– Ты имеешь в виду бульварные газетенки? Те, что специализируются на астрологии, репортажах с места аварии да снимках полуголых девиц? Вот уж действительно – надежный источник, нечего сказать! – Она хрипло рассмеялась.
– Смеяться тут не над чем. Там все напечатано черным по белому. Женщина – его жена, если она и впрямь была его женой! – сидела сзади, мотоцикл занесло, и он врезался в фургон. В статье написано, что у него взяли пробу на алкоголь. Заставили подышать в индикаторную трубку. Прямо там… на месте! – Она подчеркнула последние слова, постучав спицами по подлокотнику кресла.
– И почему же он тогда не в тюрьме?
– У известных людей всегда есть связи, – ответила мать со спокойной уверенностью. – Если есть деньги, всегда можно выкрутиться. Посмотри, как много сошло с рук братьям Кеннеди.
– Его судили?
– Я же говорю, что у него взяли…
– Я слышала, мама. Он был пьян?
– Я же сказала, что был! – На лице матери выступили красные пятна. – Трезвых на алкоголь не проверяют! Его жена погибла! Точь-в-точь как в Чаппаквиддике! [15]
– Я переезжаю в город, – медленно произнесла Сьюзен. – Я давно уже хотела тебе сказать, но все тянула. Так будет лучше, мам. Для нас обеих. Я разговаривала с Бэбс Гриффен, и та присмотрела небольшую хорошенькую квартирку на Систер-лейн…
– Ах, мы обиделись! – фыркнула миссис Нортон. – Кто-то посмел нелестно отозваться о несравненном мистере Бене Миерсе, и теперь мы просто кипим от возмущения! – Несколько лет назад подобный тон всегда безотказно срабатывал.
– Мама, да что с тобой такое? – вскричала, не выдержав, Сьюзен. – Ты никогда… не опускалась так низко!
Энн Нортон вздернула голову и вскочила, уронив вязанье. Она схватила Сьюзен за плечи и сильно встряхнула.
– Вот что я тебе скажу! Я не позволю своей дочери путаться словно шлюхе с каким-то нюней, который заморочил ей голову! Ты меня поняла?
Сьюзен влепила ей пощечину.
Энн Нортон, широко раскрыв глаза, в изумлении уставилась на дочь. Они обе смотрели друг на друга, не в силах оправиться от шока. У Сьюзен в горле что-то булькнуло.
– Я иду к себе наверх, – наконец выговорила она. – И съеду отсюда самое позднее во вторник.
– Заходил Флойд, – сказала миссис Нортон. На ее лице алело пятно от удара.
– С Флойдом все кончено, – безучастно отозвалась дочь. – Запомни это раз и навсегда. И не забудь поделиться этим со своей подружкой Мейбл. Может, тогда ты в это поверишь.
– Флойд любит тебя, Сьюзен… Это… убьет его! Он мне все рассказал. – В ее глазах промелькнуло воспоминание. – А под конец совсем расклеился и расплакался как ребенок!
Сьюзен подумала, что на Флойда это совсем не похоже, и даже засомневалась, не выдумала ли мать всю историю, но, заглянув ей в глаза, поверила.
– Ты такого хочешь мне мужа, мам? Слюнтяя? Или просто мечтаешь о внуках со светлыми волосами? Наверное, ты не можешь считать свою миссию выполненной, пока не выдашь меня замуж за парня, которым сможешь помыкать. И который быстро превратит меня в беременную матрону! Я угадала? А как насчет того, что хочу я сама?
– Сьюзен, ты сама не знаешь, чего хочешь.
Она произнесла это с такой убежденностью, что Сьюзен чуть ей не поверила.
Перед ее глазами вдруг возникла странная картина. Будто они с матерью стоят в гостиной: та – возле кресла, а она сама – у двери, только они связаны друг с другом зеленой шерстяной пряжей, изрядно потрепанной и растянувшейся от многочисленных рывков.
А потом вдруг мать оказывается на берегу в шутовском колпаке, щегольски украшенном многочисленными блеснами, и старательно вываживает огромную рыбину в желтом цветастом платье. Она отчаянно пытается вытащить ее на берег и упрятать в плетеную корзину. Зачем? Чтобы прокатиться на ней верхом? Или просто съесть?
– Нет, мам, я точно знаю, чего хочу. Мне нужен Бен Миерс! – Она повернулась и направилась к лестнице.
Мать бросилась за ней, истерично выкрикивая:
– Ты не можешь снять квартиру! У тебя нет денег!
– У меня есть сто долларов наличными и еще три сотни в банке, – спокойно возразила Сьюзен. – И работа, полагаю, тоже найдется. Мистер Лабри предлагал мне несколько раз.
– У него на уме только как залезть тебе под юбку, – сказала миссис Нортон уже спокойнее. Ее гнев улегся, и теперь она чувствовала страх.
– Не важно, – ответила Сьюзен. – Буду носить блумерсы!
– Дорогая, не глупи, – сказала мать, делая пару шагов к лестнице. – Я же хочу как лучше…
– Перестань, мам! Извини, что я тебя ударила. Простить себе не могу! Я люблю тебя. Но все равно уеду. Давно надо было. И ты сама это знаешь.
– Ты считаешь, что все кончено. – Миссис Нортон чувствовала страх и горечь. – А я не думаю, что лезу не в свое дело. Видала я таких хлыщей! Ему же надо только…
– Хватит! – прервала ее Сьюзен и начала подниматься.
Мать сделала еще шаг и крикнула ей вслед:
– Флойд уходил сам не свой. Он…
Но дверь комнаты Сьюзен захлопнулась.
Она бросилась на кровать, на которой еще совсем недавно рассаживала игрушки и даже плюшевого пуделя со встроенным транзистором, и уставилась в потолок, стараясь ни о чем не думать. Стены украшали постеры из рок-журналов с фотографиями ее кумиров: Джима Моррисона, Джона Леннона, Дейва ван Ронка и Чака Берри. В голове невольно закрутились мысли о прошлом.
Перед глазами возник заголовок в дешевом бульварном издании: «ЖЕНА МОЛОДОГО ПИСАТЕЛЯ ГИБНЕТ В ЯКОБЫ СЛУЧАЙНОЙ АВАРИИ НА МОТОЦИКЛЕ». Вся статья – умело сформулированные домыслы. Возможно, там даже поместили фотографию с места происшествия, слишком кровавую для местной газеты, но зато как раз по вкусу таким, как Мейбл.
Но самым ужасным было то, что матери удалось заронить зерно сомнения. Глупость, конечно! Неужели она воображала, что до встречи с ней у него не было другой жизни и он хранился где-то в холодильнике в вакуумной упаковке? Глупости! И все-таки сомнение было посеяно. И подростковую враждебность, которую нередко вызывала в ней мать, вытесняло что-то темное, похожее на ненависть.
Она заставила себя отбросить эти мысли и, прикрыв лицо рукой, погрузилась в неспокойную дремоту, которую прервал резкий звонок телефона внизу.
– Сьюзен, это тебя! – крикнула мать.
Она спустилась вниз и бросила взгляд на часы – половина шестого. Солнце уже клонилось к закату. Миссис Нортон хлопотала на кухне, готовя ужин. Отец еще не вернулся.