— Папа, зачем ты его обидел? Папа, так нельзя! Ты хочешь мне горя? А говоришь, что любишь меня.
Полковник, кажется, хотел что-то возразить, но поток грязных ругательств не так просто было остановить, они вылетали из уст разъяренного отставника как бы сами собой. Вероника громко крикнула: «Прощай, папа! Больше я тебя видеть не хочу!» — и хлопнула дверью. Бураков бросился было вслед за ней, но Лариса удержала его, положив ладонь ему на плечо:
— Этим вы вряд ли поможете. На глазах полковника неожиданно выступили скупые мужские слезы. Он грустно, с обидой посмотрел во двор через окно и увидел, как его сестра обнимала на прощание племянницу. Вскоре машина выехала через открытые ворота, и хозяйка дома пошла закрывать их.
Потом она вернулась в дом и, не глядя на брата, принялась собирать со стола посуду. Бураков мрачно и насупленно наблюдал за ее действиями, а затем обратился к Ларисе:
— Ну вот что… что теперь делать?!
— Прежде всего успокоиться, — посоветовала Лариса. — Я думаю, ничего страшного не случится. Просто вам нужно помягче посмотреть на ситуацию и попытаться принять ее. Тем более если ваша дочь действительно ждет ребенка от Арифа.
При этих словах лицо Буракова перекосилось, но Лариса продолжала:
— Если вы не будете столь резки и категоричны, то все вполне может быть хорошо. Вероника вернется, и тогда постарайтесь наладить с ней отношения. И не мешало бы то же самое сделать с Арифом.
— Еще бы знать, что его зовут именно Ариф… — пробурчал себе под нос полковник и взглянул на Ларису. — Вам пока ничего не удалось узнать по вашим каналам?
— Я попросила своего знакомого сделать все, что в его силах, — пожала плечами Лариса. — Пока остается только ждать.
— А вы не могли бы ему позвонить? — попросил Бураков, которому ждать, как видно, не хотелось ни минуты.
Лариса со вздохом достала свой мобильник и набрала номер Карташова. Однако ей ответили, что Олега Валерьяновича нет на месте и уже не будет. Отключив связь, Лариса повернулась к Павлу Андреевичу:
— До завтра ничего не удастся выяснить. Так что я отправляюсь домой. И вам советую отправиться к жене. А завтра я вам позвоню. Все.
Бураков кивнул с недовольным видом, но спорить не стал. Лариса попрощалась с ним и хозяйкой и пошла к своей машине.
Наутро нетерпеливый Павел Андреевич позвонил ей сам. Услышав его голос, Лариса вынуждена была сказать, что еще не связывалась с подполковником Карташовым. Бураков долго и нудно упрашивал ее позвонить прямо сейчас, и Лариса в раздражении набрала номер Олега Валерьяновича. Того на месте снова не оказалось, и Бураков неожиданно сказал:
— Лариса Викторовна, у меня к вам другое предложение. Еще более выгодное для вас. Ариф Арифом, но мне важно вернуть дочь. Вернуть ее домой. А прежде ее нужно найти. Вот что меня сейчас больше всего заботит.
— И что же? — удивилась Лариса.
— Помогите найти ее, — умоляюще проговорил он. — Я уверен, что они поехали на дачу. Им больше некуда деваться! Я подумал над вашими вчерашними словами насчет того, что мне не стоит больше ругаться с дочерью, и решил вас попросить съездить туда. Понимаете, снова увидев ее с этим… я могу не сдержаться, опять вспылить и все испортить. А мне этого совсем не хочется. Прошу вас — найдите ее и уговорите приехать ко мне. Скажите, что я ни одного резкого слова ей не скажу, что я настроен очень мирно. Только пусть она приедет одна. Я вам заплачу обязательно, гораздо больше заплачу! Только привезите ее!
Таким голос полковника Лариса еще не слышала.
— А… если их там нет? — осторожно спросила она.
— Если нет… — растерялся он. — Да нет же, они должны быть там. Где им еще быть?
Бураков на некоторое время задумался, а потом почти радостно выдал:
— Если их там нет, значит, надо искать в Потакове. Там живет моя первая жена Антонина, мать Вероники. Она к этому прощелыге благоволит. Так что они могут у нее кантоваться.
— А если их и там нет?
— Ну, уж если и там нет, — вздохнул Бураков в трубку, — значит, приезжайте ко мне, и мы с вами обговорим все насчет поисков Вероники. Вы же должны знать, как их проводить?
— Вообще-то я чаще всего ищу преступника, а не пропавшего человека, — заметила Лариса. — И ищу не абы где, а вычисляю его кандидатуру. Здесь же совсем другой случай.
— Все равно, все равно, — не слушая ее, продолжал Бураков. — У вас есть опыт, и вообще вы умная женщина. Одним словом, поезжайте.
— Хорошо, — решительно сказала Лариса, — только на всякий случай я заеду к вам за ключом от дачи. Возможно, он понадобится.
— Конечно, — согласился Бураков. Ключ действительно понадобился — дача в Добрякове была пуста. Это было видно сразу. Лариса открыла ключом дверь и вошла внутрь. В течение получаса она внимательно осматривала дом. В комнате наверху ничего не изменилось, за исключением того, что из шкафа исчезла кое-какая одежда. Уже под конец своего осмотра Лариса догадалась заглянуть в корзину с мусором и обнаружила в ней железнодорожные билеты двухнедельной давности на имена Бураковой В.П. и Амирбекова P.O. Места находились рядом в одном купе.
«Ну и кто же он такой, неизвестный спутник Вероники? — начала размышлять Лариса. — „Амирбеков Р. О.“ совсем не похоже на „Арифа Гусейнова“. Остается два варианта: или Вероника ехала из Потакова в Тарасов с каким-то другим кавказцем, а именно с неким Амирбековым, или Гусейнов совсем не Гусейнов. И следовательно, Бураков прав; Ариф — темный человек, выдающий себя за другого».
Лариса вернулась в большую комнату и снова тщательно ее осмотрела. Теперь у нее сложилось впечатление, что мысль уехать пришла к Веронике и Арифу внезапно. Об этом свидетельствовал хотя бы тот факт, что они не взяли даже картины Арифа. Чего же они испугались? Неужели выходок несдержанного Буракова? Никаких зацепок, однако, кроме билета на имя Амирбекова, у Ларисы не было.
Направившись было к выходу, Котова вернулась еще раз и прямиком подошла к картине, поблескивавшей на мольберте не просохшими еще красками. При свете, проникавшем через стеклянные двери, кобальтовое пятно, то самое, которое художник наносил на холст при Ларисе, смотрело сейчас на нее внимательным синим глазом. Картина притягивала. Человек с вытатуированными на плечах погонами чему-то, казалось, цинично ухмылялся и даже как-то укорял. Ларисе неожиданно захотелось взять картину с собой и показать ее знающим людям. Если Ариф хоть как-то известен в тарасовской художественной тусовке, его руку должны узнать. Однако картина была чужой, и Лариса решила все-таки не уносить ее с собой. Да и краски еще не высохли, могли смазаться. Котова поступила по-другому: у нее в машине был фотоаппарат, и она сделала несколько снимков.
По дороге домой Лариса вновь заехала в «Экспресс-кафе». Будучи осведомленной о местных дозировках кофе, Лариса заказала тройную порцию. Толстуха за стойкой снисходительно оглядела посетительницу и с крайне недовольным видом поставила чашку на прилавок.