– Мы договорились, я определяю, что надо, а ты мне объясняешь, как это сделать. Не психуй, пошли обедать.
– Не пойду, я ничего проглотить не могу. Кто он, мы не знаем.
– Предположительно Данин Вадим Леонидович, пятьдесят пятого года рождения, рост сто семьдесят шесть, русые волосы, светлые глаза, лицо овальное, особых примет не имеет.
– Почему до сегодняшнего дня не составлен словесный портрет?
– Отвечать или не стоит? – поинтересовался Крячко.
– Дача. Загородная резиденция министра, где собираются политики фашистской националистической окраски. Там Артем, но он молчит.
– Политики – болтуны, которые делят шкуру живого медведя. К террористу ни один из них не может иметь отношения, не станет использоваться в качестве связного, ты это отлично знаешь. Артем лишь рядовой, правда, он контактирует с майором Суховым. Фигура интересная, но он использовался лишь на стадии добычи наличных денег.
– А Павел Усов, человек оперативно грамотный, его убрали из резиденции, якобы собираются выдвигать в кандидаты. Он человек полностью зависимый, хороший конспиратор...
– И личный враг полковника Гурова, – перебил Крячко. – Вот организовать покушение на тебя Усов способен, а для связи с законспирированным террористом не годится. Он слишком засвечен и скомпрометирован. Уж если идти по этому пути, то бывший полковник Управления охраны Егор Владимирович Яшин подходит больше. Его отстранили, убрали в тень, о Яшине все забыли.
Гуров смотрел на друга внимательно, кивал согласно, однако возразил:
– Яшин трус.
– От связника требуется тщеславие, стремление возродиться, подлость, беспринципность, отнюдь не храбрость.
– Как к нему приблизиться?
– Ты знаком с его любовницей Вероникой Ждан. Она баба кремень, но на мужиков падкая. А ты настоящий мужик.
– Не говори глупости и дай команду немедленно проверить, выезжал ли Яшин в последние месяцы за кордон.
– Словечки у тебя совковые. За кордон! Давно нет никакого кордона.
– Вызови на связь Артема. Он вторые сутки молчит.
– Не беспокой его. Лев Иванович, – возразил Крячко. – Артем – опер грамотный, раз не звонит, следовательно, не считает нужным.
– Хорошо, выждем, – согласился Гуров. – Ты проясни, как живет Яшин, можешь даже встретиться с ним, поговорить, ведь дело по убийству Скопа так и не закрыто. Если я решу нанести визит Жданам, ты вроде бы подготовишь почву. А я поеду в ЦУМ, взгляну еще раз, чем мог интересоваться разыскиваемый.
* * *
Вадим Данин, по кличке Кобра, расхаживал по ЦУМу и думал не о предстоящем взрыве, вспоминал молодость, каким был этот магазин много лет назад и как он, Вадька, любил покупать здесь мороженое. Такое вкусное мороженое продавали только здесь и в ГУМе. Вафельный стаканчик с вкуснющим шариком наверху.
Магазин было не узнать, мороженым на первом этаже торговали, но он решил не разрушать сладостные воспоминания, прошел мимо. Все здесь не так, все иначе. Данин вспомнил плотные нескончаемые людские потоки еще в Ницце, где состоялся его первый предварительный разговор о возможном заказе и работе в Москве. Тогда он сразу и подумал о ЦУМе с его многолюдьем и бестолковой суетней. Представил себе тетку-мороженщицу, ее голубую тележку, в которую легко загрузить любое количество взрывчатки. ЦУМ, как обезумевшее скопище приезжих, жаждущих купить, купить во что бы то ни стало, и уже неважно что, уж точно не то, о чем мечталось в далекой глухомани, обсуждалось на семейном совете, записывалось, тут же вычеркивалось и снова записывалось на бумажках, утерянных сразу по прибытии в Москву, еще задолго до появления в ЦУМе.
Магазин поразил Данина чистотой, прозрачностью витрин и внутренних перегородок. Он много перемещался по миру, бывал в странах богатых и спокойных, где не работал, а отдыхал, случалось, заходил и в магазин. Конечно, в них было стерильно чисто, но европейские, да и неевропейские магазины отродясь не являлись, даже отдаленно, ЦУМом.
“Сюда, пожалуй, приходить не надо”, – думал он, профессионально оценивая огромные светлого металла контейнеры на колесиках. Хорошие емкости, выше человеческого роста, туда можно что угодно положить. Вон три ящика стоят, может, с товаром, может, и пустые. Надеть рабочий халат и кати куда хочешь, никто не спросит, никому не нужно. Россия. Новый порошок для мытья стекла приобрели, пылесосы купили, а культура быта и привычка к порядку не продается.
Кобра смотрел на бесхозные контейнеры, думал, что большие ящики на колесах – вещь для него крайне полезная.
Сыщик Гуров, который перестал спать, почти ничего не ел, искал Кобру, в этот момент стоял от него метрах в тридцати, не более, смотрел на те же ящики и думал о том же, о чем и террорист.
Кобра зашел в парфюмерный отдел, решил купить новой сожительнице духи.
Сыщик отправился искать обувной отдел, хотел выяснить, сколько стоят приличные уличные туфли.
Данину-Кобре ЦУМ не понравился, взрыв в этом универмаге – происшествие, которое не потрясет людей. Конечно, жертв будет много, пройти в подвалы торгового здания не просто, но вопрос решить можно, и заложить взрывчатку в основание здания и в торговые залы не так уж и трудно. Но магазин есть магазин, и его взрыв – событие не экстраординарное. В причинах теракта начнут искать коммерческие причины, убийство из-за денег тривиально, даже обыденно. Кобре нужно иное, ему поставили задачу потрясти людей жестокостью и бессмысленностью содеянного. И Абба, с которым Данин работал второй десяток лет, впервые не выплатил все деньги вперед, а дал лишь четверть, сказав, что остальное террорист получит после работы и в зависимости от результата. Правда, два миллиона долларов Данин никогда раньше и не запрашивал.
Впервые вопрос о работе в Москве обозначился, когда Данин и Абба летом этого года встретились в Ницце. Кобра не работал уже два года, последняя его акция была проведена в Южной Америке, где он взорвал машину одного дипломата.
Неожиданно Абба на очередной встрече сказал:
– Нами интересуется Интерпол, занимайся коммерцией, нужно будет – найду.
Между ними была установлена сложная, хорошо законспирированная система связи. Они оба много разъезжали по свету, но найти друг друга могли достаточно быстро. В случае необходимости Данин посылал открытку в Вашингтон, а Абба отправлял свои послания на Канарские острова, конкретно на остров Тенерифе, где на скромной вилле жила немолодая супруга Кобры, в недавнем прошлом одинокая вдова, безумно влюбленная в своего молодого русского супруга-красавца. Вадим хотя и не был уже молод, но для своих сорока лет выглядел прекрасно, он никогда не был красив, скорее его внешность можно было назвать заурядной, но женщинам нравился. Далеко не атлет, он имел сухощавую стройную фигуру, обычное простоватое лицо, но удивительно светлые прозрачные глаза, взгляд которых буквально завораживал женщин, да и на мужчин производил впечатление. Известно, дети впечатлительны, чутки и часто очень точны в своих оценках. Вадька Данин получил свою кличку Кобра в классе пятом или шестом. На уроке зоологии показывали фильм о змеях, оператору удалось снять кобру очень крупно, она практически смотрела в объектив, то есть прямо в глаза зрителю.