– Воус ху? Венс?
– Тейя! Медицинский блок! Блокко! Вылечить! Медицина! Все остальное потом. – Влад опять указал на Либерия. – Медицинский блок. Ему очень нужен медицинский блок.
Посмотрев на Влада удивленно, девушка покосилась в одну сторону, затем в другую, на миг призадумалась, погрузившись в себя. В голове Влада проснулась шизофрения:
– Страж базы «Красный удар четыре» докладывает о стандартном запросе на доступ к медицинскому блоку. Запрос оформлен гражданкой Тейей Наррис. Статут запроса: заморожен в связи с отсутствием допуска.
– Разрешить ей доступ.
– Оформить ограниченный допуск на доступ к медицинскому центру и стандартный гражданский доступ для постановки на довольствие?
– Да.
– Принято. Выполнено.
Тейя вышла из ступора, поднялась, указала на Либерия:
– Дейв эссер инклайд ин медиционалсьон блокко.
– Что?
Девушка жестами изобразила, будто поднимает луддита и несет его куда-то. Влад, показывая, что понял, кивнул, склонился над Либерием, потряс за плечо. Ноль реакции. Потряс чуть сильнее, затем похлопал по щекам. Тот, наконец, поднял веки, взглянул затуманенно, ничего не понимая.
– Эй. Великий воин церкви. Идти сможешь?
– Влад, это сложный вопрос. Надо хорошо подумать. А куда идти?
– Туда, где тебя починят.
Луддит перевел взгляд на девушку, сделал не слишком удачную попытку радушно улыбнуться:
– Я вижу, в рядах древних пополнение.
– Это пополнение может тебя спасти.
– Гореть мне за все мои грехи в аду четыре раза. Жаль, я не видел, как эта древняя спускалась с небес. Наверное, было на что посмотреть.
– Да, зрелище незабываемое. Много пропустил. Давай я тебя отнесу.
– Не настолько я еще плох.
Либерий, отстранив руку Влада, тяжело поднялся, замер, чуть покачиваясь. На лбу его выступили капли пота, несмотря на прохладу в помещении.
– Ну давай. Веди. Куда там надо идти.
– Медиционалсьон блок. Блокко. Тейя Наррис? Понимаешь? – Влад указал на луддита.
– Си. Гоу. Медиционалсьон блокко.
Не все так плохо. Если говорить отдельными словами или короткими фразами, очень многое становится понятно. Особенно если знаешь пару языков и из других чего-нибудь нахватался [4] .
* * *
Либерий дошел сам, хотя на середине пути Владу все же пришлось ему помогать. При этом упрямый луддит делал вид, что это одолжение исчадию Техно, а не признание собственной беспомощности.
Влад отметил, что у раненого сильный жар – кожа горячая, будто стенка печи. Что за токсины попали в его кровь, неизвестно, но даже удвоенная доза высококачественной биоты не справляется с заразой. Остается одна надежда – Тейя.
И Тейя не подвела. Уверенно показала дорогу, приведя в коридор, параллельный тому, где располагались комнаты отдыха. Здесь Влад и сам бы нашел нужное место – дверь украшал хорошо знакомый красный крест. Она распахнулась сама собой, как все остальные, кроме тех, стальных, закрывающих хранилища. Внутри такие же хорошо узнаваемые предметы: кушетки у стен, письменный стол и что-то вроде кабинки рентгеновского аппарата. Бросались в глаза два медного цвета цилиндра, размерами с бочку на тысячу литров. Во врачебных кабинетах своего времени Влад таких не помнил, и некоторых других агрегатов – тоже. Но в целом понятно, что Тейя не заблудилась.
Уверенно подойдя к ближайшей «бочке», девушка постояла с полминуты. На корпусе агрегата зажглась россыпь огоньков, торцевая крышка откинулась вбок, из внутренностей выехали носилки.
Тейя указала на Либерия, затем на носилки.
– Чего она хочет? Чтобы я лег на это?
– Именно так.
– А меня потом не затащит в чрево этой богомерзкой машины?
– Да Богу глубоко плевать и на тебя, и на эту машину. Ложись давай, именно внутрь тебя и затащит, если я правильно понимаю.
– Ох, велики грехи наши…
Либерий неуклюже устроился на непривычном ложе и неожиданно заорал:
– Подо мной шевелится! Эта пакость шевелится!
– Значит, так надо.
– Зачем?!
– Этого я знать не могу.
– А знаешь, удобнее становится. Совсем не жестко.
– Наверное, носилки принимают форму под твою спину. Лежи спокойно, еще удобнее будет.
Тейя покачала головой, брезгливо прикоснулась к одежде Либерия и категоричным тоном выдала:
– Эйтирар.
– Чего от меня хочет эта древняя худышка?
– Боюсь, тебе придется раздеться.
– Что?!
– Если хочешь жить, сбрасывай одежду, а потом уже ложись.
– Пусть тогда она отвернется. И одежду мою сохрани, я не собираюсь остаться голым.
– Само собой. Тейя. – Влад указал на луддита, потеребил рукав, сделал вид, будто снимает рубаху, потом отвернулся от агрегата и указал уже на девушку.
Она пожала плечами, отвернулась.
Луддит сбросил шкуры, отобранные у запов, и свое грязное черное одеяние, вновь устроился на носилках.
– И долго мне так лежать? Здесь не сказать, чтобы жарко.
– Тейя, он готов.
Девушка, не поворачиваясь в сторону носилок, ответила непонятно:
– Эксцесютар.
После чего носилки медленно поползли в чрево «бочки».
– Эй! Так ты не шутил?! – воскликнул Либерий.
– Лежи спокойно. Долго это не продлится. Выберешься оттуда как новенький.
– Ты говоришь и сам себе вряд ли веришь.
– Ну рука у тебя скверно выглядит. Да и бок. Края раны уже фиолетового цвета.
– Знаю. Ладно, Влад, на случай, если не выберусь из этой адской машины, прощай. Для твари ты неплох, жаль, что мы недолго знали друг друга.
– Выберешься, луддит. Ты живучее любой твари.
– Ага. Если только эта тварь не ты.
Крышка агрегата захлопнулась. Ни окошек, ни других приспособлений для наблюдения над пациентом Влад не заметил, и что теперь происходит с Либерием, не знал.
Может, оно и к лучшему…
Тейя подошла к агрегату, с минуту наблюдала за перемигиванием огоньков на его корпусе, затем, ничего не говоря, развернулась, подошла к стене, выдвинула из нее маленький ящик, будто из недр письменного стола, а из него вынула предмет, похожий на клизму. Приставила кончик к сгибу руки, подержала, поморщившись, вернула непонятную штуку на место.