Лютер осмотрелся, выглянул на улицу, затем сорвал дерево с крыши машины и вытащил его через гаражную дверь на задний двор, туда, где уже никто не мог его видеть. Хотел было поднести к сосне спичку и поджечь — с глаз долой, из сердца вон, — но времени на это просто не было.
К счастью, Нора уже уехала. Лютер вошел в дом и едва не налетел на целую гору коробок, которые она сняла с чердака. Все коробки были аккуратно подписаны: новые игрушки, старые игрушки, гирлянды, лампочки для елки, лампочки для украшения двора и дома. Всего девять коробок, и он должен распаковать их и украсить елку. На это могут уйти дни.
Какую еще елку?!
На стене у телефона была прикреплена записка с фамилиями четырех супружеских пар, которым он должен позвонить и пригласить. Это были самые близкие друзья, которым вполне можно было бы сказать прямо: «Послушайте, мы пропадаем. Блэр неожиданно вернулась домой. Так что простите нас и приходите».
Ничего, он позвонит им позже. Правда, в записке было сказано, чтобы он сделал это незамедлительно. И вот Лютер набрал номер Джина и Энни Лаэрд, возможно, самых старых и близких друзей в этом городе. К телефону подошел Джин, и ему пришлось орать во весь голос, перекрывая царивший в доме гвалт.
— Внуки! — крикнул он. — Приехали, все четверо. Скажи, старина, у тебя не найдется еще одного местечка на твоем круизном корабле, а?
Лютер стиснул зубы, а затем торопливо изложил события последних нескольких часов. И пригласил Лаэрдов в гости.
— Вот так сюрприз! — заорал Джин. — Так, выходит, она прямо сейчас приезжает?
— Да.
— И не одна, а с перуанцем?
— Ты все правильно понял. Мы никак не ожидали. Так что давайте, ребята, выручайте, подваливайте.
— Извини, старик, но к нам съезжаются родственники из пяти штатов.
— Вот и хорошо, они тоже приглашены. Нам нужна толпа.
— Погоди, пойду спрошу Энни. Позже перезвоню.
Лютер в сердцах бросил трубку, взглянул на девять огромных коробок, и тут его осенило. Может, то была и не слишком хорошая идея, но других в данный момент просто не оказалось. Он бросился в гараж и посмотрел через улицу на дом Трогдонов. Их багаж уже в фургоне, на крыше были закреплены лыжи. Вот из гаража показался Уэс Трогдон с рюкзаком. Закинул его в фургон. Лютер перебежал через лужайку Бекеров и крикнул:
— Эй, Уэс!
— Привет, Лютер, — рассеянно ответил Трогдон. — Веселого тебе Рождества.
— Взаимно, Уэс. — Лютер приблизился к фургону. Он понимал, что промедление смерти подобно. Надо действовать нахрапом. — Послушай, Уэс, у меня тут одна проблема...
— Мы уже опаздываем, Лютер. Должны были выехать два часа назад. — Один из маленьких Трогдонов обежал фургон, целясь из лазерного ружья в невидимого врага.
— Погоди минутку. — Лютер изо всех сил старался сохранять спокойствие, ненавидя себя за то, что выступает в роли просителя. — Блэр звонила. Всего час назад. Она приезжает домой. Мне нужна елка.
Озабоченность на лице Уэса сменилась улыбкой. А потом он громко расхохотался.
— Понимаю, все понимаю, — стыдливо пробормотал Лютер.
— Ну а загар-то куда теперь денешь, на кой он тебе? — вопрошал Трогдон между приступами смеха.
— Ладно, это не главное. Послушай, Уэс, мне позарез нужна елка. Я ездил, все уже распроданы. Могу позаимствовать вашу?
Откуда-то из глубины гаража донесся истошный крик Триш:
— Уэс! Какого черта? Ты где?
— Да здесь я, здесь! — рявкнул он в ответ. — Так тебе нужна моя елка?
— Да. Обязуюсь вернуть до вашего возвращения. Честное слово.
— Странно как-то...
— Да, согласен, но другого выхода просто нет. Ведь всем остальным соседям елки будут нужны сегодня и завтра.
— Ты это серьезно, что ли?
— Серьезнее некуда. Ну давай же решайся, Уэс!
Уэс достал из кармана кольцо с ключами, отделил два, от гаража и дома.
— Только Триш ни гугу, понял?
— Богом клянусь. Ни слова.
— А если разобьешь какую-нибудь игрушку, нам обоим конец.
— Она ничего не узнает, Уэс, обещаю.
— Смешно все это.
— Вот только мне не смешно.
Они пожали друг другу руки, и Лютер поспешил обратно в дом. Он уже подходил к двери, как вдруг во двор к нему вкатил Спайк Фромейер на велосипеде.
— Из-за чего сыр-бор? — осведомился он.
— Прости, не понял?
— Ну, вы и мистер Трогдон.
— Послушай, а тебе какое собственно... — начал было Лютер, но вовремя сдержался. Он понял, что без помощников ему не обойтись. Сейчас ему нужны союзники, а не враги. И Спайк вполне способен сослужить добрую службу. — Послушай, Спайк, дружище, — заискивающим тоном начал он, — мне нужна помощь.
— А что стряслось?
— Трогдоны уезжают на неделю, и я обещал сохранить для них елку.
— Зачем это?
— Ну, видишь ли, новогодние елки часто загораются, особенно если перегружены лампочками. Вот и мистер Трогдон очень беспокоится, как бы чего не случилось с его деревом. Боится, чтобы оно не перегрелось и все такое. Ну и я обещал подержать его елку у себя дома. Несколько дней.
— Так почему просто не выключить лампочки?
— Да там запутанная система проводки. Опасно выключать. Так ты мне поможешь? Плачу сорок баксов.
— Сорок баксов? Договорились!
— Нам нужен небольшой фургончик.
— Возьму у Клеммов.
— Давай поживей. Но только никому ни слова.
— Почему?
— Это входит в наш уговор, понял?
— Ладно. Как скажете.
Спайк укатил выполнять задание. Лютер глубоко вздохнул и оглядел Хемлок-стрит. Он был уверен, за ним наблюдают десятки глаз, как наблюдали и подглядывали всю предшествующую неделю. Как же получилось, что в глазах соседей он превратился в злодея?
Почему трудно жить по-своему, поступать не так, как все, хотя бы раз в жизни? Сделать такое, на что никто другой не осмеливается? Почему его вдруг возненавидели и стали презирать люди, с которыми он все эти годы поддерживал хорошие отношения?..
Что бы там ни произошло в ближайшие несколько часов, мысленно поклялся Лютер, он лучше умрет, чем пригласит соседей на вечеринку. Во-первых, они и сами не придут, поскольку заняты. Во-вторых, он не доставит им удовольствия ответить на приглашение отказом.
Второй звонок Лютер сделал Элбритонам, старым знакомым по церкви, которые жили в часе езды от Хемлок-стрит. Лютер повторил свою печальную историю, и, когда закончил, Райли Элбритон покатывался со смеху.