— Оставь в покое бедного старика! — рассвирепела я. — На него и так возвели кучу поклепов…
— Ну, это твое личное к нему отношение!
— Он приличный человек, Ванцов! И я не знаю, почему вдруг Маше пришло в голову обвинять его в таких мерзких деяниях!
— Вот завтра и выясни.
— Вот и выясню, — пообещала я. — Только помни — за это ты обещал мне Багдасарова и Саввина.
— Принесу их головы на блюде прямо в ваш офис, — ответил он. — Теперь все, начальник? Можно пойти по кроватям?
— Иди, — милостиво разрешила я. — Спокойной ночи!
— А кстати, почему ты думаешь, что они тебе так запросто ответят?
— Не думаю. Просто есть надежда вытянуть из них хоть немного правды по крупицам.
— Что ж, давай попробуем. Но учти — вряд ли эти личности приятны в общении!
— Я и не думаю, — ответила я честно. — Даже склонна считать их довольно мерзкими и скользкими. Но куда ты от этого денешься? Если надо, — значит, надо!
Он помолчал и сказал потом:
— Иногда ты меня удивляешь. Откуда в тебе, такой юной филологине, столько от сыскаря? Может, тебе все-таки перейти к нам?
— Кем? — рассмеялась я. — Переводчиком, что ли? И к тому же, прости уж меня, но у вас мало платят!
* * *
Ночь была совсем неспокойная.
Сначала я долго не могла заснуть. На улице поднялся ветер, который завывал, как голодный волк. Я ворочалась с боку на бок, пытаясь расслабиться, но ничего у меня не выходило.
За окном — вой ветра. Идиотская музыка по приемнику, потому что по неизвестным причинам отключили «Серебряный дождь», и теперь на меня безжалостно обрушилась попса. Выключишь приемник — слушай вой ветра, включишь приемник — извольте откушать какую-нибудь новую «шедевру» Кати, или Фени, или Алладины, или еще кого-то там невнятного. И не знаешь, что лучше.
Просто какая-то «ночь Кровавой Луны»!
Выход я нашла. Порылась в шкафчике с кассетами и вставила одну в магнитофон.
Включив кассету с «Блекморс найт», я облегченно вздохнула. Теперь я могла спокойно отдаться музыке, не слышать зловещих завываний весенней ночи и отплывать вдаль — туда, где нет ни извращенцев с садистскими наклонностями, ни убийц, которым глубоко наплевать, что они делают…
Я засыпала.
И, слава богу, засыпала без снов, потому что все они наверняка оказались бы в такую ночь кошмарами.
Уж, это точно, честное слово!
Утром я проснулась рано почему-то с весьма неожиданным чувством радостного ожидания.
Вообще я чрезвычайно странно устроена — вокруг «бушуют ураганы злые», а Саша вдруг ни с того ни с сего начинает улыбаться и выражать буйную радость по поводу собственного бытия!
Может быть, это у меня такой инстинкт самосохранения?
Солнце светило вовсю, больше не собираясь обманывать нас, — а вот и я, заявляло солнце. Я тут вам, ребятишки, принесло весну, хотите уж вы того или нет!
А мы-то как раз по ней очень соскучились, так что весьма хотели. Это вот летом ты меня ужасно раздражаешь, поскольку я не знаю, куда спрятаться от жары. А весной ты очень даже милое!
Нажав на кнопку магнитофона, я вскочила с кровати и проделала несколько танцевальных па, искренне радуясь, что меня в данный момент не видит преподавательница классического танца. Поскольку с тех пор, как я ему обучалась, прошло без малого десять лет, и мои движения стали неуклюжими, да и фигурка была совсем не как у балерины. Однако меня никто же не видел, а себе я весьма нравилась.
Вот такой сегодня выдался денек с утра — он мне нравился, себе я тоже нравилась, и хотелось верить, что это радужное настроение я сохраню, несмотря ни на какие чрезвычайные обстоятельства!
А все-таки интересно, почему на моих губах сияет такая бессмысленно-радостная улыбка?
Я посмотрела на фотографию Даймона Хилла, и губы невольно дрогнули, пытаясь оставить мою улыбку в пространстве, заполнить его ею.
— Ну, конечно, — усмехнулась я. — Сегодня ты просто его увидишь, да? Маленькая, ты опять решила влюбиться?
Можно было посмеяться над собственным идиотизмом, но факт при этом все равно оставался фактом — сегодня я собиралась на своеобразное свидание, и даже не так важно, где оно будет происходить — в мрачном ванцовском кабинете или в светлом замковом зале, украшенном канделябрами и рыцарскими доспехами.
Куда важнее, что оно просто будет!
В зеркале я сейчас была похожа на юную ирландскую принцессу, несмотря на то что была одета в черные джинсы и куртку.
Но ведь в нашей сказке все наоборот, не так ли?
Прекрасный рыцарь заточен в замке с драконами, и только я могу его выручить.
Даже если роль дракона исполняет один из моих лучших друзей!
Таковы обстоятельства, моя маленькая Александрина!
Я фыркнула, представив себе рыжего Лешку в роли огнедышащего дракона.
Да уж, хорош дракон!
Однако время поджимало, и насладиться сполна фэнтэзийным моментом мне было, к сожалению, совершенно некогда.
Поэтому я сказала своему отражению:
— Вот такое у нас impression du matin… Что ж, совсем и неплохое это самое «утреннее впечатление».
На улице было тихо и спокойно, утро еще только начиналось.
Где-то в отдалении пела птица, проснувшаяся от запаха весны.
Я вдохнула легкий и теплый воздух и шагнула в автобус.
Романтическая дымка понемногу улетучивалась под напором примитивной реальности.
* * *
Как вы сами без труда догадались, в этой «примитивной реальности» меня ожидал мой босс.
Увы! Я была обязана появиться пред его очами прежде, чем смогу лицезреть предмет своих романтичных чувств!
И тщетно я воссоздавала перед глазами прекрасный лик Игоря Воронцова, окончательно слившегося с Даймоном Хиллом, — никуда мне было не деться от улыбающейся физиономии Андрея Петровича, хоть сдохни на месте!
— Доброе утро, маленькая! — приветствовал он меня с какой-то непонятной и необузданной радостью. — Хорошо, что я так вовремя подгадал с кофе…
Он, представьте себе, порхал по комнате! Я от удивления даже забыла про собственное настроение и только наблюдала за тем, как мой босс, что-то мурлыкая себе под нос, радостно носится по комнате, как будто на него подействовала весна…
Ах, ну да, конечно! Весна…
Вот и объяснение. Если уж даже «пень в весенний день березкой стройной стать мечтает», то чего ждать от Ларикова?
Размышлять о том, чем, собственно, означенный пень отличается от моего босса и кто из них выигрывает от сравнения, у меня времени особого не было.