Когда они обнаружили очередной «круг», ветер успокоился, и из-за густых облаков выглянула луна, осветив жутковатых танцоров. Круг был совсем небольшим — волков пять-шесть, не более. Зато они не выглядели уж совсем изможденными, и появилась надежда, что их удастся образумить.

Держась в тени, все пятеро подкрались поближе, по сигналу Фаолана приняли самую совершенную позу покорности и мелкими шагами подползли к танцующим.

Фаолан с Эдме сделали шаг вперед и положили на утоптанный снег зайцев.

— Мы — волки Стражи Кольца Священных вулканов, и мы принесли вам поесть.

Один из танцоров, крупный серый волк, остановился и уставился на них совершенно пустыми глазами. Учуяв запах еды, остальные замедлили свои странные движения. Они возбужденно принюхивались, но с морд у них не сходило выражение недоверия.

— Ешьте! — сказала Эдме, а Свистун с Дэрли завыли песню о Великой Цепи.

Все мы звенья, все мы части лестницы чудесной,

От подземного вулкана до огня небесного…

Один из танцующих осмелился и откусил чуть-чуть мяса, но сразу же отошел, когда к нему приблизился другой волк.

— Ну давайте же! — в нетерпении воскликнула Эдме.

Танцоры подходили к мясу, нюхали его, даже немного кусали, но возвращались в круг и снова продолжали свои медленные ритмичные движения.

— Нет-нет! Ешьте, не танцуйте!

— Скаарсгард! — выпалил один из танцоров.

— Скаарсгард на небесах, — сказал Фаолан. — На небесах, а не на земле.

— Вы отпугиваете его своим мясом. Пятна крови у нас на морде оскорбят его, когда он спустится за нами! Никакой крови! Никакой крови! А то Скаарсгард не снизойдет с небес!

Остальные танцоры подняли вой и принялись вращаться быстрее.

Фаолан и Эдме настолько ужаснулись предположению, что Скаарсгард спустится на землю, что у них даже шерсть на загривке встала дыбом.

— Скаарсгард не опускается на землю! — возразил молодой страж. — Вам нельзя призывать его. Он сам призовет вас, когда придет время.

В негодовании он даже ткнул мордой волка, который кричал «Никакой крови!».

— Ешьте, ешьте! Мы принесли вам пищу! — повторяла Эдме.

Но глаза главного танцора уже загорелись ненавистью.

— Ты сбиваешь нас с пути! Пророк увидит, что мы осквернили себя кровью. Скаарсгард не дотронется до нас!

— У него помутился рассудок, — прошептал Фаолан.

Эдме шагнула вперед, едва не уткнувшись танцору в лоб, и громко заговорила, не сводя с него глаз:

— Послушай меня, волк. Послушай песню о Великой Цепи. Ты же помнишь, что такое Великая Цепь?

— Великая Цепь! — эхом отозвался танцор.

Вдруг он высоко подпрыгнул, словно пытаясь ухватиться за невидимое звено и потянуть его за собой вниз. Но едва его лапы коснулись земли, как волк рухнул на снег, содрогнувшись всем телом. Глаза его закатились, из горла послышался придушенный хрип, и он затих.

— Умер, — прошептала Эдме.

Дэрли и Свистун прервали песню и замолчали.

Другой танцор осторожно переступил через умершего волка и нетвердой походкой поковылял вдаль, навстречу заходящей луне… Остальные последовали за ним, повернувшись к мясу спиной.

Глава девятнадцатая
Дерево обеи

Хотя след петлял, и временами Сарк приходилось бегать из стороны в сторону, чтобы снова взять его, пока Гвиннет беспокойно летала над ее головой, но все же волчица с масковой сипухой довольно уверенно продвигались в северо-западном направлении.

Сейчас они находились к югу от территории МакДонегалов и все чаще встречали следы танцоров Скаарсгарда. После неожиданно теплого дня вновь похолодало. На свежевыпавшем снегу круги из отпечатков волчьих лап были особенно заметны. В некоторых местах Сарк чуяла отчетливый запах меток сновидений, и это ее пугало. Она решила пока не объяснять почему и не делилась своими опасениями с Гвиннет. В других кругах запаха меток сновидений не было, и Сарк сделала вывод, что не все танцоры идут за волком в шлеме. Но самым тревожным оказалось то, что во всех кругах запах волков говорил об их крайнем истощении. Это был их последний, предсмертный танец.

Постепенно они подошли к границам с Крайней Далью. На горизонте уже вырастали покрытые льдом скалы, отделявшие цивилизованные края от дикой местности. Ветер снова переменился и теперь дул навстречу. С очередным его порывом Сарк учуяла жуткую вонь, от чего ее беспокойный глаз непроизвольно завертелся. Подойдя поближе, она поняла, что это за вонь. Под сугробом лежал труп волка — и не обычного чужака, а просто какого-то чудовища, осмелившегося сожрать представителя своего вида!

Небо, которое некоторое время было высоким голубым куполом, теперь снова покрылось низкими хмурыми тучами. Они казались очень тяжелыми, грозящими упасть и раздавить всех под собой, уничтожавшими надежду на благополучный исход.

По пути Сарк с Гвиннет повстречали нескольких волков из разных стай, рассказавших им печальные новости. Волк из клана МакАнгусов сообщил о смерти вождя.

— Вождь умер? — недоверчиво переспросила Сарк.

— Да, — ответил Алдвин МакАнгус. — Со стаей Скалы покончено, и я слышал, что из стаи Реки выжила лишь половина. Говорят, что последние два волка из стаи Скалы убили друг друга в драке за зайца.

Потом они наткнулись на волка из клана МакДаффов.

— Моя супруга умерла, и наши щенки тоже. Я не хотел там оставаться. Нет смысла цепляться за прежнюю жизнь, после того как потерял всю семью.

— А сколько всего умерло? — спросила Сарк.

— Даже не скажу, боюсь ошибиться. Но слышал, что Крекл, наш глодатель, до сих пор жив.

Некогда серебристый мех этого волка казался совсем свалявшимся и полинялым, но под неказистой внешностью чувствовался сильный дух, не желавший сдаваться.

— Я так скажу. Похоже, что самый сильный клан в нынешнее время — это МакНамары. Они живут рядом с морем, умеют ловить рыбу, а море пока что не замерзло. Некоторые волки еще до меня пошли туда, на северо-восток, так что и я поначалу решил двигаться за ними. Но потом вспомнил, что Кровавому Дозору нужна помощь. Как подумаешь, что наши земли заполнят эти мерзкие чужаки, — бр-р-р, прямо мороз по коже! Сами знаете, на что они идут, лишь бы выжить… лучше вслух не говорить. Да, жизнь — несправедливая штука.

Поговорив с МакДаффом, Сарк с Гвиннет продолжили путь. Погода стала еще хуже, насколько это вообще было возможно, и хотя их собеседник некоторое время держался неподалеку, поскольку шел примерно в том же направлении, они вскоре все-таки потеряли его из виду.

* * *

Волчицу с совой одолевали грустные мысли. Все вокруг напоминало им самые худшие из голодных зимних месяцев.