Множественные аномалии, так красиво искрящиеся и бьющие хлопьями снега издалека, больно обжигали ладонь, или же сковывали нестерпимым холодом. Комья спрессованной земли летели в лицо, когда очередная ловушка разряжалась.
Тихий писк, прорезавшийся будто сквозь вату, заставил солдата остановиться. Что-то было не так. Внутри появилось какое-то давящее, ранее незнакомое ощущение. Казалось, все естество солдата кричало: «Берегись! Кругом опасность!» Уставшие глаза зафиксировали вспышку пламени чуть правее; разрядившаяся гравитационная аномалия выбросила комок земли, который разбился прямо у ног Ерохина. Но отнюдь не аномалии стали причиной внезапной тревоги.
Между тем писк нарастал, становясь все громче. Спустя пару секунд раздался оглушительный хлопок, и сразу же на барабанные перепонки Ерохина обрушилась какофония звуков. Это было так внезапно, что солдат вскрикнул и схватился за уши, еле сдержавшись, чтобы не упасть на колени. Ушибленное плечо от резкого движения отозвалось тупой болью.
А на фоне всего этого безумия ясно слышались частые одиночные выстрелы.
Борясь с накатившим приступом головной боли, солдат медленно обернулся. Затуманенному взгляду открылась страшная картина: за границей Аномальной Полянки, вокруг вагончика, к которому, держа автоматы на изготовку, прижались Васильев и Егорка, кружили примерно полтора десятка псов. Управлял ими матерый псевдоволк, хорошо видимый в доброй сотне метров от места схватки. То и дело со стороны бандитов слышался звук выстрела, и одна из мутсобак падала замертво. Остальные псы, громко лая, отступали, но не оставляли попыток подобраться поближе к людям.
На то, чтобы определить приоритеты и составить дальнейший план действий, солдату потребовалась пара секунд, после чего он, выставив руку вперед, побрел в обход Аномальной Полянки. Его интересовал только вожак, находящийся у подножья холма и контролирующий действия своей стаи. Васильев и Егорка вожака не видели и поэтому вынуждены были стрелять по беснующимся мутапсам. А попасть в стремительную вертлявую спину, которая и доли секунды не стоит на месте, но двигается при этом хаотично и непредсказуемо, очень трудно.
Спрятавшиеся за аномалиями в первом секторе и почти недосягаемые для мутсобак, Версоцкий и наемник с недоумением смотрели на размытый контур товарища, наверняка думая, видимо, что тот тронулся умом. Но никто из них не сказал ни слова, когда Ерохин прошел мимо.
Спустя несколько минут Ерохин, миновав границу Аномальной Полянки, вышел к подлеску. Ловушек здесь не было вообще, по крайней мере солдат их не видел. Зато чувствовал, что силы на исходе и надолго его не хватит. Однако идти стало все же проще, и Ерохин позволил себе ускориться. Пробежав примерно пятьдесят метров, он свернул вправо, по пути схватив лежащий в куче прелой листвы ржавый железный прут. Увесистый кусок арматурины не мог заменить автомат, но это было лучше, чем ничего.
Прячась за густым кустарником, он быстро обошел псевдоволка так, чтобы оказаться как можно дальше от мутсобак, которых тот контролировал. Сердце бешено колотилось, а перед глазами плясали разноцветные круги. Глубоко вдохнув, Ерохин покрепче сжал прут и осторожно двинулся в сторону мутанта, стараясь ни о чем не думать: ходило поверье, что псевдоволки могут слышать мысли на небольшом расстоянии. А расстояние между человеком и зверем не превышало уже и десятка метров.
Псевдоволк стоял неподвижно, напряженно глядя в ту сторону, где мутсобаки пытались добраться до вкусной добычи. Осторожно пройдя примерно половину оставшегося расстояния до мутанта, солдат услышал дружный собачий лай, длинную автоматную очередь и взрыв гранаты. Сомнений не оставалось – псевдоволк приказал стае атаковать без оглядки на потери. И это означало, что долго бандиты не продержатся. Сколько бы патронов у них там не было запасено.
Мысленно перекрестившись, – плевать теперь на конспирацию! – Ерохин бросился на вожака стаи, но тот успел отскочить в сторону. Замешкайся тварь хоть на мгновение, и солдат непременно размозжил бы ей череп, а так он оказался перед лицом смертельной угрозы лишь с железным прутом в руках.
Быстро развернувшись, Ерохин выставил перед собой прут, блокировав бросок мутанта, целившегося человеку в горло, однако не устоял на ногах и растянулся на земле, больно ударившись спиной обо что-то твердое. В одно мгновение тварь оказалась рядом, всем своим телом навалившись на грудь солдата, и все, что Ерохин успел сделать – схватить зверя за складку кожи на шее и держать, сколько хватало сил, подальше от себя. Из раскрытой пасти псевдоволка свисала тягучая нитка желтой слюны, а вонь была такая, что даже глаза заслезились. Ерохин попытался ударить мутанта прутом, однако хитрая бестия, глухо зарычав, подставила свой лоб и удар, получившийся и так слабым, не принес никаких результатов. Мало того, солдат не смог удержать свое единственное оружие и прут вылетел из руки, плюхнувшись в траву совсем рядом.
Псевдоволк, не оставляя попыток добраться до горла Ерохина, утробно зарычал.
Ерохин сдерживал мутанта левой рукой, а правой шарил по траве, пытаясь нащупать прут. Тварь будто почувствовала, что задумал человек, и усилила натиск. Ее глаза налились кровью, а изо рта пошла пена. Когда сил совсем не осталось и Ерохин был готов сдаться, пальцы нащупали заветную железяку. Подтянув прут к себе, солдат крепко схватил его и что было сил ткнул в слабое место мутанта под передней лапой, и сразу же отпустил складку кожи. Мутант резко дернулся вперед и вниз, железка с противным скрипом вошла в мышцы, и дальше, к позвоночнику, разрывая артерии, разрушая нервные узлы. Псевдоволк конвульсивно дернулся и почти сразу же замер, придавив собой человека.
Ерохин свалил в сторону с себя бесчувственное тело монстра и тяжело поднялся. Мышцы нещадно болели, голова налилась свинцом, а во рту чувствовался солоноватый привкус. С хрустом размяв шею, солдат посмотрел в направлении вагончика: мутанты, еще несколько минут назад бывшие единой стаей, разбегались кто куда. Две особи пересекли периметр Аномальной Полянки и попали в гравитационную ловушку; еще одна сгорела в «пламени», в которое чуть не попали сами пленники. Васильев, все еще нервно сжимая автомат, вошел в вагончик, а Егорка медленно съехал по его стенке и опустился на землю, держась за ногу. Версоцкий и Шуруп осторожно двигались в направлении выхода с АПки. Судя по всему, целые и невредимые.
Ерохин стоял, озираясь по сторонам, и сам себе не верил. Ведь он смог уничтожить псевдоволка практически голыми руками.
«А, собственно говоря, зачем? – ни с того ни с сего подумал солдат. – Какой в этом смысл? Что мне сделал мутант, который просто хотел поесть и накормить стаю? А вот люди… Бандиты, предатели и ученый-размазня. Вот с кем нужно было разобраться, а не с бедным животным! Вдруг он еще жив?»
Превозмогая нахлынувшее головокружение, Ерохин, ковыляя, подошел к мутанту и присел рядом. Положил ладонь на шею, пытаясь нащупать пульс. Безрезультатно – пес умер. Содрогаясь от ужаса, солдат посмотрел в глаза монстра и замер: вместо налитых кровью зрачков он увидел собственное отражение в безжизненных белках.
Солдат медленно поднялся и вдруг, как-то особенно отчетливо, понял, что необходимо делать дальше. За смерть невиновного мутанта следовало платить по счетам. И немедленно! Он потащил железку из тела зверя. Подумал как следует, рассчитал угол и усилие. Примерился.