магазин в рукоять.
– Готов? Тогда пошли.
* * *
Спускались молча. Руины этажей серели свежими оползнями. Красноватые сумерки нагоняли жуть.
– Нет, не понимаю! – Диспейсер первым нарушил молчание. Он никак не мог успокоиться. – Ну, ответь, зачем самому, добровольно лезть на рожон?! Ты действительно хотел попасть внутрь их корабля? Псих, что ли? – Ему остро вспомнилось, как невидимые лучи хватали инсектов. Ну и где теперь насекомые? Размазаны в кровавое месиво?
– Была реальная возможность установить контакт, – скупо ответил Урман.
– С ними?! – Никита запнулся, от избытка чувств указал на тотальные разрушения, причинные кораблями пришельцев.
– Пока не сработали логрианские защитные устройства, пришельцы вели себя вполне адекватно исследовательской миссии. Ну, за исключением их первого корабля, открывшего огонь в сторону гор. Только это могла быть ошибка, и они сразу ее осознали. Прекратили атаку, ты ведь сам это видел.
– Адекватно? Да они хватали всех подряд!
– А как бы ты повел себя, попав на незнакомую планету? Стал бы собирать образцы для анализа?
– Ну, ты сравнил! – искренне возмутился диспейсер.
– А почему нет? Ну, подумаешь, убил пару букашек, случайно растоптал, к примеру, муравейник, наступив на трухлявую палку.
– Ой, вот только этого не надо, ладно? Муравьи, бактерии! Не начинай! Они что, город вообще не заметили?!
– Не исключаю. Корабли могли нести на борту лишь автоматические системы.
– И значит, надо рискнуть? – допытывался Никита. – Как в омут с головой?! Зачем?!
– Вряд ли поймешь, – Торн не хотел вступать в спор. Начатый диспейсером разговор выглядел бессмысленным, неуместным, но он все же добавил: – Здесь граница между мирами, понимаешь? При каждом Смещении я сталкивался с чем-то подобным, хоть и не в таких масштабах, конечно.
– И контакт устанавливал?
– Бывало.
– Ну, и с кем, например?
– С норлами. Три года назад.
– Что, серьезно?!
– Если не веришь, зачем вообще спрашиваешь?
Диспейсер притих. В большинстве случаев он Урмана просто не понимал, словно они разговаривали на разных языках.
– Все равно, глупо так рисковать!
Торн ничего не ответил, и разговор угас. Каждый остался при своем мнении.
По мере спуска становилось темнее. Здания, образующие изогнутую улицу, значительно проредило, но застывший закат и густая облачность погрузили мир в сочно-фиолетовые сумерки.
Угловатые обломки громоздились на проезжей части. Никита встревоженно озирался, но руины будто вымерли. Вокруг по-прежнему царила гнетущая тишина, в которой единственными звуками был шорох их собственных шагов да редкий перестук срывающихся камушков. Диспейсер невольно вздрагивал, но тут же брал себя в руки.
Урман свернул в пролом, избирая наикратчайший путь. Никита последовал за ним. Идти стало труднее, теперь им приходилось карабкаться по свежим каменным осыпям, следовать анфиладами полуразрушенных залов, боком протискиваться в теснинах изогнутых коридоров, постоянно рискуя угодить под очередной обвал или того хуже – внезапно нарваться на перепуганных и озлобленных обитателей здешних мест, но диспейсер помалкивал, всеми силами старался не выказать гложущего страха, не отстать от Урмана, пока не поймал себя на подражании.
Внезапное наблюдение сильно разозлило Никиту. Он понял, что во многом копирует действия полковника, двигается, как он, так же держит оружие, бросает короткие цепкие взгляды по сторонам, но был ли от этого толк?
Да никакого! Плотная тьма прилегающих помещений не позволяла ничего разглядеть, только давила на психику, нагнетая и без того мрачную, нервозную обстановку.
Урман внезапно остановился.
– Уже близко, – обронил он. – Молодец, грамотно движешься. Видишь, впереди пролом? – полковник жестом обозначил направление. – За ним начинается разрушенный квартал. Подберемся скрытно, понаблюдаем. Только без глупостей, понял? Без моей команды ни шагу.
Никита с усилием кивнул. Внутри словно струна натянулась. Кончики пальцев вдруг начало покалывать, по венам прокатилась волна неприятного обжигающего тепла.
– Не отставай. – Урман, осторожно ступая, направился к пролому.
* * *
В темном предзакатном небе парил одинокий амгах. Пока они пробирались через руины, стало немного светлее, тучи у горизонта заметно поредели. Сочно-сиреневый сгусток пламенел низко, просвечивая сквозь слоистые облака. С момента Смещения его положение не изменилось.
В этой части города не уцелело ни одного здания. Фрагменты чужого корабля покоились на дне глубокой, образовавшейся при крушении котловины. Там ярко сияли источники искусственного освещения, сновали какие-то плохо различимые фигуры.