— Игорь, мне через сорок семь дней нужно быть в Центре беженцев. Зафиксируй это напоминание. Первое напоминание — за пять дней до срока.
— Хорошо, а еженедельник — что, так и не научился использовать?
— Почему? Научился, просто продублировал.
— Хорошо.
Когда полчаса спустя искин космопорта вывел нас на расчетную точку, я сказал гагаринское «поехали» и дал мощности движкам. Через минуту мы ушли в гиперпрыжок.
* * *
В этот раз мы не ждали встречи с разозленным профсоюзом, если только от «Родена», поэтому сразу вышли из гипера в нужной системе. Параметры прыжка я рассчитал так, чтобы выйти с краю, так сказать, не вываливаться в середине рядом с астероидами. Вышли мы неподалеку от планеты, и я, тормозя передними маневровыми движками, ушел за нее и укрылся. Так, на всякий случай.
— Полное сканирование системы, — велел я.
Понятное дело, так мы сразу сообщим о себе, но честно говоря, я мало кого боялся.
— Фиксирую облучение боевым радаром, — сообщил Игорь. — Судя по спектру излучения, антарский корвет и что-то грузовое. Отзыв с корвета не наш. Но на запрос идет отзыв, название «Гроч», порт приписки — планетная система Друкол. Похоже, наши.
— Наемники, — сразу же определил я.
Почти в это же время на открытой общей волне меня стали вызывать.
— «Волчонок», ответьте «Грочу», — на экране, к моему большому удивлению, я увидел того самого пилота, что несколько дней назад купил у меня трофеи с разбитого корвета.
— «Волчонок» на связи.
— Назовите причину посещения системы?
— Забрать обнаруженный шахтерский корабль.
— Принято. Можешь проползать мимо.
— Денис, наблюдаю движение в нашу сторону четырех объектов. Судя по скорости и облучению, это штурмовики «Ласка». Звено.
— Этот грузовик — «наседка», — согласился я.
— Да, похоже, это носитель. А корвет обеспечивает непосредственную охрану.
Мы вышли из-за планеты во всеоружии. Все системы были приведены к бою. Радар наведения пусковых отслеживал все перемещения не только подлетающего звена, но и продолжавшего не отзываться носителя, и корвета.
— «Гроч», причина молчания носителя?
— Трофей, — лениво ответили с корвета.
— Да ладно! — не поверил я. — Врешь!
— А зачем? Скоро наши с запчастями придут, приведем его в порядок, и сможешь полюбоваться на него на стоянке трофеев на средней орбите Миринды.
— А что, и такая стоянка есть?
— Ты что, новостями совсем не интересуешься? — удивился пилот. — Там уже два десятка кораблей. Большая часть уже зарезервирована за покупателями. Распродажа будет после окончания боев.
— Да как про мой бой с профсоюзом выложили, так временно заблокировал. Столько спама полезло.
В это время штурмовики, облетев нас и заглянув за планету, двинулись обратно. Судя по характеру маневрирования, работали они в автоматическом режиме.
— Так это ты был? Про то, что это у тебя движки купил, я сразу вспомнил, а про то, что твой «Волчонок» разнес пиратов, не сразу сообразил. Извини.
— Да ладно.
— Где твой корабль?
В это время я сблизился с носителем и корветом. Пилот не делал резких движений, понимал, что он против меня как моська против слона, однако штурмовки на летную палубу не вернулись, продолжая нарезать круги в отдалении. Подстраховка пилота.
— Да тут где-то должен быть. Ща, сигнал пущу.
«Трофей» вылез из астероидного поля только после получаса безуспешных попыток с ним связаться. Рассмотрев развороченную антенну, я понял, что принимать сигналы Умник мог, а вот передавать уже нет.
«Волчонок» завис рядом с корветом, пока «Трофей» полз к нам.
Активировав открытие створок трюма, я поинтересовался у пилота:
— Слушай, давай хоть познакомимся, а то так и будем официально общаться.
— Барон Грег Гроч. Отверженный. Бывший офицер-десантник Восьмого флота.
— Я о аристократах только слышал, но встречаться с ними не доводилось, барон. Разрешите представиться, Денис Миронов, бывший «дикий». Теперь владелец этого крейсера.
С аристократами я действительно не сталкивался, на Миринде их было очень мало, однако о правилах обращения знал, поэтому согласно этикету чуть склонил голову.
— Андрей, что такое «отверженный»? — быстро спросил я у Быкова. Это он отвечал за архив на корабле.
— Ушел из семьи, или его ушли. Причин много. Но семьи у него теперь нет.
— Парень, — окликнул меня барон. — Брось этот этикет, я его и так терпеть не могу. Общайся как привык.
— Да не проблема. У меня есть предложение. Я рассказываю про бой с профсоюзом, вы описываете захват носителя. Так сказать, баш на баш.
— Идея неплохая, я согласен. Все равно тут скучать, пока Аилоиз с запчастями для гипердвижка не вернется.
За два следующих часа мы очень плотно пообщались, делясь опытом и описывая свои победы. Для подтверждения наши искины скинули друг другу записи боев. За это время «Трофей» уже давно заполз в трюм, и технические дроиды занялись его ремонтом. Концентрат из трюма перегрузили в два средних контейнера, находившихся в трюме крейсера.
Пообщавшись, я поблагодарил барона за интересный рассказ и стал разворачиваться для прыжка.
— Будешь в космопорту Миринды — свяжись. Выпьем по стаканчику.
— Хорошо.
Схема захвата носителя, использованная наемниками, была на удивление хорошо продумана и великолепно выполнена. Прежде всего, в захвате участвовала эскадра из семнадцати кораблей (а не два, как я было подумал), причем три из них были десантными.
Сам бой шел в соседней системе — нет, не в пятьдесят третьей, а в сто второй, она дальше по горизонтали. Первоначально крейсер пиратов столкнулся с крейсерами и линкором наемников. Именно тогда «Гроч», являвшийся кораблем-разведчиком эскадры, и обнаружил за скоплением астероидов укрывшийся носитель. Немедленно к тому рванули два из трех десантных кораблей. Отбив атаку кораблей прикрытия, они взяли пытавшийся удрать носитель на абордаж. Причем им повезло в том, что весь москитный флот уже ушел к месту основного сражения, а дежурное звено просто ничего не успело сделать.
Быстро уничтожив экипаж носителя — бои в отсеках были тяжелыми, с использованием дроидов и тяжелого вооружения, из-за чего и оказался поврежден гипердвижок, — призовая команда отогнала его в эту систему и разделилась. Один корабль ушел за запчастями, другой охранял. И кстати, штурмовиками управлял не барон, а пилот, что сидел в рубке носителя.
Разогнавшись, я ушел в свой самый первый дальний, пятидневный гиперпрыжок.