Тимур выпил коньяк и с любопытством посмотрел на меня.
— А девушка что же, ваша помощница? — с улыбкой спросил он. — Вот уж не думал, что такие милые девушки могут работать в милиции.
— Я не из милиции, — коротко ответила я. — У меня свой интерес.
Я не стала уточнять, что на самом деле являюсь журналисткой, подумала лишь, что Тимуру это и так было известно — тем более что именно он посылал Сергея с Толяном разобраться со мной.
Разговаривать мне не хотелось, в голове были мысли лишь о Сергее. Почему-то мне казалось, что мы не увидим его сегодня. Этот парень наверняка очень умен и хитер. Скорее всего, он что-то почувствовал и теперь постарается залечь на дно. И где его потом искать?
Чтобы отвлечься, я вытащила из сумочки сигареты и вопросительно посмотрела на Тимура. Тот тут же заулыбался вновь.
— Курите, курите! Ради бога, — он даже поднес мне золотую зажигалку и пододвинул пепельницу.
— Михаил Анатольевич, — я протянула Степанчикову пачку «Русского стиля», — угощайтесь!
Степанчиков протянул было руку, потом, смутившись, убрал ее и полез в карман. Он извлек оттуда пачку «Явы» и закурил. Лицо его при этом нахмурилось.
По нему было видно, что он нервничает, но очень не хочет этого показывать. Выкурив сигарету, он тут же потянулся за новой. Пальто свое Степанчиков так и не снял, хотя в комнате было довольно жарко.
Я скинула свой плащ и повесила на спинку стула. Степанчиков покосился на меня и последовал моему примеру.
— Тьфу! — выругался он, увидев забрызганные грязью полы пальто, и отвернулся к окну.
Тимур, несмотря на то что тоже был не совсем спокоен, несколько раз пытался завязать непринужденный разговор, но Степанчиков реагировал хмуро и односложно, а Морозов вообще отличался немногословием. Со мной же Тимур почему-то не разговаривал.
В томительном ожидании прошло минут двадцать. Я встала и прошлась по комнате, чтобы немного размяться. В этот момент открылась дверь и охранник доложил:
— Ребята вернулись.
— Пусть заходят, — сразу же ответил Тимур.
Вошли уже знакомый мне Толян в сопровождении еще одного парня, а вслед за ними Борзов. Как я и предполагала, Сергея вместе с ними не было.
— Ну что? — спросил Тимур.
— Нет его, — лениво ответил Толян, перекатывая во рту жвачку. — Соседи сказали, что как с утра уехал, так и не возвращался.
— Понятно, можете идти, — быстро сказал Тимур и закрыл дверь. — Ну вот видите, Михаил Анатольевич, — повернулся он к Степанчикову. — Нет его! Приезжайте завтра.
— Я думаю, он и завтра не появится, — подтвердил Степанчиков мои мысли.
— Это еще почему? — удивился Тимур.
— Есть причины, — многозначительно ответил Степанчиков. — Свалил он от тебя, проще говоря. Не нужен ты ему больше.
На лице майора появилось какое-то ехидное, почти злорадное выражение. Лицо же Тимура выражало явное недоумение.
— Короче, не буду я тебе ничего объяснять! — махнул рукой майор. — Увидишь сам — не появится твой Сергей!
— То есть как это так? — медленно протянул Тимур, и лицо его начало наливаться злобой. — Михаил Анатольевич, расскажите-ка мне, в чем дело? Этот парень должен мне деньги, и немалые.
— Да мне наплевать, сколько он тебе должен! — прокаркал Степанчиков. — Сегодня найден труп, и я уверен, что это работа твоего Сергея! Вот почему я его и ищу, а ваши дела мне до лампочки!
— Подождите, подождите, — заторопился Тимур. — Насколько я понимаю, вам необходимо его найти, но и мне тоже. В этом наши интересы совпадают. Михаил Анатольевич, давайте пойдем друг другу навстречу. У меня команда сильная, ваше ведомство также обладает возможностями, так что рано или поздно мы его найдем. Вопрос только в том, кто будет первым. Так давайте держать друг друга в курсе событий. Одним словом, если вы первыми находите Сергея, то сообщаете мне. Я с ним разговариваю как следует, после чего передаю его вам. В долгу я не останусь…
Степанчиков ничего не ответил на это предложение, только посмотрел на Тимура исподлобья, накинул свое заляпанное грязью пальто, некоторое время постоял, сунув руки в карманы, потом резко повернулся и вышел из комнаты. Я последовала за ним, Борзов с Морозовым тоже.
— Морозов! — вдруг повернулся майор.
— Да, Михаил Анатольевич?
— Останься. На всякий случай. Если до завтрашнего утра Забелин не появится, возвращайся. Держи меня на связи. Все.
Морозов кивнул и спокойно вернулся в комнату.
— Ольга Юрьевна, вас отвезти? — любезно спросил Степанчиков на улице.
— Да, пожалуйста, в редакцию, — устало сказала я, садясь в рубоповскую «десятку».
В редакции я первым делом прошла в кабинет и стянула с себя ботинки. Ноги мои сразу же почувствовали невероятное облегчение.
— Марина, — слабым голосом позвала я.
Маринка как верный адъютант немедленно появилась в дверях.
— Сделай мне, пожалуйста, чаю с лимоном, — попросила я.
— Чаю с лимоном? — вытаращила глаза Маринка. — Я не ослышалась?
— Нет, не ослышалась, — покачала я головой. — Я просто очень устала и хочу расслабиться. И садись рядом, поговорим.
— А мне что, тоже чай пить, что ли? — растерялась Маринка.
— Да пей что хочешь! — махнула я рукой и откинулась в кресле.
Маринка исчезла минут на десять. Она так давно никому не готовила чай, упиваясь собственным умением варить изумительный кофе, что процедура заваривания чая заняла у нее гораздо больше времени, чем это требовалось любому другому нормальному человеку.
Она вошла в кабинет с подносом и села напротив меня. Я отпила ароматного чаю и благодарно посмотрела на Маринку, которая из солидарности тоже налила себе чай.
— Что случилось-то, Оль? — взволнованная моим отклонением от традиций, спросила она.
— Да подожди ты! — отмахнулась я. — Сейчас мысли в голове уложатся, расскажу.
Маринка послушно углубилась в церемонию чаепития. Когда чашка моя опустела, я достала сигареты, протянула одну Маринке, вторую закурила сама.
— Позови-ка Виктора с Сергеем Ивановичем, — попросила я Маринку.
Вскоре она торжественно ввела в кабинет их обоих. Я потратила около часа на то, чтобы обрисовать им всю картину происшедшего. В сущности, загадок в этом деле не осталось, поскольку в виновности Сергея Забелина сомнений не было. Мотив — месть за смерть своего отца.
— Ну, собственно, все ясно, Ольга Юрьевна, за исключением одного: где же Сергей? — рассудительно произнес Кряжимский, выслушав меня.
Выпустив дым в потолок, я сказала: