– Власти и пограничников вычеркни, – ворчливо перебил Тигран Арутюнович. – Первые – слишком долго, вторые – невозможно. Об остальном мы тут уже думали. Не получается. Переправить мешок с товаром и переправить группу – не одно и то же. Знали бы заранее – готовили бы операцию загодя, наладили бы особые контакты, а так… нет, не получается. Хоть локти кусай.
– Не нужно вычеркивать пограничников, – сказал Сергей.
– Да? – Не только прищуренные глаза – даже мясистый нос инструктора по боевому самбо выражал иронию.
– Да, – твердо сказал Сергей. – В сущности, что мы собираемся сделать? Разве протащить очередной груз контрабанды? Отнюдь – всего лишь вызволить из Центрума человека. Значит, вопрос для пограничников не в принципе, а раз не в принципе, то в цене. Что нельзя за деньги, то можно за очень большие деньги, нет?
– Где у нас очень большие деньги, ты их видишь? – зло сказала Ева.
– Когда нет денег, в ход идет бартер. Они нам услугу – мы им услугу. Пограничников вытеснил из Оннели Старец, верно? Он их терпеть не может. Известно ли, как Старец относится к контрабандистам?
Кирилл Денисович пожал узкими плечами.
– А никак. Дедуля властолюбив, а мы на его власть никак не посягаем. Для черных мы люди как люди, ничего больше. Да и мало кто из наших ходит в Оннели, что там делать?
– Раньше нечего было делать, – сказал Сергей. – Теперь есть.
С минуту три стратега сидели, мучительно соображая. Потом на губах Тиграна Арутюновича обозначилась змеиная улыбка. Еще секунда – и все трое заговорили разом, размахивая руками и перебивая друг друга.
Теперь Сергей молчал. Он наслаждался. Какому любителю не понравится подойти к столу, где сражаются в шахматы два мастера, и бросить небрежно: «Да вот же он, мат в три хода»?!
– …Итак, мы предлагаем Штабу Корпуса пограничной стражи Аламеи сделку: голову Старца на блюдечке в обмен на всемерное содействие, – итожила обсуждение Ева. – Этим мы сразу снимаем все трудности заброски и обретаем мощную поддержку. Наше условие: помощь в достижении Оннели, невмешательство пограничников в ход операции на ее территории – они пойдут на это с удовольствием – и охрана на обратном пути. Трудно сейчас сказать, как нам придется уходить. Может пригодиться. За Максом будут охотиться до тех пор, пока он еще не вспомнил, кто он такой на самом деле. Правильно говорю?
– Он может и вообще никогда не вспомнить, кто он такой, – пряча от Евы глаза, проговорил Кирилл Денисович.
– Значит, мы ему объясним! Я сама этим займусь, и уж если я не сумею… Все, закрыли эту тему! Значит, охотимся мы на Старца на самом деле или игнорируем его – по условиям соглашения пограничники хотя бы помогают нам достичь Оннели. Надеюсь, большего от них и не потребуется. Назад мы уж как-нибудь сами… Сергей, а ты голова! Вот он – свежий взгляд! Дай-ка я тебя поцелую.
Поцелуй оказался почти страстным – во всяком случае, со стороны Евы. Мешал только нос-румпель.
Кирилл Денисович кивал, облегченно почесываясь. Глядя на него, самому хотелось чесаться. Тигран Арутюнович, очень задумчивый последние пять минут, покачал головой:
– В штабах погранохраны сидят не дети.
– Заподозрят нечестную игру? Очень может быть. Даже наверняка. Но что они теряют, если мы обведем их вокруг пальца?
– Материально – ничего. Просто остаются в дураках. Скажи, на их месте ты пошла бы на такое соглашение с естественным противником?
– М-м… Ты прав. Без козыря в рукаве – вряд ли.
– Что ж, дадим им козырь? Какой? Заложников, что ли? И кто из нас, спрашивается, пойдет в заложники? Я – нет. Даже ради Макса. Ты – пойдешь?
– Пойду!
– Не пущу. Ты будешь нужна в Оннели. И я. Там вообще все лучшие будут нужны, но ты – в первую очередь… Ну? Какие будут еще предложения насчет наших гарантий пограничникам? Денежный залог, что ли?
– Не смешно. Мы столько не соберем. И не успеем обратить в золото. Да и обратно не получим. И заложников не получим, между прочим. Кто соблюдает соглашения, когда они перестают быть выгодными?
– Технологии, – подал голос Сергей. – Изделия, чертежи, комплектующие…
– Плевать они хотели. У них и без нас есть много чего. В немногих экземплярах, правда. Производственная база хромает. Но это временно.
– Знаю. Ноутбук сам видел. И фотик.
– Хороший, новый ноутбук?
– Не сказал бы…
– То-то же. Старая глючная рухлядь отправлена в Центрум все равно что на помойку. Несколько дней – и хана ей. Отправлена, конечно, от нас, с Земли. Среди пограничников немало землян.
– Я это понял.
– А раз понял, чего языком зря мелешь?
– В порядке еще одного свежего взгляда.
– А-а, ну-ну.
– И в порядке этого взгляда я хочу спросить, – сказал Сергей. – Если для прочности соглашения необходим козырь, то зачем давать его нашим противникам? Весомый козырь должен быть у нас. И даже не обязательно в рукаве.
Несколько секунд все молчали.
– Гений, – проговорил наконец Тигран Арутюнович севшим голосом. – Парадоксов друг. В следующей жизни полководцем будешь. Но! Ты хоть понимаешь, что ты сейчас предложил?..
Макс сидел на деревянном табурете, одетый лишь в трусы, носки и рубаху из домотканой пестряди. В трех шагах перед ним имел место обширный, запачканный чернилами стол, по ту сторону коего на деревянном стуле с высокой спинкой помещался полицейский чин. Чину было жарко, он то и дело промокал платочком пот на лбу и утирал потную шею. Ничем он не был примечателен – невыразительный голос, невыразительное безбровое лицо, тусклые волосы и выцветшие глаза. Иной раз попадется на глаза этакий бесцветный экземпляр – и против воли начнешь гадать, зачем он нужен природе.
Природе, может, и не нужен. А вот государственной машине – иное дело.
Жужжала и билась в пыльное оконное стекло крупная муха. Допрос длился второй час, и без всякого толку. Он надоел даже мухе.
Руки были скованы за спиной. Ржавые наручники не защелкивались автоматически, а запирались на скрежещущий замок. Не говорили ли Максу, что Тупса – порядочная дыра?
Так оно и оказалось. И как во всякой дыре, здесь легко было повстречать людей, преисполненных сознания собственной значимости уже по причине облеченности какой-никакой властью. Терпения им было не занимать.
Максу, впрочем, тоже.
– Значит, вы заявляете, что никогда не видели ни пресловутого Старца, ни его людей?
– Отдайте мою одежду, – отвечал Макс. – Исс антау мине васти.
– Которую? Костюм охотника или костюм горожанина?
– Оба.
– От кого вы скрывались? Зачем вам понадобилось тайно переодеваться в проулке?