— Жалко!
— Еще бы!
— И тут вдруг Дениса осенила отличная идея. Он вывел Дашу на кухонный балкон и почти неслышным шепотом изложил ей эту свою идею.
— Понимаешь, эту запись, конечно, можно использовать и завтра. Скорее всего они это скушают, но… чем черт не шутит, вдруг скумекают и насторожатся?
— Ну?
— Надо изобразить, будто мы только что встали, сейчас утро…
— Поняла! Конечно, ведь то, что мы пишем, они и так слушают… Но где бы нам это сделать?
— Давай смотаемся ко мне! Нас двоих вполне хватит, тем более Юра твой все равно ночевать будет дома.
— А ты?
— Я буду с вами! До конца!
— Здорово! — обрадовалась Даша. И быстро изложила план Дениса на бумаге. Показала Стасу и Юре. Те одобрительно кивнули. Даша просила Юру не уходить, пока не приедет Герберт Францевич, чтобы не оставлять Стаса в одиночестве. Юра тут же согласился. Вот так продолжилось их знакомство, начавшееся с отчаянной потасовки.
— Слушай, Даш, а вдруг твоя мама приедет, когда там уже будет этот Герберт? — спросил по дороге Денис.
— Подумаешь! Для агента Интеллидженс Сервис это пустяки. Придумает что-нибудь или заранее они с бабушкой как-нибудь отвлекут маму. Но вообще мне ужасно страшно, — призналась Даша. — Как все получится? А вдруг этот агент вовсе и не агент, а просто хвастун?
— Да ты что? Видела, как он действовал? Как настоящий профессионал!
— Все равно мне жутко! И еще эти жучки… А потом, как мне быть завтра? Идти на работу?
— Надо с Гербертом посоветоваться… думаю, уже не надо… Зачем, если завтра или, на худой конец, послезавтра все и так развяжется?
— А если хозяйка не согласится звонить?
— Как же, не согласится она! Они ж ей еще триста марок пообещали! Послушай, Дашка, а ты могла бы сама позвонить, вместо хозяйки?
— Зачем? — удивилась Даша.
— Чтобы лишнего человека не втягивать в игру!
— Вообще-то да! Могу попробовать! Но все же не знаю, я уже забыла, как она говорит… Но если послушать…
— Это было бы здорово! И вообще, я, конечно, не знаю, что придумает профессионал, но я бы сделал так позвонил бы и сказал, что Стас объявился, живет на даче как ни в чем не бывало. И оставил бы на ночь открытой дверь. Они сунутся туда, а мы их повяжем!
— Сам же говоришь — они!
— Но нас же много! А можно еще и за Петькой смотаться!
— Да, Петька не помешал бы… Он такое удумать может…
— Слушай, у меня идея! Надо их опять приклеить!
— На даче?
— На даче! Дешево и сердито! Намазать подоконник и порог… И никуда они не денутся!
— Можно, конечно, — без особого энтузиазма отозвалась Даша. — Я, честно тебе скажу, Денисик, вообще уже ничего не понимаю… у меня просто нет сил…
— Даш, ты чего? — перепугался Денис. — Ты это брось… Ты же такая… сильная, храбрая, и вдруг разнюнилась…
— Нет, правда, Денисик, я больше не могу… Мне всех так жалко… И Стасика, и маму, и его отца… Ну, заловим мы еще одного-двух типов, и что? — Мы их расколем, все узнаем!
— И пойдем всей компанией на мафиозную группировку? Мне кажется, все просто сбрендили. И бабушка, и этот… Джеймс Бонд.
— Денис задумался.
— Но ты же так… так азартно все обсуждала… — растерянно проговорил он.
— А сейчас у меня опустились руки. Я не верю, что из этого будет толк! Мы вон троих уже сдали милиции, и что?
— Но вы же ничего ей не рассказали, милиции!
— И опять будем действовать на свой страх и риск! Ну, приклеим еще парочку бандитов… И еще кто-то следит за
— нами, жучки какие-то нацепили даже на мою ветровку! — И Даша вдруг расплакалась.
— Даша, прекрати! Ты что? Не смей!
— Денис усадил ее на первую попавшуюся лавку, она прильнула к нему и громко зарыдала. Он совершенно потерялся.
— Даш, ну перестань, пожалуйста, я тебя прошу! Как в таком настроении мы сделаем запись?
— Да не буду я никакую запись делать! Не смогу я играть! Понимаешь? Не смогу! Я устала! Устала! — и она продолжала рыдать у него на плече. От жалости к ней, от растерянности Денису самому захотелось плакать, но он знал, что нельзя. Ни в коем случае! И ему вдруг вся их затея показалась такой дурацкой… Подумать только, ведь первой она пришла в голову взрослому человеку, Дашиной бабушке… Хотя и ее можно понять, все они уже не сколько дней живут в таком чудовищном напряжении, которое хочется ослабить любым путем, даже самым нелепым… Но, с другой стороны, их поддержал не кто-нибудь, а настоящий агент Интеллидженс Сервис, пусть и бывший… Это чего-нибудь да стоит…
— Даш, послушай, но ведь если бы это было безнадежно, Герберт Францевич не ввязался бы в это дело! Он же понимает!
— Ничего он не понимает! Он в бабушку влюбился и сдурел!
— Ты так считаешь?
— Именно! Он перед ней покрасоваться хочет, мол, у него не только прошлое героическое, он и сейчас хоть куда! Герой! В огонь и в воду!
— И вдруг Дениса осенило. Он понял, как надо действовать, чтобы успокоить Дашу.
— Заткнись! — грубо оборвал он ее. — Сию минуту заткнись!
— Даша изумленно подняла на него заплаканные глаза. Денис, даже по словам взрослых, был на редкость хорошо воспитан, а к ней, она знала, он всегда относился очень нежно и бережно.
— Ты не смеешь опускать руки! Ты уже столько сделала, столько всего выяснила… И сейчас, когда всем нам надо быть заодно, ты вдруг расклюксилась! Ладно, поехали назад, толку от тебя все равно не будет, но хорошо, что эту истерику ты мне одному закатила, тебе надо было вы пустить пар! Выпустила? Отлично! Пошли!
— Куда?
— Как куда? К тебе! Нас же там ждут!
— А пленка?
— Что пленка? Сама же говоришь, что не сможешь…
— Да, не смогу… — призналась Даша. — Все равно получится так фальшиво, что никто не поверит, — всхлипнула она, но рыдания уже пошли на убыль. Денис выбрал правильный ход. — Но что мы скажем всем им?
— Ничего! Или все. Как хочешь.
— Лучше ничего говорить не будем… Скажем, что у тебя сломался магнитофон, ладно?
— Хорошо. Пусть будет так. Ну все. Отплакалась?
— Вроде да, — улыбнулась Даша. Улыбка была довольно жалкая. — Денисик, ты никому не скажешь?
— Идиотский вопрос. Что ж я, по-твоему, войду и скажу: «Ребята, Дашка струсила, ревела на улице в три ручья и вообще сдала все позиции». Похоже это на меня?