– Да! Я слушаю, – вернувшись к машине и взяв трубку, с нотками раздражения в голосе, на американизированном грубоватом английском недовольно откликнулся тот. Немного послушав своего собеседника, он гневно отчеканил:
– Как вы могли их упустить?! Они уже наверняка в Испании! Бездельники! Всех выгоню с работы и отдам под суд! Я сейчас на пограничном посту, попытаюсь выяснить, не проезжали ли они здесь. А вы – быстро за мной! Немедленно!
Вернув телефон, мужчина подошел к пограничникам и небрежно отвернул левый ворот пиджака, что должно было означать предъявление служебного жетона. Правда, те ничего так и не успели заметить, а попросить показать жетон как следует почему-то то ли постеснялись, то ли побоялись.
– Доброй ночи, джентльмены! – на англо-португальской смеси заговорил поздний гость, окидывая пограничников пронизывающим, пристальным взглядом. – Рольсон, комиссар полиции округа Колумбия, Юнайтед стейтс. Скажите, здесь в ближайшие пятнадцать минут не проезжал автомобиль «Рено» черного цвета, в нем двое мужчин и женщина? Его номер… – заглянув в блокнот, незнакомец назвал номер машины, которую пограничники и в самом деле видели совсем недавно.
– Да, господин комиссар, – поспешно кивнул пограничник с лейтенантскими погонами. – Они проехали здесь незадолго до вас.
Столь же старательно кивнул и его напарник-сержант.
– Вы их останавливали для досмотра? – уже с металлом в голосе придирчиво спросил незнакомец, буквально впиваясь взглядом в лицо отчего-то растерявшегося офицера.
– Нет, господин комиссар, – уже начав давиться словами, оробело заговорил тот. – А-а-а… Явных причин для досмотра этой машины и пассажиров не имелось, и мы сочли, что, согласно положениям шенгенских соглашений, не имеем повода их задерживать. А что? Их надо было…
– Разумеется! – ледяным тоном сказал незнакомец. – Лейтенант, вы хотите к пенсии стать хотя бы майором? Боюсь, при таком отношении к службе эти погоны вы не поменяете никогда. Разве что на сержантские… Черт знает что тут у вас творится! Какой-то кретин превратил мой «Линкольн» в кучу металлолома, и мне теперь приходится вести погоню на этой ржавой жестянке. Теперь вы прошляпили… О вашей халатности мною будет доложено вашему начальству. Безобразие!
Что-то ворча по-английски, суровый комиссар, сопровождаемый горемычными взглядами пограничников, сел в машину, и «БМВ», с ухарской пробуксовкой рванув с места, помчался дальше, даже не задержавшись у испанского поста.
Когда пограничные посты остались позади, в кабине раздался громкий хохот. Крячко, мотая головой, без конца повторял:
– Ну, вы даете! Ну, вы даете!..
– Да, Алексей Юрьевич, нагнали вы страху на погранцов, – взглянув через зеркало заднего вида на оставшийся далеко позади пограничный пост, со смехом констатировал Гуров. – Теперь будут шерстить все машины подряд.
– Ничего, это им только на пользу, – улыбнувшись, как бы про себя произнес Смирнов. – Теперь лейтенант гарантированно до майора дослужится. Как там у нас с горючим-то?
– Литров пять еще есть, – сообщил Лев, посмотрев на указатель. – Надо бы подлить.
– Вон, кстати, впереди заправка, – Алексей Юрьевич указал взглядом на высокие мачты фонарей, вынырнувшие из-за непроницаемо-черных деревьев, растущих вдоль трассы. – Думаю, там найдется и какая-нибудь столовая. Дело уже к утру, подкрепиться не помешает.
…И вновь под колеса полетели нескончаемые мили образцово гладких европейских шоссе, ухоженных и вылизанных даже в Пиренеях, чем-то очень похожих на Кавказ. Сменяя друг друга за рулем, ближе к обеду наши путешественники пересекли границу Испании с Францией. Здесь уже никаких представлений они не устраивали, проехав через пограничный пост с надменно-непроницаемыми лицами, давая этим самым понять, что персоны они из числа особо важных и связываться с ними – себе в убыток.
– Вот вам и подтверждение того, что смелость города берет, а здоровая, мотивированная наглость – границы, – философски заключил Лев, миновав последний пограничный пост.
Теперь до самого Гавра, на всем протяжении более чем тысячекилометрового маршрута, пограничников у них на пути не предвиделось. В этот город Алексей Юрьевич собирался попасть по нескольким причинам. Первая, и основная, – в Гавре он надеялся найти хозяина явочной квартиры еще прежней, советской разведслужбы, который мог состряпать им липовые документы. Волей случая оказавшись людьми, не имеющими никакой документальной идентификации, они стали, по сути, заложниками этого своего бесправного положения.
Зная, что их уже гарантированно ищет натовская контрразведка, которой плевать на розовые слюни правовых «общечеловечески-либеральных» рассуждалок трибунных политиков; зная, что они в любой момент могут оказаться в каком-нибудь церэушном аналоге Гуантанамо, откуда им уже не выбраться вовек, Смирнов трезво рассудил: нужно во что бы то ни стало вернуться в Англию. Но поскольку Великобритания в Шенгенскую зону не входила и въезд туда был возможен лишь по загранпаспорту с визой, такие документы где-то нужно было раздобыть.
Впрочем, у наших путешественников была прямая возможность еще в Испании махнуть прямым курсом в Мадрид, где натовцы поджидать их могли едва ли, чтобы там явиться в российское посольство и разом поставить точку на своих весьма опасных приключениях. Но не таков был человек отставной российский разведчик Алексей Смирнов, который смог бы уехать домой, не сказав в соответствующей форме «гуд бай» тем мерзавцам, которые организовали похищение их компании, дабы где-то в далеких знойных странах предать всех троих немыслимой, нечеловеческой казни. Его спутники, которым он рассказал о своих планах, полностью с ним согласились, и поэтому, отринув мечты о покое в домашних стенах, они выбрали новый тур приключений, вполне возможно, куда более опасных, нежели те, что им уже довелось пережить.
В Гавр они прибыли утром следующего дня. Из предосторожности оставив машину за городом, на такси добрались до центра города, откуда на автобусе – предосторожность превыше всего! – отправились на одну из его промышленных окраин.
Гавр оказался городом не очень большим. Как пояснил Алексей Юрьевич, по численности населения он был сродни какому-нибудь крупному российскому райцентру. Как заметили Лев и Стас, здесь преобладали четырех– и пятиэтажные дома довольно-таки давнишней постройки. Проезжая по мосту через впадающую здесь в океан Сену, через центр города с обилием фонтанов и авангардистских железных скульптур, они дивились особенностям французской архитектуры.
Прибыв в чистенький старомодный квартал, они вышли у трехэтажного дома и, поднявшись на верхний этаж, позвонили в дверь, обшитую лакированным деревянным шпоном. На звонок вышел пожилой мужчина, ровесник Смирнова, который удивленно воззрился на незваных гостей. Приятельски улыбнувшись, генерал что-то сказал по-французски, и хозяин квартиры, тихо ахнув, кинулся его обнимать.
– Джозеф! Джо-о-зеф!.. – без конца повторял он.
Они вошли в типично холостяцкое жилье, и Алексей Юрьевич, подойдя к столу в небольшой, хорошо обставленной гостиной, начал выгружать купленные по пути продукты и бутылки вина. Наблюдая за ним, хозяин квартиры всплеснул руками, заговорив с оттенком укора. Как могло явствовать из его слов, он упрекал своего гостя в том, что тот не дал возможности ему самому в полной мере явить гостеприимство.