– Заткнись, – одернул Серый и поправил ему котелок, – нэпман липовый. Рот закрой, железные зубы за версту видать.
Хват хмыкнул и одернул свою извозчичью поддевку.
– И ты заткнись. Извозчику в присутствии господ ржать не полагается. Наградил господь бог помощничками.
Серый зло оглядел подручных. Сейчас бы вместо них Цыгана и Сержа. Ребят – во фраки, а самому Серому – на козлы. Такой тройке не то что через всю Москву – до Питера можно безбоязненно ехать. Сейчас подойдет самый захудалый мент поближе, и тот разберет, что все эти тряпки – сплошной маскарад, а как задумано было!
Серый тяжело вздохнул и взялся за чемоданы.
– Пошли!
Пролетка стояла на месте. Налетчики разместили чемоданы. Хват сдернул с лошади торбу и влез на козлы.
– Трогай, – облегченно сказал Серый, обмахивая разгоряченное лицо котелком. – Дорогу хоть знаешь?
– Н-но, милай, – протянул Хват, чмокнул и дернул вожжи.
– Сядь глубже, – Серый грубо толкнул сидевшего рядом Валета, – надвинь шляпу на лоб. Если остановят, ты пьян в доску – и ни гу-гу. Понял?
Серый уперся подбородком в набалдашник трости и задумался под мерный цокот подков и мягкое покачивание пролетки. Что теперь делать, когда так блестяще разработанный план рухнул? В кармане три билета на экспресс, который уйдет без него. Серый хотел прямо с дела поехать на вокзал, оставить в подвалах Цыгана, Сержа и мальчишку-карманника, бросить отца Василия со всем его барахлом, пусть удавится, и укатить с подручными в Харьков. Все сорвалось. В конторе правления акционерного общества, к ограблению которого готовились давно, ни золота, ни денег почти не оказалось. Старик уверял, что должно быть не меньше ста тысяч.
Серый нащупал в кармане тоненькую пачку червонцев, вынул ненужные теперь билеты на поезд и, разорвав, выбросил. Он посмотрел в вороватые глаза Валета, блестевшие из-под обтянутого шелком котелка, и еле сдержался, чтобы не заорать во весь голос.
Кретин безумно рад добыче. Шесть чемоданов кожи, которые случайно оказались в конторе, – что они стоят по сравнению с тем, на что шел Серый! Кажется, в двух чемоданах первосортная кожа, но это опять товар, значит, опять зависимость от отца Василия. Доля, которая сейчас в руках у старика, значительно больше и бросаться ею глупо, надо возвращаться в сырой погреб, ждать старика, а главное – решать с Цыганом и Сержем. Если бы знать точно, кто из них мент. А может, и оба верные ребята? Но почему они так грызутся?
– Серый, мент! – прошипел Хват и поднял кнут.
– Шагом, идиот!
Серый сдвинул на затылок котелок и выпятил колесом грудь в крахмальной рубахе. Скосив глаза, он увидел в свете уличного фонаря две высокие перепоясанные ремнями фигуры. Серый встал в полный рост и, размахивая руками, запел:
Ах, на дворе такая стужа, Больше всего боюсь я мужа...
Он еще раз взмахнул руками и упал на колени вдавившегося в пролетку Валета.
– Ишь нажрался буржуйчик, – произнес сиплый голос. – Август, а у него на дворе стужа.
– Пронесло, – зашептал Валет.
Хват дернул вожжи, и пролетка покатилась быстрее.
“Так что же делать?” – вернулся к своим невеселым мыслям Серый. Нутром он верит Цыгану, а головой – Сержу. Если бы можно было оставить обоих. Классные ребята. Вчера он проверил Цыгана, оставил его на страже, а за углом спрятался Хват, но Цыган не попытался бежать. А ведь Серж его чуть не удавил, прямо в лицо сказал, что Цыган из уголовки, и предупредил рыжего Николая. Так почему он не попытался уйти? И чует Серый, что не уйдет, и спокойно оставил их обоих в подвале. Отобрал у обоих оружие и оставил под обоюдным присмотром. Уверен, глаз не спустят, не договорятся и не уйдут. Сидят сейчас, улыбаются, а сами готовы друг другу глотки перегрызть. Еще мальчишка там...
Серый посмотрел на Валета. Вот кому лафа. Сидит и наверное мечтает скорей забраться в темный сырой подвал и нажраться водки. Рисковать нельзя, придется убирать и Цыгана, и Сержа. А Пашка?
Серый повернулся к соседу.
– Америка на мокрое пойдет?
– Не-е.
– А если пригрозить?
– Может, и пойдет, кто его знает?.. Пригрозить, заставить парня убрать Цыгана и Сержа, связать ему руки двойным убийством и увезти с собой из Москвы. А как получить наличные со старика?
– Подъезжаем. Где выгружаться будем? – спросил Хват.
– На Мытной сверни в большой двор, – сказал Серый.
Когда остановились, он выскочил из пролетки и, пока подручные выгружали чемоданы, ходил, разминая ноги и обдумывая план возвращения под землю. Когда чемоданы были выстроены у сарая, а лошадь аппетитно захрупала соломой, Серый сказал:
– Хват, иди и проверь. Если порядок – возвращайся сюда, если нет, то уходи в другую сторону и обязательно стреляй, чтобы я слышал.
– Почему я? Почему не Валет? – заскулил Хват.
– Он в парадном костюме, дурак. Давай быстро. Когда Хват скрылся в темноте. Серый взял под уздцы лошадь, вывел ее на улицу и поставил в квартале от этого двора. Потом он сел в пролетку, взял в руки вожжи и зашептал:
– Иди в тот двор и спрячься. Если эта падла налетит на засаду, продаст и приведет ментов, стреляй и беги сюда. Мы успеем ускакать.
– Ну и голова у тебя. Серый, – восхищенно сказал Валет и ушел.
Серый развернул пролетку в обратную сторону, чтобы выехать в параллельный переулок. Он напряженно вслушивался в каждый шорох, чтобы при малейшей опасности влепить кнутом по лошадиной спине и скрыться. Но кругом было тихо, минут через пятнадцать появился Валет, и они благополучно перетащили чемоданы в подвал.
За столом веселились только Валет и Хват, они выпили сразу по кружке водки, сожрали по ломтю ветчины и, умиротворенные, разыгрывали в карты, кому наливать. Серж и Цыган водку не пили, сидели, лениво развались на стульях, чуть не дремали, но, если один закуривал или делал какое-то иное движение, другой тотчас же бросал на него настороженный взгляд. Серый, перебрасываясь с Пашкой ничего не значащими словами, следил за ними и все больше убеждался и все больше жалел, что обоих придется убрать. “Словно породистые псы, – думал он, глядя на поджарые, нервные фигуры “друзей”. – Умны, хитры и отважны. Не то что эти дворняжки, – Серый подвинул Хвату свою бутылку водки. – Какую охоту с такими зверями можно было бы устроить! Но кто из них в решающий момент схватит меня за горло?”
Серый повернулся к Пашке.
– Ты просил у меня денег, Америка?
– Не давай ему ни копейки, Игорь, – сказал Серж и потянулся. – Он без тебя убежать хотел.
– Редкая ты сволочь, друг детства. Что тебе, выслужиться захотелось? Договорились же молчать, паскудина, – Цыган отодвинулся от стола. – Не пойму, как таких в уголовке держат?
– Пашка? – хмуро спросил Серый.